– Это не Максим, – всхлипывая, вымолвила она. – Я чувствую, что с ним произошло страшное и этот жуткий ночной сон.

Хозяйка, взяв гостью под руку, повела в кухню и придвинула к ней стул.

– Присядьте, – промолвила она грудным голосом.

– Мне надо ехать, – плача сказала девушка.

– Уже ночь на дворе, оставайтесь до утра, – убедительно произнесла женщина. – Сейчас будем пить чай. Как тебя зовут?

– Ксения, – ответила девушка, успокаиваясь.

– А кто этот парень? Ты его знаешь?

– К сожалению знаю. Это Костя Сергачев. Максим ревновал его ко мне, хотя я не давала повода. Они вместе занимались боксом ещё в спортивной школе.

– Мне теперь всё ясно. Значит, они повздорили из—за тебя.

– Даже не знаю, что могло произойти между ними. Меня беспокоит, как мобильник Макса мог оказаться у него, – сказала девушка и опять прослезилась.

Женщина как могла, успокаивала её.

– Не сокрушайтесь так сильно. Вот очнётся Костя и все расскажет.

***

Старик подозвал Карася.

– Имей в виду на тебе кровь парня, – сказал он. – Это высшая мера уголовного наказания. Смекнул, к чему я клоню.

Карась испуганно вытаращил глаза и кивнул головой.

– Мой тебе совет держись за меня, – продолжал старик. – Не обижу и пропасть не дам. Чтобы с полуслова понимал.

– Понял, Роман Фокич. Можешь не сомневаться, – заискивающе промямлил тот.

– Тогда остаёшься здесь старшим, покудова молодые спят наверху. Покуда не вернусь, смотри за обстановкой, как пёс сторожевой. Никого не впускать. Скажешь, лесник на делянке. Никого не выпускать, – и старик повёл взглядом вверх.

– Будь спокоен, Роман Фокич. Сделаю, как ты сказал.

– Кстати, как тебя зовут? – спросил старик. – Мне клички не нужны.

– Иннокентий, – выдавил из себя Карась.

– Кеша значит, а фамилия, наверное, Карасев.

Тот кивнул. Старик Плесин вытащил из подпола объемный рюкзак набитый деньгами и ценностями, сунул под дублёнку обрез и вышел из дому. Пешком он быстро добрался до трассы и стал ждать попутку. Вскоре появился рейсовый автобус, который довез его в город. Поплутав по старым улицам, он нашел дом, который его интересовал. Двухэтажный коттедж из красного облицовочного кирпича покрытый сверху металлической черепицей вызвал его зависть. Толкнув калитку, он услышал предупреждающий лай овчарки. Нажал кнопку звонка. Спустя минуту, послышался скрип дверей и приближающиеся шаги. Калитка открылась, и Плесин увидел маленького худого человека преклонных лет, череп обрамляла редкая бахрома седых волос. Мелкие черты лица были напряжены, маленький рот плотно сжат. Глаза излучали недоверие.

– Роман Фокич?! – воскликнул тот удивленно. – Проходи в дом. После стольких лет. Рад! Очень рад тебя снова видеть, – его лицо скривилось в фальшивой улыбке.

Они вошли в дом, и оглядевшись, старик сказал: – Ну, здравствуй, Моисей Израилевич. Наверное, женился, и семья есть, покамест мы с тобой не виделись.

– Нет! Только экономка, но сейчас ее нет. Я не сторонник семьи. Зачем головная боль, одному хорошо, а шмар всяких и так хватает, были бы бабосы. Верно Фокич?

Плесин рассмеялся.

– Теперь узнаю своего старого кореша, ведь, сколько мы вместе оттоптали по зонам. По молодости ты бакланил, а теперь барыгой заделался.

– Всему свое время, – отозвался хозяин.

Они разместились в гостевой. Старик оглядел роскошное помещение и изрек: – Да, Мокша, я всегда мечтал жить так, как ты живешь. Тихо, но с размахом.

Худая физиономия еврея растянулась в улыбке.

– Что ты Фокич?! Какой размах! Кругом беспредел, ушли былые времена. Убивают своих и делят чужое. Не с кем работать. Вот в прежние времена при коммунистах, это была действительно тихая и с размахом коммерческая деятельность. Помнишь, сколько цеховики нам дань платили. Жаль, что ушли те времена, – с маской сожаления проговорил хозяин.

