Главная мишень пародии в эпизоде Bart the Murderer — это блестящий фильм Скорсезе «Славные парни», в котором снялись Рей Лиотта, Роберт Де Ниро и Джо Пеши[145]. «Славные парни» — это образец гангстерского фильма, а значит, и тех условностей, которые составляют жанр, поэтому ключевые фильмы жанра также оказываются мишенями пародии. Зрители подходят к просмотру «Славных парней» со знанием жанра гангстерского фильма, и именно это знание позволяет им понимать ту или иную ситуацию и действия вовлеченных в нее героев. В любом жанре имеет место своя жанровая достоверность. Она делает уместными песни персонажей в мюзиклах, заставляет героев боевиков одерживать верх над дюжинами плохих парней с превосходящей огневой мощью и позволяет соглашаться с тем, что Хитрый Койот после (очередного!) падения на дно каньона в следующей сцене получит посылку от Acme Inc., которая должна помочь ему поймать Дорожного Бегуна[146]. Среди черт, составляющих жанровую достоверность гангстерского фильма, присутствуют этническая принадлежность гангстеров (американцы ирландского происхождения, итало-американцы и так далее), обстановка баров, казино и других мест, располагающая пить, курить и играть, характерные незаконные доходные предприятия, тесно спаянная группа щеголяющих оружием и верных своему боссу мужчин. Проходит некоторое время, прежде чем в эпизоде Bart the Murderer возникает гангстерский мир, но как только Барт попадает в лапы людей Жирного Тони, все вышеперечисленные черты гангстерского фильма оказываются налицо.

Повторяющаяся тематическая особенность гангстерского фильма, которая видна в персонажах Джеймса Кегни в картине «Враг общества» и Рея Лиотты в «Славных парнях», — это впечатлительный молодой человек, который попадает в банду и постепенно входит в доверие к боссам, приобретает влияние, приспосабливается к движущим силам новой криминальной семьи и поворачивается спиной к родной семье. Нить повествования гангстерского фильма содержит в себе парадокс: восхождение по лестнице власти в гангстерской семье сопровождается падением в пучину нравственно извращенного криминального мира. Разумеется, это своеобразное соединение восхождения и падения имеет смысл, поскольку гангстер отнюдь не герой, скорее — антигерой. А доминирующие в гангстерском мире ценности сами являются инверсией ценностей, типично связываемых с американской мечтой. Если миф об американской мечте состоит в том, что в Америке любой может достичь всего упорным трудом, то миф криминального мира отмечен коррупцией, излишествами, насилием и сомнительной этикой мужественности, воплощенной в грубой силе и алчности. В типичном сюжете с антигероем или преступником в качестве главного действующего лица присутствует череда нарастающих успехов (представлено медленное, но верное восхождение гангстера к власти, накопление им богатства и материальных благ), за которой следует роковое событие, «делающее неизбежными провал и наказание». Так, «Враг общества» заканчивается смертью героя Кегни — наказанием за его преступную жизнь. Конец фильма «Славные парни» сильно отличается. Судьба Генри Хилла решается, когда он становится свидетелем обвинения. В отличие от Кегни, он не умирает. Его наказание хуже смерти. Его жизнь превращается в каторгу: Хиллу приходится вернуться к серым будням обычного американского провинциала. Он лишается больших денег, модной одежды, быстрых автомобилей, пирушек в казино и ночных клубах в компании богатых и властных людей, а также доступных женщин. Только заурядный дом в среднестатистическом пригороде. Вот уж истинное наказание!

Барт карабкается по лесенке криминальной иерархии, о чем свидетельствуют его работа, деньги, которые он получает, модный костюм, и то, как другие бандиты, особенно Жирный Тони, полагаются на него. Эта череда успехов заканчивается неизбежным провалом — арестом по подозрению в убийстве директора Скиннера. Однако Bart the Murderer является избирательной пародией на жанр гангстерского фильма, что и следует ожидать от мультипликационной комедии. Здесь начисто отсутствует чрезмерное насилие, являющееся важным признаком пародируемого жанра и реализуемое на экране всеми главными персонажами от Кегни до Лиотты. Также недостает ощущения полного искажения всех ценностей. Да, Барт немного перегибает палку, когда называет директора Скиннера «своим человеком» и сует ему купюры в карман. Но подобная наглость и обычно не чужда Барту. Более важный контраст составляет то, что в данном эпизоде, в отличие от «Врага общества» или «Славных парней», нет эпических временных рамок. Сюжет классического гангстерского фильма развивается на протяжении нескольких лет. Перед зрителем вырисовывается картина «хорошей жизни», которой антигерой наслаждается до самого своего краха. Поскольку в «Симпсонах» никто не стареет, такой вариант, очевидно, недоступен для авторов.

