— Мушкетерам, вы хотите сказать, — перебил король?

— Точно так, ваше величество. И я рекомендую в настоящую минуту виконта д'Альби.

— Виконт д'Альби… помню… он все еще только мушкетер?

— Да, ваше величество, все еще мушкетер, хотя и оказал двору и государству очень важные услуги.

— Это похоже на упрек.

— Я только отвечаю на вопрос относительно мушкетера д'Альби. Этих офицеров обошли наградами.

— Но они, без сомнения, найдут случай напомнить о себе, — сказал Людовик. — Вы знаете виконта?

— Мы с ним приятели, ваше величество.

— А, так я понимаю, почему вы его рекомендуете!

— Позволю себе сказать, ваше величество, что не рекомендовал бы, если бы не был убежден, что он оправдает мою рекомендацию.

— Так, пожалуйста, попросите ко мне виконта и как можно скорее. Есть важные причины, все нужно совершить быстро и без малейшей огласки.

— Виконт исполнит поручение вашего величества быстро и искусно. Я сейчас пришлю его.

Каноник поклонился и вышел.

Король перешел в соседнюю комнату, где находились секретари и несколько адъютантов.

Он подписал несколько бумаг, принял два-три доклада и через час вернулся к себе.

На его звонок вошел камердинер и доложил, что мушкетер д'Альби ждет в приемной.

Король попросил его зайти. Раньше он часто встречал этого красивого офицера в приемной королевы-матери. Виконт понравился ему.

— Вы виконт д'Альби?

— Точно так, ваше величество, мушкетер ее величества королевы!

— Вы получили это почетное звание от моего августейшего отца… теперь оно уже не имеет значения.

— К сожалению, ваше величество, и ее величество оставила двор!

— Я вознагражу вас за потерю — дам вам полк.

— Позволю себе спросить, ваше величество, одному ли мне будет дано повышение?

— Что вы этим хотите сказать, мушкетер?

— Я позволяю себе этот вопрос, ваше величество, думая о своих двух товарищах.

— Как их зовут?

— Маркиз де Монфор и барон де Сент-Аманд.

— У вас, быть может, и еще есть друзья? — спросил Людовик, усмехнувшись.

— Только эти двое, ваше величество, они больше меня заслуживают награды.

Так я им, разумеется, тоже должен дать полки?

— Приношу вашему величеству глубочайшую благодарность от себя и от них.

— Вы, я слышал, опытный военный, я поручу вам дело, которое покажет также, по силам ли вам ваше новое звание.

Этьенн невольно улыбнулся.

— Вы смеетесь… — сказал король, — вы очень уверены в себе, но вы еще не знаете, в чем состоит дело, которое я хочу вам поручить.

— Мне очень интересно узнать, ваше величество.

— Мне донесли о восстании на юге моего королевства, это восстание становится угрожающим, жизнь губернатора острова Святой Маргариты в опасности. Слышали вы об этом?

— О восстании ничего не слыхал, ваше величество.

— Но обстоятельства на острове нам известны. Вы можете говорить, не стесняясь.

— Я знаю, что господину Сен-Марсу поручен надзор за молодым государственным арестантом.

— Которого, как я слышал, вы когда-то имели случай видеть.

— Точно так, ваше величество, нам дано было секретное поручение съездить в Пиньерольский замок.

— Причина восстания — именно этот несчастный арестант, участь которого не в моей власти изменить… Островитяне хотят освободить его. Но этого нельзя допустить. Восстание должно быть подавлено, губернатор и его заключенный должны быть избавлены от угрожающей им опасности. Вы уверены, что сумеете выполнить это щекотливое поручение, полковник д'Альби? Я наделяю вас для этого неограниченными полномочиями и вполне полагаюсь на вашу опытность и умение.

— Надеюсь, что ваше величество будет довольны мной!

— Мне хочется, чтобы все было сделано, как можно тише, без огласки и шума, понимаете? Чем скорее вы явитесь на место, тем вам легче будет выполнить мое поручение.

— Я сию же минуту отправлюсь, ваше величество!

— В провинции вы можете взять столько солдат, сколько вам понадобится, — сказал король, — я дам вам письменный приказ.

