Гремящая волна накатывает на нас двоих. Теперь она испытывает мой оргазм, импульсивный, мужественный, напористый, бойкий, заслуженный. От переполняющих девушку ощущений, глаза Рии округляются, губы вытягиваются в трубочку, выдыхая жаркое "Ох!". В моих - и ее - чреслах разгорается огонь - инопространственный огонь - выстреливающий давлением в скользкое влагалище Рии. Она едва не захлебывается избытком чувств - и дарит мне еще один, женственный и раслабляющий, как теплая марля на ожог, оргазм.
Мы бьемся еще несколько секунд, не в силах расцепить обьятия.
Мы словно слиплись - без Рук, без прутьев кристалических решеток, без цист. Своими силами. Ну, разве что с небольшой помощью Сердец...
"Не отпускай меня!.. Не надо!.."
Теперь, когда страсть сгинула, оставив за собой тяжелое опьянение, ощущаются наши двусторонние повреждения: липкость пота, зуд, жжение, боль, усталость, сухость в горле, желание поскорей принять душ и смыть соки с самых активных участков наших тел...
- Когда-нибудь все-равно придется отделяться, - многозначительно вздыхаю и обессиленно откатываюсь в сторону.
- Может, оставить Оружие в покое? - робко спрашивает Рия, все еще оставаясь в разбросанном виде и уткнувшись глазами в потолок.
Оставить в покое? Как бы этого хотелось... Но нельзя!
- Слишком много жертв, слишком много пути пройдено. Я не собираюсь сдаваться на последнем дюйме.
- Даже ради меня? - она поворачивает ко мне лицо с просящими глазами неопределенного цвета.
- Ни в коем случае. Свобода - это то, за чем я гнался несколько жизней. А любви мне всегда хватало...
Может, я слишком резок? Получил, что хотел, - и давай кромсать? Елы, она же мысли мои читает!
- Наверное, ты прав, - произносит она, возвращая взгляд на выеденный ферментом фубуллы свод потолка. Еще секунду назад она, наверняка, собиралась мне возразить. Но передумала.
Рия поднимается, тянется к рюкзакам, стоящим недалеко на возвышенности. Извлекает из одного рулон спрессованных салфеток, и мы вытераем ими друг друга - дань отсутствию душа. Потом прикручиваем очаги, оставляя едва заметное мерцание, укрываемся небрежно отвергнутым в пылу любви одеялом, прижимаемся друг к другу.
И засыпаем.
Не сказав друг другу ни слова.
