– К такому я пришла выводу.

– Вам повезло, – сказал Шеф. – Если бы вы задержались, были бы мертвы.

– Нет. Это он был бы мертв.

Отвернувшись, Шеф посмотрел на заливающие стекло струи дождя.

– Из-за Злыдня мне пришлось восстанавливать организацию практически с нуля. Не хочу, чтобы такое повторилось.

– К чему вы клоните?

Когда жена Шефа говорила с ним в таком тоне, он давал ей затрещину. Но он нуждался в помощи Духа.

– Этот тип нас побил. Сейчас он побьет вас, – сказал он. – Я плачу вам, чтобы вы следили за Билли Дайем. А во что это выливается? Вы отправляетесь аж в Шотландию, расставляете Злыдню ловушку, а выкуриваете какого-то старого жирного браконьера.

– Ошибки случаются.

– Ах вот как? Случаются? Так слушайте. Я плачу вам не зато, чтобы вы приканчивали посторонних. Вам полагается избавиться от Злыдня.

Она промолчала.

Достав носовой платок, Шеф высморкался.

– Думаю, вы слышали про братьев Медина?

– Только то, что показывали в новостях.

– Уверен, это тоже его рук дело.

– Пара мелких сошек? Почему? – прозвучало это скептически. – Зачем ему трудиться?

– Укладывать комплектами – его хобби. – Шеф пожал плечами. – Он и с нами тоже такое однажды проделал. Явился, когда все были дома. Не удосужился постучать, просто вошел и начал стрелять.

– Как это было?

– Что значит "как это было"?

– Опишите.

Шеф скорчил обиженную мину.

– Словно дурной сон. Мы заметили его издали. Но никто из нас не поверил своим глазам. И вы бы тоже не поверили. Он нарушает все правила учебника спецназа ВВС.

– Он служил в спецназе ВВС?

– Нет, нет. Просто в качестве примера. Если спецназ ВВС – профессионалы в высшем смысле, то этот тип вел себя как распоследний любитель. Я серьезно. Он не искал укрытия. У него не было подкрепления. Его превосходили числом. Насколько я знаю, у него и был-то при себе только шестизарядный обрез. Он был совершенно открыт.

– Ну и? Как ему удалось уйти?

– Потому что каждая пуля, которую мы по нему выпустили, прошла мимо. И... ну...

– Что?

Взрослый человек опустил глаза, нижняя губа у него по-детски оттопырилась.

– Деймонас.

– Что-что? – Она повернулась к нему лицом.

– Греческое слово. Оно означает "демон". Вы верите в духов? В стихийные силы?

Она отпила минералки. У Шефа возникло ощущение, что она его не слушает. Вот черт, ну и штучка!

– Поймете, когда увидите, – сказал он. – От этого застываешь как вкопанный, тебя просто парализует. Пытаться одолеть этого типа – все равно что сражаться с вулканом, цунами или молнией, черт побери! Не знаю, как еще это объяснить.

– И эта стихийная сила... Вы все еще хотите, чтобы я его убрала?

– Ну да.

– Может, мне просто похитить Билли Дайя? Подождать, чтобы Злыдень сам ко мне пришел?

– Нет!

Пыл в восклицании Шефа удивил Духа. Она повернулась внимательно всмотреться в его лицо.

– Этот мелкий писака всегда приносил нам беду, – объяснил он. – Держитесь от него подальше. Прекратите слежку. Даже близко к нему не подходите.

– И как тогда, по-вашему, мне найти Злыдня?

– Попробуйте съездить к нему домой.

Дух Тьмы издала короткий, невеселый смешок – она решила, что Шеф шутит.

– Я серьезно, – отозвался он. – Я знаю, где он живет.

Вот это ее заинтересовало.

Шеф повез ее в ресторан под названием "Кудесник", где заранее заказал столик. Они поужинали вместе: крупнокостный хмурый гангстер и темноволосая настороженная женщина. Поразительная вышла пара. Его сила была чисто животной. Она проявлялась в массивных руках и жестоком лице с выступающей челюстью. А Дух своей неподвижностью и огромными темными глазами напоминала Шефу прекрасную монашку-извращенку. Ее огонь словно бы тлел глубоко внутри. От угла глаза через всю левую щеку у нее тянулся длинный и тонкий белый шрам. Может, из-за него она никогда не улыбается?