– Правда при советах тебе пришлось не раз чалиться и баланду хлебать, – оскалив зубы, заметил гость.

– Ну, предположим, баланду я не хлебал, а хавал лучше барина. Мне каждый день приносили самые свежие и изысканные блюда, – усмехаясь, ответил еврей.

– Да, я видел. Ты Мокша был умный блатарь, всегда рядом с паханом и при деньгах, и мог красиво выйти из сложной ситуации. Недаром законники тебя держали при себе и прислушивались к твоему мнению, и вот поэтому я пришел к тебе.

– Тогда рассказывай, Плесень, с чем пожаловал?

Роман Фокич рассказал ему о том, что его внук совершил крупную кражу валюты и драгоценностей у банкира Шлимана, а также похитил его дочь, которую очень любит.

– Покамест не знаю, что с этим делать, – показывая на рюкзак, сказал старик.

– А дочка Шлимана любит твоего внука? – участливо спросил хозяин.

– В том то и дело, что жить без него не может, – соврал Фокич. – Покамест Шлиману об этом ничего не известно. Он со шмарой отдыхает на Мальте. Приедет через две недели.

– Надеюсь, вся эта история обошлась без мокрухи? – подозрительно спросил хозяин.

– Крови на них нет, – отрезал старик.

– Высыпай все на пол, будем смотреть, – по—деловому произнес еврей.

Плесин перевернул рюкзак и вытряхнул содержимое. Ицков остолбенел при виде такого богатства. На куче толстых пачек стодолларовых купюр были рассыпаны драгоценности. Множество различных золотых украшений с бриллиантовой огранкой. Фокич поднял колье и подставил под свет.

– Гляди Мокша, – восхищенно сказал он. – Как красиво. Сверкают, как звезды на черном небе. Они стоят огромных денег.

Ицков тоже залюбовался бриллиантами. Они, молча, смотрели на украшения. Старик процедил:

– Можно подумать, что кроме бриллиантов банкир Шлиман другими украшениями не интересовался.

– Эх ты Плесень! Шлиман знает толк в камнях. Бриллиант это талисман для тех, кто родился под знаком Льва. Он приносит счастье. Кстати, себя я отношу к этому знаку Зодиака и моей душе ближе этот драгоценный камень.

– Все эти глупости богачей сегодня нам на пользу. Счастье они им не принесли, может быть, нам принесут.

Тем временем Ицков понимал свое преимущество перед гостем и прикидывал свою коммерческую выгоду.

– Скажу тебе честно, такие ценности нужно хранить глубоко в земле и никому не показывать.

– Ты не набивай цену и говори прямо, – съязвил старик.

– Объясню, чтобы ты понял. После возвращения из отдыха, Шлиман поднимет кипиш. Список ценностей и номера долларовых купюр на следующий день появятся у каждого, кто будет этим делом заниматься. А это значит, что обернуть их на рублишки здесь я не смогу. Для меня возникают трудности с их реализацией.

– Что ты предлагаешь? – осторожно спросил Роман Фокич.

– Здесь банкнот и товара на два лимона зеленью. За все отдаю тебе собственный ресторан «Султан» в два этажа, совсем движимым и недвижимым имуществом; этот особняк, внедорожник и пять миллионов рублей наличными.

Старик недоверчиво посмотрел на приятеля и в уме прикинул стоимость предложенного имущества.

– Так это меньше половины от всего добра, которое я тебе принес, – сердито изрек Плесин.

– Правильно! Зато для тебя никакого риска. Все свое недвижимое имущество я перепишу на тебя. Не сомневайся. У меня есть знакомый нотариус. Обтяпаем задним числом, никто не придерется.

– Допустим, я соглашаюсь. А куда ты денешься со всем этим добром? – спросил Фокич, показывая на кучу ценностей.

– А это мои проблемы. До приезда Шлимана остается меньше двух недель. Лучшего варианта не найдешь. Решайся. Я уеду к своим родственникам в Израиль. Меня там давно ждут.

Старик, прищурившись, задумался.

– У меня нет выбора. Покамест плохого ты мне не советовал. Хорошо Мокша, я согласен, – заключил гость.

Неожиданно Моисей Израилевич просунул руку под дубленку старика Плесина и вытащил оттуда обрез охотничьего ружья. Понюхав ствол и отбросив его в сторону, насмешливо покачал головой.

– Носишь лупару для охоты на кабанов. Очень приметно.

– Покамест в арсенале других стволов не имеется.