Несмотря на избирательность пародии, в эпизоде Bart the Murderer все-таки присутствует идея наказания, которую мы обнаруживаем в «Славных парнях». Как герой Лиотты Генри Хилл вынужден вести ненавистный образ жизни, так и Барт обращается к нормальной жизни. Для него это означает уход из криминальной семьи и возвращение в собственную.

Гангстер как антигерой всегда желает в лучшем случае с большим успехом, чем его отец, обеспечивать семью, а в худшем — порвать со своей родной семьей, окружением и классом. В гангстерских фильмах домашние главного персонажа демонстрируют наивность или безразличие. Так или иначе, они не вполне понимают, с какой компанией связался их сын. В этом смысле реакции Мардж и Гомера на новую ситуацию Барта можно назвать классическими. Хотя Мардж беспокоят изменения в поведении сына, она соглашается с Гомером в том, что мальчику полезно работать после школы. Однако Мардж не успокаивается полностью и отправляет Гомера проверить, как и что там. Гомеру, ничего подозрительного не замечающему, позволяют выиграть в покер, и он решает, что все оʼкей. Словом, Гомер и Мардж оказывают очень мало положительного влияния на Барта во время его непродолжительной карьеры в банде.

Что означает для Барта возвращение в свою семью после снятия с него обвинения? На этот вопрос есть два ответа, и окончательный выбор зависит от того, считаете ли вы, что конец эпизода Bart the Murderer ироничен. Если вам так не кажется, тогда избирательность пародии означает лишь то, что, поскольку ничего коренным образом в подобной «Симпсонам» мультипликационной комедии не меняется, Барт в итоге неизбежно должен вернуться в исходную ситуацию. Если же вы считаете, что ирония имеет место, тогда, несмотря на избирательность пародии, итогом оказывается критическое наблюдение ограниченности семейной структуры, в которой оказывается Барт. Если для персонажа Рея Лиотты наказанием становится возвращение к «нормальной», то есть «средней», жизни американца, то можно предположить, что возвращение Барта в свою семью — это ирония за счет самого понятия семейной жизни американцев. А это, разумеется, одна из самых эффектных и постоянных тем «Симпсонов».

Какие выводы мы можем сделать о популярной пародии в сравнении с пародией художественной? Во-первых, главная ее составляющая — комизм, а не ирония. Это не значит, что ирония в ней никогда не встречается. Просто основные механизмы комические, а ирония подчинена комическим намерениям. Более того, популярная пародия часто делается из любви к целевому тексту, не являясь проявлением эстетического самосознания или самоанализа. Популярная пародия в отличие от пародии художественной существует не ради критики целевых текстов (по крайней мере, не ради критики в смысле «допроса» предшественников). В популярном искусстве более важной и частой, нежели критика, пародийной стратегией является оммаж. Конечно, популярная пародия может высмеивать и передразнивать целевой текст. Но высмеивание обычно основывается на внешних, а не на внутренних референциях. В серии Bart the Murderer эксплуатируются внутренние референции с использованием наиболее важных тем и нарративных структур жанра гангстерского фильма. Но, как мы убедились, пародия здесь избирательна: не все характерные темы присутствуют воочию. Попадает ли сам эпизод Bart the Murderer под категорию гангстерского фильма? Вряд ли его можно назвать образчиком жанра, особенно учитывая отсутствие чрезмерного насилия. И все же это пример хорошей сочетаемости. То, что «Симпсоны» рассказывают нам о типичной семье 1990-х годов, благодаря другому жанровому компоненту коктейля (мультипликационной версии семейной комедии положений), мастерски анализирует в своем эссе Пол Кантор[147]. А такого не смогли бы рассказать нам даже «Славные парни».