Само собой разумеется, что как в больницу, так и во двор Винера устремился непрерывный поток людей, каждому хотелось взглянуть на корабль, который пришлось оставить на месте, он был слишком велик, чтобы его можно было провезти по узкому переулку. Но, по всеобщему молчаливому согласию, известие об удивительном событии не должно было распространяться за пределы городка.
— Мы вовсе не хотим, чтобы половина страны явилась сюда глазеть на него, — говорил патер Фогарти.
— Да уж, этого мы не хотим, — вторил Гарри Мэкинз.
Так как у Онила не было ни родных, ни друзей, которые могли бы навещать его в больнице, жители дома стали по очереди носить ему фрукты и поверять свои заботы. Он выслушивал их с добродушно-бесстрастным вниманием и в ответ говорил такое, что они вряд ли сами знали о себе.
— Как, по-вашему, должна ли я уйти от Фреда? — спрашивала Рита Баулинг.
— Вы же, собственно, совсем этого не хотите. Почему бы вам не приучить его играть в шахматы?
— Что бы Лил хотелось получить в подарок ко дню рождения? — вслух размышлял Гарри Мэкинз.
— Форму для пудинга. Знаете, такую красную, со стеклянным верхом.
— Что мне купить Люси на ужин? — спрашивал старик Тэтчер.
— Хороший кусочек трески и тонко наструганный жареный картофель из лавочки «Красный лев».
— Вы отбиваете у меня хлеб, — шутил патер Фогарти.
— Я так счастлив, что попал сюда! — Онил любовно поглядывал из окна своей палаты на живую изгородь, усыпанную цветами боярышника, и нескольких самодовольных, откормленных желтых кур.
— Скажите, что побудило вас покинуть Марс и переселиться на нашу довольно отсталую планету?
— Марсиане слишком далеко зашли в своем развитии, — пояснил Онил. — Для них нет ничего неизвестного. Это просто ужасно! Только и остается, что воспитывать друг друга.
— Могу вам посочувствовать. Здесь такое не сойдет.
Фогарти встал и уступил место сестре Люси Тэтчер, которая принесла завтрак для больного.
В сопровождении Сэма в палате появился юный Майкл Кинг с пучком редиса. Мальчик и пес уселись на натертый пол, прямо в пятно солнечного света.
— Расскажите еще про ваше путешествие, — попросил Майкл, и Люси задержалась, чтобы послушать, делая вид, что вытирает чайной салфеткой пыль с подоконника.
— Космос — это почти джунгли. Каждая звезда или планета потенциальное Нечто, могущее поглотить вас. Я несся среди этих джунглей, высматривая такое место, где у людей еще есть время читать книги, слушать музыку, заниматься вязанием и сплетничать с соседями, пришивать пуговицы.
— А на Марсе есть пуговицы?
— Нет. У нас особые застежки.
— Рассказывайте дальше!
— Я приметил вдали славную маленькую планету, где было пять зеленых лун, четыре голубых океана и три потухших вулкана…
— …и серая куропатка на грушевом дереве, — подсказала Люси, усевшись на подоконник. Солнце позолотило ее светлые волосы, и вокруг них вспыхнул нимб.
— Но на ней не было жителей, и я подумал, что буду там слишком одинок. А потом увидел вашу планету и услышал крик кукушки… Ведь на Марсе нет кукушек… И я подумал: вот этот мир — для меня.
— Расскажите еще про ту маленькую планету. Как она называется?
— Сайрен. На ней есть птицы, есть яблони, но людей нет.
— Я полечу на нее, когда вырасту и стану космонавтом, сказал Майкл. — Правда, Сэм, мы полетим?
Сэм застучал хвостом по полу.
— Пора готовить вас к приходу врача, — сказала Люси.
Она убрала поднос и пригладила Онилу крылья. Доктор Бентинк был по обыкновению ласков и деловит.
— Я думаю, скоро вы сможете обходиться без кислородной маски, — сказал он, — но помните: первое время никаких резких движений. Намерены устраиваться на работу в нашем городе? Только имейте в виду: работа не должна быть очень утомительной для вас. Скажем, библиотекарь, банковский клерк… Что-нибудь в этом роде. Сестра Тэтчер, вы не видели, куда я положил свои очки? А-а! Благодарю вас. Ну-с, до свидания, молодой человек!
Вечером в палату явился Фред Баулинг с шахматной доской под мышкой.
