Уильям Тэнн

Назад на восток!

Перевел с английского Владимир МИСЮЧЕНКО

Пересекавшая Нью-Джерси магистраль словно испытывала лошадей на выносливость. Южнее Брунсвика выбоины пошли такой глубины, а камней да валунов прибавилось столько, что два всадника, опасаясь, как бы драгоценные животные не переломали ноги, поневоле перешли на медленную трусцу. Ферм в этой южной глуши, разумеется, не было и в помине, так что всадникам пришлось довольствоваться пайком из переметных сум, а прошедшую ночь они провели на бензоколонке, подвесив гамаки меж покосившихся и проржавевших стояков.

Тем не менее до сих пор из всех известных Джерри Франклину путей этот был самым лучшим и самым коротким. Магистраль входила в число правительственных трасс, завалы на ней расчищались каждые полгода. Им повезло: времени на дорогу потратили не так уж много, путники остались живы, и даже лошади не захромали. Так что, когда они уже почти добрались до цели и миновали треснувший пень с вырезанной на нем надписью "Выезд из Трентона", Джерри позволил себе на минуточку расслабиться. Отец и отцовы коллеги могли им гордиться. Он сам собою гордился.

Впрочем, уже в следующую минуту он снова подобрался, посуровел, тронул лошадь шпорами и, догнав спутника, молодого человека своего возраста, поехал с ним бок о бок.

- Протокол, - напомнил Джерри. - Я - главный. Так что держись позади меня.

Впрочем, придирки к нижним чинам ему претили. Но дело есть дело: если подчиненный чересчур возносится, его следует осадить. В конце концов это он, Джерри, сын - и при том старший сын - сенатора от Айдахо! Отец же Сэма Розерфорда всего-то заместитель государственного секретаря, а по материнской линии у Сэма в роду и вовсе обыкновенные почтовые служащие.

Сэм, извиняясь, кивнул, придержал лошадь и поотстал на положенную пару футов.

- Кое-то показалось странным, - оправдывался он. - Похоже, я видел передовой отряд, и провалиться мне на этом месте, если на них не шкуры бизонов!

- Семинолы не носят шкуры бизонов, Сэмми.

Забыл, чему тебя учили по политологии ещё на втором курсе?

- Я политологию не учил, мистер Франклин, я ведь с инженерного. А всякая там возня в обломках истории не для меня. Но даже я знаю, что семинолы не носят бычьих шкур. Потому что...

- Приглядывай-ка за вьючной лошадью, - посоветовал Джерри. Переговоры - мое дело.

Сказав это, он не удержался и тронул затрепетавшими кончиками пальцев ладанку на груди. Внутри хранилось наделяющее его всеми полномочиями послание, отпечатанное на одном из последних бесценных официальных бланков правительственной канцелярии. (Неважно, что на обороте бланка много лет назад кто-то нацарапал записку - это ни на йоту не принижало официальный статус Джерри). Документ подписал лично Президент. Чернилами!

Иметь такую бумагу - не пустяк для человека с перспективой. Послание он, скорее всего, отдаст во время переговоров, но засвидетельствованные документом полномочия осядут в папках Капитолия. А когда отец умрет и он, Джерри, займет одно из двух мест от Айдахо, бывшие полномочия придадут ему достаточно веса, чтобы претендовать на членство в Комитете по ассигнованиям. Или, если уж на то пошло, почему бы не прямо в процедурном комитете? До сей поры ни один из сенаторов Франклинов не бывал членом Комитета по процедурным вопросам...

Всадники поняли, что добрались до окраин Трентона, когда миновали первые группки джерсийцев, работавших на расчистке дороги. Перепуганные люди бросали в их сторону быстрый взгляд и тут же снова склонялись в работе. Охраны не было видно: по-видимому, семинолы полагали, что сбежать никто не решится.

Всадники ехали уже среди городских руин, а на глаза так и не попался кто-нибудь из начальников. И тут Джерри Франклину пришла в голову иная мысль. По всему было видно, что город ещё воюет, но где же тогда боевые отряды? Почти наверняка на другом конце Трентона обороняют реку Делавэр: именно в том направлении новые правители Трентона могли ожидать нападения, но никак не с севера, где оставались всего лишь Соединенные Штаты Америки. Но если так, то против кого же тут держат оборону? По другому берегу Делавэра, ещё дальше на юг, никого, кроме тех же семинолов, нет. Неужели... Неужели семинолы наконец-то пошли войной друг на друга?

