338. Мне было показано посредством общения, весьма обыкновенного в той жизни, в чем состоят понятия детей, когда они видят какой-нибудь предмет. Все предметы, как вообще, так и в частности, представляются им как бы живыми, поэтому в каждом понятии их мысли есть жизнь. И я постиг, что почти подобные же понятия бывают у детей на земле, когда они забавляются своими играми, ибо у них еще нет того рассуждения, как у взрослых, чтоб различить неодушевленный предмет от одушевленного.
339. Выше было сказано, что дети бывают или с духовными или с небесными наклонностями. Те, кто с небесными, легко отличаются от тех, которые с духовными наклонностями. Первые думают, говорят и действуют гораздо мягче, так что при этом едва ли что видно, кроме чего-то текучего, исходящего от любви к благу, направленной к Господу и к другим детям. У вторых нет такой мягкости в их мыслях, словах и действиях, но во всем, что они делают, замечается как бы что-то трепещущее или дрожащее (alatum vibratile); они узнаются также по негодованию, которое иногда выказывают, и по многому другому.
340. Многие могут думать, что дети остаются детьми на небесах и что они живут как дети между ангелами. Те, которые не знают, что такое ангелы, могли утвердиться в этом понятии, видя иногда в церквях иконы, на которых ангелы изображены детьми. Но на деле совсем иное: разумение и мудрость образуют ангела, и, покуда того и другого нет в детях, они хотя и живут между ангелами, но сами не ангелы. Когда они становятся разумными и мудрыми, тогда только они становятся ангелами и, что удивляло меня, они тогда не кажутся более детьми, но взрослыми, ибо тогда нрав их уже не детский, но созревший, ангельский; эта зрелость принадлежит разумению и мудрости. Если дети по мере усовершенствования в разумении и мудрости кажутся ростом выше, подобно отрокам или юношам, то это вследствие того, что разумение и мудрость составляют настоящую духовную пищу. То, что питает их дух, питает в то же время их тело по соответствию, ибо образ телесный есть не что другое, как внешний образ внутренних начал. Должно знать, что дети на небесах не вырастают далее первой молодости, при которой они и остаются во всю вечность. Чтоб я мог вполне убедиться в этом, мне дано было говорить с такими из них, которые были воспитаны на небесах и выросли там; с другими, которые были еще детьми, и с ними же впоследствии, когда они уже стали юношами; от них я узнал образ их жизни от одного возраста до другого.
341. Что невинность есть приемник всего относящегося к небесам и что, таким образом, невинность детей есть основа для всех чувств любви к благу и истине, можно видеть из того, что было сказано выше (н. 276-283) о невинности ангелов на небесах, а именно: что невинность состоит в том, чтобы хотеть быть ведомым Господом, а не самим собой; что, следовательно, человек настолько в невинности, насколько он далек от соби, а насколько кто далек от соби, настолько он в соби Господней. Собь Господня есть то, что называется правдой (justicia) и заслугой Господней. При всем этом невинность детская не есть настоящая (genuina) невинность, потому что она еще без мудрости. Настоящая невинность есть мудрость, ибо насколько кто мудр, настолько он любит, чтобы вел его Господь, или, что то же, насколько кто ведом Господом, настолько он мудр. Поэтому дети от внешней невинности, в которой они сперва находятся и которая называется невинностью детства, переходят к невинности внутренней, которая есть невинность мудрости. Эта мудрость есть цель (finis) всего их образования и преуспеяния, поэтому когда они достигают невинности мудрости, тогда к ним присоединяется и невинность детства, которая в то же время служила им основой (planum). Невинность детей была мне изображена в виде чего-то древесного, почти безжизненного, но постепенно оживлявшегося, по мере того как дети усовершались познаниями истины и чувствами любви к благу. После того настоящая невинность была мне представлена в виде прекрасного ребенка, полного жизни и нагого. Самые невинные ангелы, обитающие в самых внутренних небесах и, следовательно, самые близкие к Господу, не представляются другим ангелам иначе как детьми, и даже нагими, потому что невинность изображается наготой, которая не внушает стыда, как мы читаем это о первом человеке и жене его в раю (Быт. 2. 25); а как только они утратили свое состояние невинности, они устыдились своей наготы и скрылись (3. 7, 10, 11). Словом, чем более в ангелах мудрости, тем более в них невинности, и чем более они невинны, тем более они сами себе кажутся детьми, поэтому и детство в Слове означает невинность (см. н. 278).
