– Не показался ли вам кто-нибудь из пассажиров подозрительным?

– Нет.

– Что еще грузили? Кажется, какой-то груз?

– Посылки, как обычно. На северное побережье посылают много товаров авиапочтой.

Полицейским предстояло трудное дело. Они должны были проверить все отправленные посылки. Нелегко оказалось установить получателей и отправителей, однако это принесло результаты. Один из следователей группы капитана Матта позвонил из Сен-Симеона – городка, расположенного в ста милях от Квебека. Дело в том, что оттуда была отправлена одна из посылок. На ней был адрес отправителя, и служащий аэропорта Лямонд записал в журнал: «Дельфи Бушар. Сен-Симеон».

– Вы хорошо меня слышите, капитан? – кричал в телефонную трубку следователь. – Представьте себе, что в Сен-Симеоне никогда никакой Дельфи Бушар не проживал и не проживает. Тут вообще такого имени не слышали.

Фиктивный отправитель. Посылка предназначалась для отдаленного Бе-Комо. Сержант Удэ сел в первый же самолет и вскоре после приземления выяснил, что получателя посылки Альфреда Пиуффа тоже никогда в Бе-Комо не существовало. Инспектор Белек вновь отправился в квебекский аэропорт и еще раз допросил служащего «Квебек эйруэйз» Лямонда.

– Так-так, подождите, – вспоминал тот, – кажется, это была увесистая посылка.

– Согласно записи она весила немногим более восемнадцати фунтов.

– Да, теперь я вспомнил очень хорошо. Женщина, сдавшая посылку, должна была заплатить два доллара семьдесят два цента. Посылку ей помог донести таксист. Она дала мне три доллара, получила квитанцию и ушла.

– Как она выглядела?

– Обыкновенная женщина. Толстая баба.

– Пожилая?

– Не очень.

– Волосы?

– Если не ошибаюсь, то очень темные, возможно, даже черные.

– Какие-нибудь особые приметы?

– Абсолютно никаких. Серая мышь, женщина, на которую никто не обернется.

– А таксист?

– Таксиста я не запомнил. Он положил посылку на весы и ушел. Да, желтое такси фирмы «Йеллоу кэбе», но это все, что я заметил.

Целая бригада полицейских в гражданском бросилась разыскивать таксиста. Было довольно непросто отыскать среди тысячи таксистов нужного им человека. Но инспектору Гуйеметту сопутствовала удача. Один из таксистов, по фамилии Грабовски, сообщил, что коллега рассказывал ему о толстой клиентке, которую он возил с тяжелым грузом в аэропорт, а потом обратно в город. Она еще была немного чокнутая.

– Как зовут таксиста?

– Поль Анри Пелетье. Это мой приятель. Если хотите, я дам его адрес.

К нему немедленно поехали, и Поль Анри Пелетье рассказал следующее:

– Она точно была чокнутая. Поэтому мне и запомнилась. Ей было примерно тридцать, может, сорок лет. Темные волосы. Глаза тоже. Я подобрал ее у вокзала Пале. Она тащила коробку, села и за всю дорогу рта не раскрыла.

– Куда вы ее отвезли?

– В аэропорт.

– Почему вы помогли ей нести посылку до самых весов?

– Все очень просто. Она хотела ехать назад в город и не заплатила. Поэтому я пошел с ней в зал аэропорта, чтобы она не удрала через другой выход. Люди – свиньи. Да, если вас это интересует, то эта посылка весила точно восемнадцать фунтов. Я это запомнил.

– Куда она отправляла посылку?

– Этого я не знаю. Я подождал, пока она заплатит, а потом мы вместе вернулись к машине. Она и тогда не сказала ни слова.

– Куда вы ее отвезли? Домой?

– Где там! Сначала она сказала, что выйдет у отеля «Замок Фронтенак», но когда я подъехал к входу в отель, вдруг передумала. Попросила подъехать с другой стороны. Я развернулся и объехал здание. Она заплатила, вышла и на своих коротких толстых ногах стала переваливаться по ступенькам. Мгновение я наблюдал за ней, потом отправился к отелю на…

– В каком направлении она пошла?

Вниз, по направлению к Лоуэр-Таун. Ее внешность соответствовала этому заброшенному кварталу.

– Как же?

– Обыкновенная женщина из Лоуэр-Таун. Я узнаю их по акценту. Вы же знаете, как они растягивают каждое слово.