А может, прав Сэм Розерфорд? Фантастика: бизоньи шкуры в Трентоне! Да тут ни единой бычьей шкуры не должно быть ближе чем на сотню миль на запад, в Харрисбурге.

Однако когда они свернули на Стейт-стрит, Джерри аж губу прикусил от досады. Зоркость не подвела Сэма - очко в его пользу.

На широкой лужайке перед' выпотрошенным зданием законодательного собрания штата разбросанные там и сям стояли десятки вигвамов. И высокие люди с бронзовой кожей, невозмутимо сидевшие или вышагивавшие меж вигвамами, были облачены в бизоньи шкуры. Не было нужды ворошить в памяти лекции по политологии и определять по раскраске лиц, кто перед ними: и без того было яснее ясного, что это вигвамы сиу.

Значит, информация, попавшая к правительству, оказалась неверной. Что ж, обычная история. Но сейчас неточность многое осложняла. Ошибка лишала его полномочий, ведь документ был адресован лично Оцеоле VIII, Повелителю всех семинолов...

Джерри покопался в памяти, вспоминая, в каких отношениях США находятся с сиу. Припомнить удалось лишь какие-то мелочи - общие положения последних двух-трех договоров. Придется обходиться этим.

Он остановился перед воином и неторопливо слез с лошади. С семинолом можно говорить, не покидая седла, но не с сиу. Индейцы сиу при общении с белыми ужасно щепетильны в вопросах протокола.

- Мы пришли с миром, - сказал Джерри. Воин бесстрастно внимал его словам, столь же прямой, как копье, которое он держал в руке, и столь же холодный и опасный, как ружье у него за спиной. Мы прибыли с важным посланием и множеством даров вашему вождю. Мы проделали долгий путь из Нью-Йорка, дома нашего вождя. - Чуть поколебавшись, он добавил: - Ты слышал о Великом Белом Отце?

И тут же пожалел, что добавил. Воин коротко фыркнул, в глазах у него сверкнул веселый блеск.

- Да, - сказал он. - Кто не слышал о богатстве, могуществе и обширных владениях Великого Белого Отца? Идем. Я проведу тебя к нашему вождю. Следуй за мной, белый человек.

Джерри махнул рукой Сэму Розерфорду: обожди здесь.

У входа в большой, богато убранный шатер индеец отступил в сторону и, словно нехотя, подал Джерри знак: входи.

Внутри было несколько сумрачно, зато от роскоши освещения у Джерри захватило дух. Керосиновые лампы! Целых три штуки! Да, сиу жили богато.

Столетия назад, до того как весь мир рухнул в последней большой войне, у его народа тоже было полным-полно керосиновых ламп. И кое-что получше керосинок, если верить рассказам инженеров. Их байки ласкали слух, только все это - отблески славы давнего прошлого. Индейцы со своей племенной организацией первыми адаптировались к новым условиям и приспособили к ним основное - свой быт.

Рассевшимся на полу индейцам подавали еду двое белых. Вождь был коренаст, стар, тело его покрывали рубцы и шрамы. Три воина сидели рядом, один из них был поразительно молод для члена совета. И негр средних лет, одетый так же строго и официально, как и Франклин, с той только разницей, что одежда на негре выглядела поновее и почище.

Джерри низко склонился перед вождем, широко разведя руки в стороны ладонями вниз.

- Я пришел из Нью-Йорка, от нашего вождя, - сказал он не в силах побороть в себе невесть откуда возникший страх. Да и неловко как-то: он не знал их имен, а значит, не мог хотя бы по ним кое о чем догадаться. Сиу, семинолы и вообще индейские племена, воспрявшие и числом, и мощью, - все носили имена, в которых новь переплеталась с анахронизмом. Эдакая смесь: несколько слоев прошлого, а сверху нахрапистое, разбухающее настоящее. Вроде ружей и копий: одно для сражений, другое - символ, который важнее действительности. Или вроде использования вигвамов на стоянках: судя по слухам, что дымом расползались по стране, их рабам - мастеровым ничего не стоило отстроить привередливой индейской знати сухие, без сквозняков жилища, какие Президенту Соединенных Штатов, ворочающемуся ночью на своем соломенном спецматрасе, и во сне не снились. Или вот еще: раскрашенные краской лица склоняются над заново изобретенными грубыми микроскопами. На что были похожи микроскопы в прошлом? Джерри попытался припомнить основы инженерного дела, которое он изучал на первом курсе, - ноль, пустота в памяти. Как бы там ни было, а индейцы нелепы и столь же ужасны. Порою кажется, что самой судьбой им уготована роль завоевателей и типичная для завоевателей небрежная непоследовательность. Порою...