— Ума не приложу, что делать с Ритой! — сказал он, расставляя фигуры. — Право, я иногда думаю, что она сведет меня с ума. Клянусь богом, не знаю, что у нее в голове!
— Считайте, что вам повезло, — сказал Онил и передвинул ферзя.
— Как прикажите вас понимать?
— Сами подумайте, каково было бы вам, если бы вы знали это… Купите-ка ей лучше проигрыватель на то деньги, что вы выиграли в бильярде.
— Э-э… да, конечно. Я что-то не припомню, что говорил вам об этом… Но мысль недурна. Рите проигрыватель понравится, да и я всегда хотел его иметь. Тогда мы наверняка сможем вместе слушать пластинки, вместо того чтобы спорить… Кстати, этот мальчуган Майкл ужасно расстроен, продолжал Фред, ставя слона перед своим королем.
— Да?
— Его собака пропала. Вы, верно, знаете, что для него значил Сэм. Потому-то он и не пришел навестить вас сегодня вечером. Помчался на велосипеде обыскивать окрестности.
В дверях показалась ночная сестра.
— Вам пора уходить, мистер Баулинг, — сказала она.
— Смилуйтесь, сестра! Я же в цейтноте… Сестра Тэтчер позволила бы мне остаться.
— Сестра Тэтчер балует этого пациента.
Но даже ночная сестра не прочь была посидеть в соседней палате и послушать, как устроены на Марсе стиральные машины.
Три дня спустя Онилу позволили немного погулять. Он прошелся по улицам, чтобы взглянуть на свой корабль и поболтать с Гарри Мэкинзом, который по своему обыкновению принимал во дворе ножную ванну.
— Мы совсем свыклись с ним, — сказал Гарри, кивая на блестящий полупрозрачный шар, — напоминает нам Британский фестиваль.
Лил принесла им по чашке чая и печенье. Мимо, направляясь в лавку, протопал старик Тэтчер.
— Разве на Марсе нет слепых? — спросил Гарри, заметив беспокойство в глазах Онила, когда тот повернулся и посмотрел вслед старику.
— Да, у нас слепых нет. Но не в этом дело… Мог ли бы я предостеречь его? — чуть слышно пробормотал марсианин.
— Предостеречь? От чего?
— Видите ли, его внучка Люси — мой друг…
— Конечно. И очень славная девушка к тому же. Но в чем дело, Онил?
Молодой человек покачал головой и перевел разговор на Майкла.
— Все еще не нашел собаку, — сказал мистер Мэкинз. — Вы бы зашли к нему.
Когда они кончили пить чай, Онил постучал в дверь, и ему отворила тонконосая пучеглазая миссис Кинг, которая, казалось, искренне обрадовалась, увидев его.
— Хоть бы вы уговорили моего сынишку. Он так расстроился из-за этой проклятой собаки, хотя я говорила ему, и не раз, что такая собака слишком велика, во всяком случае для нашей квартиры.
Майкл Кинг лежал на черном шерстяном половике, который пять лет служил подстилкой Сэму.
— Не разговаривает, не ест ничего, — шептала мать.
— Собака не нашлась?
— Нет. Майкл, мистер Онил и мистер Мэкинз зашли проведать тебя. Встань же!
Услышав имя своего друга, мальчик медленно повернулся. Онил был потрясен его видом. Казалось, Майкл похудел на несколько фунтов.
— Сэм, наверно, погиб… Я знаю. Иначе он давно бы нашел дорогу домой.
— Это неверно, Майкл, — сказал Онил.
— Нет, верно, и мама говорит…. А если он умер, я тоже не хочу жить.
— Не смей так говорить, Майкл, это грешно! — поджимая губы, сказала миссис Кинг.
У Онила был смущенный вид.
— Вы хотите, чтобы я помог ему, миссис Кинг?
— Конечно! Может, хоть вы чуть его образумите.
— Так вот, Майкл, твоя мать обманывает тебя, когда говорит, что не знает, где находится собака. Она сама отдала Сэма ветеринару, который нашел для него место на ферме в девяти милях отсюда.
— Что?!
Майкл, побелев, уставился на мать, которая расплакалась от досады и чувства вины.
— Неправда! Это ложь! Кто вам сказал? Откуда вам это известно? На нашей улице никто об этом не знает, уж я позаботилась!
— Где находится ферма? — спросил Майкл, не обращая ни малейшего внимания на слова матери.
