И Иллюзион Фантазьевич размахнувшись, со всей злости ударил говорящий ореховый куст тростью. Но оборотень, оказалось, к этому был готов. Ловко извернувшись, он шуркнул ветками, переступил на другую ногу, отскочил в сторону и, довольно хохоча, быстро достал из кармана свою коробочку и раскрыл крышку.

С испугом Иллюзион Фантазьевич наблюдал, как изрядная порция его волшебного гнева, повисшая в воздухе, скручивается спиралью и, словно дым из печной трубы - только в обратном направлении, - медленно уходит в Колдыкину ловушку-коробочку.

- Это как раз то, что от тебя и требовалось, старый дурак, - со злым смехом прокричал оборотень, захлопывая шкатулку. - Из такого количества волшебного гнева получится три порчи и еще на сглаз останется. Спасибо, дедуля. Скоро встретимся. А засим, позволь откланяться.

И Колдыка изобразил шутовской поклон, а потом неожиданно действительно хлопнулся оземь, оборотился тотчас огромным черным вороном и, тяжело взмахнув крыльями, взвился в воздух.

Иллюзион Фантазьевич растерянно провожал глазами исчезающую вдали птицу, стараясь успокоиться и собраться с мыслями. Все произошло так неожиданно, что он только теперь начинал понимать, что натворил. Пусть нечаянно, но он помог Вдове и Барону в воплощении их плана. Пусть без злого умысла с его стороны, но часть его волшебной силы будет теперь служить их интересам. Его, как неопытного юнца, обвели вокруг пальца. Ну как он мог позабыть, что бесполезно деревянной - пусть даже чародейской - тростью бить изворотливого оборотня, даже если тот стоит на левой ноге. Повредить оборотню может только серебряная волшебная палочка! Старый кудесник понимал, что и на нем теперь лежит часть ответственности за все пакости, которые могут натворить ведьма с приятелями. Но еще больше его беспокоило даже не то, что его сумели использовать, а то, сколько бед может выйти из этой затеи. Правда, растерянность его длилась недолго. Уже через несколько минут он знал, что надо делать и, усевшись на садовую скамейку копался в своем саквояже.

- Э-эх, - вздыхал Иллюзион Фантазьевич, доставая оттуда небольшую белую коробочку, - эти безобразники сами не понимают, что творят. Думают, если сил у них и богатства много, то могут озорничать как хотят и все им позволено. Так и в жизни-то не бывает, а уж в сказке-то и подавно.

Глава 2

Сотворение Как-Зола

В замке Барона давно не было такой суеты. Построенный много веков назад тевтонским предком Барона, завоевателем из чужой сказки, и надежно охраняемый от доблестных русских витязей пьяными-угарными заморскими чарами, он стал с тех пор прибежищем сил зла и всякой нечисти в Губернии Сказок. Поначалу богатыри пытались штурмовать враждебный замок - все бесполезно. Кое-кому, правда удавалось проломиться через ворота дубовые. Иные удальцы на скакунах долгогривых перелетали и чрез каменны стены. Нашлись и такие, кто дошел до самой двери кабинета Барона. Но даже самым отважным ратникам, прославленным в битвах, не превозмочь было неодолимых тех чар: то синеглазая принцесса им чашу с напитком пенным и хмельным поднесет, то гном какой усыпит сладкою сказкой, а не так давно Барон изобрел Волшебный Ящик с цветными картинками - посмотришь в него и уже не помнишь, кто ты и зачем в Черный Замок пожаловал. И все герои, поддавшись чудесным сиим искушениям, становились в конце концов жалкими пленниками разных проявлений дурманящего обмана, гибли зазря, а души их препровождались в сырые и мрачные подземелья, навеки попадая в плен коварному чернокнижнику. В конце концов это страшное место и вовсе оставили в покое и стали обходить стороной.

Только злая Вдова, заглянув однажды в проклятый замок на шабаш ведьм, навсегда осталась там и потихонечку стала прибирать к рукам все хозяйство немного непрактичного последнего представителя рода Баронов. Чьей вдовой она была, не знал никто. Злые языки уверяли, что на этот вопрос и сама она не смогла бы ответить. А уж совсем злые языки уверяли, что мужей у нее было, как огурцов в бочке, - и всех она одного за другим свела в могилу. Так ли, иначе ли, прозвище пристало к ведьме крепко, и по другому ее никто уж не называл. А еще бродяга-оборотень, вечно неприкаянный скиталец, как-то ненастной ночью постучавшийся в двери Замка, был впущен в каменную твердыню зла и так и остался у них в услужении.

Никого из добрых людей не было поблизости и в тот памятный день. А в Замке творилось что-то невообразимое. По коридорам носились сумасшедшие вихри; со столов сами собой падали и разбивались чашки; худые безжизненные руки барабанили по стеклам узких окон, пауки ползали по заляпанным стеклам, разбуженные караморы в страхе снимались с насиженных мест и летали по комнатам, а в подвалах кричали, стонали и на разные голоса завывали души замученных узников. И все потому, что хозяин Черного Замка вместе со своими ужасными друзьями творили черные колдовские дела. Они колдовали уже три дня и три ночи, а растревоженная заклинаньями нечисть стенала, охала и рвалась в кабинет Барона, где проходило великое волшебство.

Дело близилось к завершению. Корешок мандрагоры, припасенный Вдовой еще с прошлого лета, уже был брошен в бурлящий котел вместе с сорока семью высушенными и истолченными в порошок ядовитыми травами, вяленой крысиной лапкой, гадючьими потрохами и лисьим пометом. Маленькое сушеное тельце уже впитало в себя чудесные силы сорока семи трав, уже вобрало крысиную ловкость и неприметность, змеиную гибкость и хитрость рыжей лисицы. Теперь предстояло самое главное. Огромною медною ложкой, на ручке которой была выбита дарственная надпись самой великой Яги (когда-то он выиграл турнир рыцарей зла в честь ее трехтысячелетнего юбилея) Барон извлек человечка из котла с зельем, а Колдыка раскрыл перед ним крышку своей черной коробочки. Много стран и земель обошел, облетел, обползал коварный оборотень, собирая в маленький ларчик гнев, жадность, подлость и прочие мерзости-гнусности, которые еще не перевелись в людях. Не жалея себя, вероломством и хитростью, а иногда и без особых даже усилий добивался Колдыка того, что проявляли люди свои дурные качества, аккуратно собирал он черный дымок в черную свою коробочку, пока та не наполнилась доверху. Полным-полнехонек был теперь его волшебный ящичек. Кривился в злобной усмешке Барон. Довольно потирала руки Вдова. Все шло именно так, как они и задумали.