В конце концов он обо всем рассказал жене - про отца, крыс, синяки на лице матери и свои детские комиксы. Отчасти потому, что держать эти воспоминания в себе стало уже просто невмоготу, отчасти потому, что видел, как все больше и больше его странное поведение и крики по ночам тревожили жену.

Герда Кунц внимательно выслушала мужа и после недолгого размышления убежденно заявила:

- Дин, у тебя только один выход - тебе надо стать писателем.

Кунц не был уверен, что это единственно верный способ решения его психологических проблем, однако Герда уже все продумала.

- Да-да, - подтвердила она. - Ты сможешь, это поможет и тебе, и мне. И не откладывай в долгий ящик - начинай прямо сейчас. Я буду содержать семью, оплачивать счета. Об этом не беспокойся. Только пиши - у тебя получится.

Но зная нерешительность мужа, она поставила условие: "Не отважишься выкарабкивайся как знаешь. Даю тебе 5 лет, чтобы стать знаменитым".

Вряд ли Герда Кунц собиралась выполнить свою угрозу. Она любила мужа и была твердо убеждена, что, доверив бумаге свои страхи, он сможет со временем полностью от них избавиться.

Однако Дин воспринял все совершенно серьезно: сначала он испугался, потом согласился. Так, по принуждению жены, началась литературная карьера человека, которого в Америке уже через два десятка лет будут называть "титаном Ужаса".

Герда поступила на работу в финансовую компанию - ее страсть как влекло распоряжаться деньгами, пусть пока и чужими. А вскоре в семейный бюджет Кунцев потекли и первые ручейки долларов, заработанных Дином. И хотя гонорар за фантастический триллер "Загадка звезд" составил всего тысячу долларов, это был первый признак того, что в выборе стратегии миссис Кунц не ошиблась.

Но даже ей было невдомек, как тяжело давались Дину азы литературного ремесла. Он начал работать с такой скоростью и рвением, будто бы в запасе у него было не пять лет, а всего несколько недель. Темные образы прошлого и причудливые детские страхи словно сами ложились на чистые листы бумаги может быть, оттого, что тесниться в голове Дина им уже порядком поднадоело.

В своем творчестве Кунц сделал ставку на дотошность и доскональное знание предмета. За 30 лет он собрал в своей библиотеке более 50 тысяч томов специальной литературы. Вдумчиво и серьезно читал учебники по психиатрии, психопатологии, социологии преступности, химии и биологии. Перед написанием новой книги несколько дней проводил над картами. Изучал путеводители тех городов, в которых предстояло действовать его героям. Если информации из книг было недостаточно, Кунц ехал на консультации к специалистам, которые уже через полчаса беседы начинали тихо стонать от его педантичных, въедливых вопросов.

Чтобы облегчить и ускорить работу, Кунц даже начал собирать специальную "писательскую картотеку". В ней он хранил аккуратно записанные на карточки метафоры, гиперболы и прочие образные выражения. Часть из них Дин придумывал сам, другие заимствовал из книг, фильмов или подслушанных разговоров. Одни были уместны при описании сцен убийства, иные подходили для эффектной финальной фразы главного героя. "Торжество добра над злом", "Безумие", "Страх", "Любовь", "Насилие" - все фразы и эпитеты Кунц строго разделил по темам, чтобы было проще искать в своей картотеке.

За 5 лет, отведенных ему Гердой, Кунц опубликовал три дюжины повестей, рассказов и романов и успел приобрести популярность. Мечты Герды сбылись, и она стала главным управляющим семейного литературного предприятия, которое начало приносить немалый доход. В 1975 году Кунцы переехали из холодной безжизненной Пенсильвании в богемную Южную Калифорнию и поселились в уединенном доме с видом на Тихий океан.

Психопаты, маньяки, безумные ученые и ужасные чудовища, рожденные воображением Дина Кунца, растиражированные издательствами, разбредались по миру. Интуиция не подвела Герду Кунц - чем обильнее ее муж выплескивал на страницы книг собственные страхи, чем больше людей дрожало над его душераздирающими историями, тем реже случалось ей слышать по ночам плач напуганного маленького мальчика. Кунцам даже стало казаться, что все проблемы уже позади. Но старые призраки вскоре вернулись, причем в абсолютно реальном воплощении.

Несмотря на расшатанные нервы, хронический алкоголизм и отнюдь не богатырское здоровье, на тот свет Рэй Кунц явно не спешил. И что самое печальное, с годами он не становился ни добрее, ни спокойнее.

"Я никогда не понимал, почему мама оставалась с этим человеком, грустно говорил Дин Кунц. - Но еще ребенком я дал себе зарок - быть его полной противоположностью. И если бы я отрекся от него - то поступил бы с ним так же, как он сам поступил со мной в детстве".

В 1976 году Дин и Герда взяли старика к себе, чтобы за ним было легче присматривать, и следующие четырнадцать лет жизни писателя вновь превратились в кошмар. Его дом стал местом действия настоящего триллера под названием "Возвращение адского папаши". "Я даже не знаю, что было ужаснее мое детство или эти годы, - вспоминает писатель. - Страха не было. Его сменило какое-то тупое чувство усталости, обреченности и постоянного ожидания новых жутких сюрпризов".

Старик воровал выпивку, надирался у себя в комнате, потом закатывал скандалы и порывался отдубасить домработницу. Чуть ли не каждый день он вызывал врачей, жаловался то на сердце, то на ревматизм и требовал, чтобы его отправили в больницу - подальше "от этого поганого дома". Когда Рэй выходил во двор погреться на солнышке, округа оглашалась громкими проклятиями. Соседей как ветром сдувало: однажды Рэй набросился с кулаками на одного из них, и теперь попадаться на глаза престарелому дебоширу никому не хотелось.

В 1989 году воинственного старика посадили на успокоительные таблетки и отправили в больницу, где ему и был поставлен окончательный диагноз шизофрения.

Сменив джинсы на больничную пижаму, Рэй отнюдь не собирался сдаваться. На третий день он напал на одного из пациентов и был скручен санитарами. Врачи вызвали Кунца-младшего, чтобы тот успокоил отца. Но пока Дин держал его за руку, уговаривая немного поспать, "адский папаша" (а ему в то время было уже под восемьдесят) дотянулся другой рукой до шкафа, вытащил припрятанный перочинный нож и попытался воткнуть его в сына. В больнице началась паника. После напряженной схватки Дину удалось вырвать нож. Услышав, что приехала полиция, Кунц-старший, перестав сопротивляться и материться, мигом улегся на койку. Вбежавшие в палату офицеры полиции застали следующую картину: над кроватью старенького, еле живого от страха дедушки стоял неизвестный с ножом в руке. Писателя скрутили, надели наручники и обвинили в покушении на убийство. "Это было довольно смешно, грустно улыбается Кунц, вспоминая этот эпизод, - я даже описал подобную историю в одном из своих романов".