— Мне кажется, ваше величество, войска тут не понадобятся.

— Вы недооцениваете опасность восстания, полковник д'Альби. Оно приняло огромные размеры, мятежники готовы напасть на губернаторский дом.

— Все может быть, ваше величество, — ответил с невозмутимым спокойствием д'Альби, — но большие войска не всегда нужны в таких случаях. Тут гораздо важнее умение примениться к обстоятельствам.

— Я вполне предоставляю все действия на ваше усмотрение, — сказал Людовик, — надеюсь, что вы выведете меня из этих тяжелых обстоятельств. Чем меньше вы будете поднимать шума, тем лучше. Есть у вас деньги?

Д'Альби смущенно замялся.

—г— Деньги — это наш камень преткновения, — ответил он. — Жалованья слишком мало — едва хватает на обмундирование.

— Так возьмите из казны, сколько нужно… не берите слишком мало, слышите? Об этом мы, впрочем, поговорим подробнее, когда вы вернетесь. И ваши товарищи тоже в стесненных обстоятельствах?

— Маркиз де Монфор очень богат, барон де Сент-Аманд также вступает во владение своими родовыми имениями, так как отец его умер, — ответил Этьенн.

— Хорошо, пока пусть все остается по-прежнему, а когда вернетесь, напомните мне об этом.

— Это щекотливая вещь, ваше величество, — заметил, улыбаясь, д'Альби.

— Ну, я сам буду помнить. Вы нравитесь мне, полковник, постарайтесь хорошенько исполнить мое поручение.

Этьенн поклонился. Людовик благосклонно кивнул ему головой.

— Это может придать делу совсем другой оборот, — раздумывал наш приятель, уходя, — а для нас может иметь большое значение. Сейчас сообщу маркизу о его назначении, но прежде всего нужно получить полномочия и деньги. Путь далекий да и денег немало придется истратить.

Виконт зашел к казначею, взял несколько сотен блестящих золотых монет, расписался в получении и отправился в канцелярию, где получил бумаги, уже приготовленные по приказу короля.

Все было уже готово к отъезду. Через несколько часов можно было выезжать.

Виконт отправился в замок маркиза.

Ему не сразу отворили. Наконец, за воротами послышались шаги, но вместо кастелянши перед ним появился старший садовник, пропустивший его с добродушной улыбкой.

— Вы сегодня отворяете? — с удивлением спросил Этьенн.

— Да, господин виконт, сегодня мне все приходится делать здесь, во дворе, — ответил старик.

— Отчего это? — спросил Этьенн, идя с ним к порталу.

— Госпоже кастелянше некогда, — ответил старик. Видно было что он чего-то не договаривает.

— А, но маркиз дома?

— Хозяин дома, как же! Я доложу о вас, господин виконт.

— Не надо, дядюшка, я пройду и без доклада.

— Да, только… — замялся садовник.

— Господи, да что такое случилось? — спросил, наконец, Этьенн.

— Не знаю… но… уж лучше я сообщу.

— Да не беспокойтесь, успокаивал его виконт, — вам отвечать за это не придется, впустите меня, маркиз не будет на вас сердиться.

— Но госпожа кастелянша строго приказала…

— Никого не пускать? — договорил за него Этьенн, — ну для меня сделают исключение.

— Конечно, конечно, господин виконт, пожалуй, что и так, — ответил старик с невероятно смущенной улыбкой, которая была очень комична.

Этьенн поднялся на лестницу.

Что такое происходит в замке? Неужели в жизни трех мушкетеров опять случилось что-нибудь особенное?

У Милона умер отец, и он уже несколько месяцев жил в своем унаследованном поместье. Д'Альби произвели в полковники и он собирался сообщить своим двум старинным приятелям, что они также произведены. Что же случилось с маркизом?

Этьенн непременно должен был разузнать об этом новом событии. Поднявшись в верхний коридор, он встретил старую Ренарду — бледную и встревоженную.

Она как будто удивилась приходу виконта.

Этьенн непринужденно и ласково, по обыкновению, поклонился ей.

— Что с вами, госпожа кастелянша? — спросил он, зная, что Ренарду ничем нельзя было лучше подкупить, как этим почетным званием.