– Она говорила по-французски?

– Да, но словно распевала слова, как и все, кто живет в этих хибарах в Лоуэр-Таун.

У инспектора Гуйеметта было такое чувство, словно он вышел на важный след, но не знал, что предпринять дальше. Разыскивать подозреваемую согласно описаниям таксиста – все равно что искать иголку в стоге сена. Работа следователя мало похожа на небылицы о Мегре или Пуаро. Инспектор Гуйемётт вынужден был вернуться на исходные позиции. Снова и снова он и его люди изучали биографии родственников и близких погибших пассажиров. Когда он занимался проверкой Риты Гай, то сверкнул лучик надежды.

Ее мужа звали Альбер Гай, ему было тридцать два года, в 1937 году он женился на Рите, урожденной Морель, и у них была четырехлетняя девочка. Он работал ювелиром. Его магазин находился на одной из отдаленных от центра улиц. И о нем была запись в полицейском архиве: 24 июня он был оштрафован в размере 25 долларов за ношение незарегистрированного оружия. Тогда его задержали и оставили переночевать за решеткой. В этом не было бы ничего особенного, если бы не одно обстоятельство.

Вечером 23 июня он подкарауливал кого-то перед ресторанчиком «Монте-Карло». Когда на тротуаре появилась официантка, спешившая на работу, он преградил ей дорогу и с револьвером в руке попытался помешать ей войти в здание. Она оттолкнула его и позвала на помощь. Затем вбежала в ресторан. Альбер Гай тоже. Следом за ним бросился полицейский, услышавший крики. Полицейский арестовал и увел его. Официантку звали Мари-Анж Робитей. Восемнадцатилетняя девушка была очень красивой. Она жила вместе с родителями на улице Руа, 205. В полицейской картотеке не значилась.

За девушкой послали машину. Она вошла и остановилась возле двери. У нее была классическая фигура, но она была сильно накрашена. Руки у нее дрожали, а в глазах затаился страх.

– Вы знаете Альбера Гая? – спросил инспектор Белек.

– Да, – тихо ответила она.

– Как давно?

– Довольно долго. Мы познакомились весной два года назад.

– Вы с ним встречаетесь?

– Не видела его уже давно, – решительно сказала она.

– Вы не могли бы нам объяснить, какие причины были у Альбера Гая угрожать вам револьвером?

– Я должна отвечать на этот вопрос? – спросила она после долгого раздумья.

– Не должны, но было бы хорошо, если бы вы ответили.

– Мне бы не хотелось вспоминать прошлое. Дело в том, что я сама не могу в нем разобраться. Я вернулась к родителям, мы живем спокойно, и я не хочу думать о том, что было.

Восемнадцатилетняя, но уже разочаровавшаяся в жизни. Отказывается отвечать. Это ее право. Однако она уже сказала достаточно для того, чтобы опытные криминалисты Белек, и Гуйеметт не сдались. Они подошли с другой стороны.

– Послушайте, Мари-Анж, мы не собираемся вас терзать. Однако мы попали в затруднительную ситуацию и очень просим вас помочь нам, – сказал инспектор Гуйеметт, а Белек добавил:

– Мы разыскиваем одну женщину и думаем, что вы ее знаете. Помогите ее найти, и мы оставим вас в покое.

– Ей около тридцати лет.

– Она, скажем так, довольно внушительной комплекции, – добавил Белек.

– У нее темные глаза и очень темные волосы.

– Одевается она небрежно, – сказал инспектор Белек.

– А что вам надо от меня?

– Мы хотели бы узнать, не встречалась ли эта женщина с Альбером Гаем.

– Встречалась.

– Как ее зовут?

– Маргерит Питр.

– Не знаете, гд& она живет?

– На улице Монсеньер-Говро, 49.

Дальнейший ход следствия был продиктован предшествующими событиями. Вызвали таксиста Пелетье и посвятили его в план:

– Послушайте, Пелетье, нам необходимо установить, является ли некая Питр с улицы Монсеньер-Говро той женщиной, которую вы возили в аэропорт, или нет. Мы не хотим сопровождать вас, чтобы не спугнуть ее. Пойдете в тридцать девятый номер, позвоните и спросите, заказывала ли она такси. Она ответит, что нет, тогда вы извинитесь, скажете, что, наверное, перепутали номер дома и уйдете. Потом скажете нам, она это или нет.