342. Говоря с ангелами о детях, я спрашивал, чисты ли они от зла, ибо в них нет действительного зла, как во взрослых. На это мне было сказано, что они одинаково подвержены злу и даже сами суть не что иное, как зло, но что они, как и все ангелы, воздерживаются Господом от зла и содержатся во благе таким, однако, образом, что им кажется, будто они в благе сами от себя. Чтоб дети, взросшие на небесах, не остались о себе в том ложном понятии, будто благо, которое в них, исходит от них же самих, а не от Господа, их иногда возвращают в то зло, которое они получили по наследству, и оставляют в нем, покуда они не узнают, не признают и не поверят, что это не так. Какой-то дух из царских детей, умерший ребенком, но взросший на небесах, был вышесказанного мнения. Поэтому он был возвращен к врожденной ему жизни во зле, и тогда, по сфере этой жизни, я постиг, что в нем был дух властолюбия и что он ни во что не ставил прелюбодеяние. Это зло он получил от родителей своих по наследству, но, когда он сознался в нем, он был снова принят в общество тех ангелов, с которыми он жил и прежде. Никогда человек в той жизни не наказывается за наследственное зло, потому что это зло ему не принадлежит и он стал таким не по своей воле. Но он наказывается за действительное зло, которое принадлежит ему, и, следовательно, за все то, что он действительной жизнью усвоил себе из наследственного зла.
Если детей, взросших на небесах, возвращают в состояние их наследственного зла, то это делается не с той целью, чтоб они за него были наказаны, но для того, чтоб они знали, что сами по себе они одно зло; что из ада, который в них, они подъемлются в небеса милосердием Божиим и находятся на небесах не по своим заслугам, но по милости Господней. Вследствие чего они не должны перед другими гордиться благом, которое в них есть, ибо это столько же противно благу взаимной любви, сколько истине веры.
343. Неоднократно, когда, бывало, толпа детей самого раннего возраста собиралась вокруг меня, я слышал их как что-то нежное, нестройное, т.е. они еще не действовали согласно и единодушно, как бывает это впоследствии, когда они становятся взрослыми. Меня удивляло при этом, что духи, бывшие со мной, не могли удержаться, чтоб не подстрекать их к разговору; такое желание врождено духам. Но я замечал, что дети каждый раз противились и не хотели говорить из принуждения; я довольно часто замечал, что их сопротивление и отвращение сопровождались каким-то негодованием, и, когда им давалась некоторая свобода говорить, они только повторяли: это не так. Мне дано было узнать, что в этом состоит их искушение и что оно допускается с той целью, чтоб они привыкали и научались не только противиться злу и лжи, но и не думать, не говорить и не действовать по влиянию других и, следовательно, не допускать, чтоб их вел кто другой, кроме одного Господа.
344. Из вышесказанного можно видеть, каково воспитание детей на небесах, т.е. что посредством разумения истины и мудрости блага они приводятся к жизни ангельской, состоящей в любви к Господу и в любви взаимной, в которых обеих пребывает невинность. Но сколь противоположно этому воспитание детей у многих живущих на земле, видно из следующего примера. Идя по улице большого города, я увидал нескольких мальчиков, которые дрались между собой. Стекавшаяся толпа смотрела на это зрелище с удовольствием, и я узнал, что даже сами родители возбуждали детей своих к сражению. Все это было до того противно добрым духам и ангелам, которые видели это через мои глаза, что я чувствовал их отвращение, которое в особенности увеличивалось тем, что сами родители поощряли детей своих к таким упражнениям. Духи замечали при этом, что таким образом родители с раннего возраста гасят в детях всякую взаимную любовь и всякую невинность, внушаемую им Господом; что этим же способом родители учат детей своих ненависти и мщению и, следовательно, старанием своим исключают детей своих из небес, где нет ничего другого, кроме взаимной любви. Итак, родители, желающие благо детям своим, да воздержатся от таких поощрений!