За ужином он рассказал, как однажды Злыдня проследили до "Лип", старого дома приходского священника в одной бедфордширской деревушке. Тогда Злыдень перебил всех, кого за ним послали.

– Поэтому в какой-то момент я решил, что с меня хватит, – сказал Шеф. – И свалил.

– Что сделали?

Он опустил глаза.

– Принял решение ради бизнеса. Нельзя забывать, что мы уже дважды пытались убрать Эллиса.

– Эллиса?

– Это его настоящее имя.

Опустив вилку, она уставилась на него огромными глазами.

– Стивен Эллис. Мальчишка из Манчестерской Средней школы, который прикончил старую школу – ха-ха! – Но прозвучало это вовсе не как шутка.

– Все лучше и лучше. Вы знаете, как его зовут, даже знаете, где он живет. И ничего не предпринимаете?

– Понимаю, звучит глупо. Но всякий раз, когда мы за него беремся, он возвращает сторицей. Я в первую очередь бизнесмен. А в любом бизнесе наступает момент, когда пора бросить бесперспективное предприятие. Я прикинул, что если оставлю в покое его, он оставит в покое меня. До сих пор это срабатывало.

– Что заставило вас передумать?

– Страх перед тем, на что еще он способен.

Она молча удивлялась.

Появился наполнить их бокалы официант. Выждав, когда он отойдет подальше, Шеф объяснил:

– Мой бизнес существует благодаря особой договоренности с полицией Большого Манчестера. Я – крупная рыба, мне дают плавать, где захочу. Взамен от меня ожидаются уплата взносов в пенсионный фонд помощи и поддержание порядка на улицах. Так вот, случившееся в Престбери и Солфорде этот порядок нарушило. Об этом раструбили газеты. Разумеется, мои друзья-иисусики обеспокоены. Им плевать, если людей убивают в частном порядке. Но когда всякая шваль задает вопросы в парламенте, они начинают нервничать. Их можно понять. Ведь всякий раз, когда какой-нибудь идиот стреляет себе подобных направо и налево, пресса и общественность винят иисусиков, мол, как вы такое допустили. А иисусики винят меня.

Дух отрывисто кивнула.

– Еще раз подчеркну, все, что я делаю в этом городе, зависит от доброй воли главного констебля, который закрывает глаза на мой бизнес. Можно, конечно, утверждать, мол, Престбери – это не Манчестер, но попытайтесь ему это объяснить. Поэтому я вынужден действовать. Понимаете? Даже если Злыдень убивает не моих людей, он стал угрозой моему заработку.

– У вас есть имя и адрес. Вам известно, как он выглядит?

– Если уж на то пошло, да. – Достав из кармана листок, Шеф положил его перед Духом. Это оказалась компьютерная распечатка размытой фотографии каких-то школьников. Шеф указал на худощавого серьезного подростка в заднем ряду. – Это он. Класс восемьдесят первого.

– Если он не вырос из коротких штанишек, мне ваша бумажка без толку. – Дух толкнула к нему смятую фотографию. – Сколько вы предлагаете?

Она словно бы обсуждала переклейку обоев в его гостиной.

– Как и раньше. Тысячу в неделю. Добейтесь результата и получите еще пятьдесят сверху.

– Нет. Двести тысяч. По меньшей мере.

– Я мог бы поднять до семидесяти пяти. Это последнее предложение.

– Отлично. – Положив вилку, она встала уходить.

– Ладно, ладно, – махнул ей садиться Шеф.

– Если я преуспею, – сказала она, – все, ради чего вы трудились, будет спасено. Если нет, вам не придется мне платить. Как ни поверни, сделка стоящая.

Шефу, который ненавидел расставаться с деньгами, это показалось логичным.

– Да, пожалуй. В любом случае я в выигрыше.

Потянувшись через стол, он взял ее руку. Пальцы были ледяные.

– Итак. Как по-вашему, сможете избавить меня от этого гада?

– Только скажите, где его найти.

В бедфордширскую деревушку Дадлоэ Дух прибыла за полдень. Высоко в небе маячила блеклая луна в три четверти, над полями зависло яркое солнце. Временами налетал встряхнуть деревья на кладбище и церковном дворе теплый ветер. Потом он вдруг внезапно замирал и выжидал, прежде чем вновь начать свои беспорядочные атаки.