Пелл кинул быстрый взгляд в сторону Каладора. Роланд обменивался сокрушительными ударами с другим нисташи, но, похоже, старый воин начал уставать. Каждый раз, когда он поднимал свой гигантский меч, с кровью из множества поверхностных ран смешивался обильный пот. Ожившей мумии без особых усилий удавалось отразить каждый удар старого генерала. Но Кэллом Пелл ничем не мог помочь товарищу, поскольку на плато только что вылез последний нисташи. На фиолетовых губах древней твари играла легкая улыбка, словно она не сомневалась в победе. "Возможно, его уверенность не так уж и беспочвенна", - подумал Пелл, встречая яростное нападение живого мертвеца. Лесничий медленно отступал под ударами грозного противника. Похоже, нисташи не знали усталости, но Кэллом Пелл чувствовал, что у него самого сил осталось немного.
На лицо Имбресс упала тень, затем посыпалась каменная крошка. Подняв глаза, Елена увидела Марвика, распростершегося на скале. Ноги его болтались в воздухе, но все же вор явно находился в безопасности. Мгновением позже Марвик скрылся из ее поля зрения.
Елена не могла оторвать глаз от белых перистых облачков в прекрасном голубом небе, том небе, которое она уже не мечтала увидеть, пробираясь по Улторну. Теперь ей предстоит любоваться этим зрелищем до самой смерти, впрочем скорой и неизбежной.
Внезапно над ней возникло лицо Марвика, обрамленное грязными, неописуемо спутанными рыжими волосами. Он протягивал ей руку.
Имбресс покачала головой.
- Мадх, - выдохнула она. Елена не знала, расслышал ли вор единственное слово, на которое у нее еще хватило сил.
Марвик оглянулся через плечо, на его лице читалась непоколебимая решимость.
- Черт вас побери, - прошипел он, нагибаясь еще ниже. - Руку давайте!
Поняв, что практически догнал их, Брент замедлил шаг. Мадх стоял на самом краю плато. Внизу, в двух тысячах футов, простиралась плодородная индорская равнина, на которой яркими пятнами выделялись фермерские домики. Несметное множество ферм. Идти некуда, пути вниз нет. Мадх, стоявший спиной к обрыву, четко выделялся на фоне голубого неба, и Брент мог не торопиться.
Хейн остановился в нескольких ярдах от обрыва. Судя по глазам, убийца судорожно перебирал имевшиеся возможности: бездна за спиной, бесстрастное выражение лица Мадха, огромное расстояние до противоположного края ущелья, слишком большое даже для него. И приближающийся Галатин Хазард. В руках у смертельного врага был кинжал, который тот, вероятно, взял у своего товарища. Хейн наклонился и вынул из-за голенища сапога длинную стальную иглу. На ней все еще виднелись черные пятна крови нисташи.
- Подходи, Хазард, - прорычал Хейн. - С тобой я расправлюсь быстро.
Брент взглянул на убийцу, и перед его глазами возник образ Карна. Верный друг распростерся на камнях в Атахр Вин, навечно потеряв возможность ходить. Казалось, жестокий поединок произошел только вчера. Долгие недели погони растаяли, как дым, - путь до Белфара, совершенный в бессознательном состоянии, встреча со Старым Сычом, пожар в таверне, поездка по Улторну, а затем ловушка в Хаппар Фолли.
Все было забыто, исчезло как сон... все, кроме мучительного воспоминания о невероятной клятве, которую он дал на реке Лесная Кровь.
Его взгляд переходил с одного врага на другого, с жестокого Хейна на бесстрастного Мадха. Брент почувствовал, что уничтожить Хейна, просто прикончить, как бешеную собаку, гораздо важнее, чем Мадха. Он взвесил в руке нож.
Хейн аккуратно уклонился, удивленный тем, что Брент рискнул бросить свое единственное оружие, но нож полетел совсем не туда, где он стоял. "Паршивый бросок", - подумал убийца, снова выпрямляясь, и тут он понял, что острие было нацелено на Мадха.
Когда индорец обнаружил, что нож предназначен для него, на лице у него промелькнуло удивление. Он не ожидал такого, но Хазард сумел обуздать свою жажду крови. Мадх слегка отклонился, нож просвистел мимо того места, где долю секунды назад находилось его горло, и устремился вниз, к равнине.
Ухмыльнувшись, Хейн воспользовался моментом и прыгнул вперед. Брент обхватил оба его запястья и позволил убийце свалить их обоих. Несколько секунд противники катались по земле, пока Хейн наконец не оказался наверху, оседлав Брента, и приготовился вложить весь свой вес в иглу, конец которой был направлен в горло смертельного врага. Убийца чувствовал, как бешено бьется под ним его жертва. Впрочем, любая жертва сопротивлялась так же отчаянно... и так же безрезультатно. Хейн был крупнее и сильнее, и гораздо более жесток. Конец иглы легонько коснулся впадины под голосовыми связками Хазарда.
"Да, - подумал Хейн, - смотреть, как игла пронзает кожу Хазарда, будет почти таким же удовольствием, какое ощущаешь, когда шприц с веридином пронзает собственную кожу".
Мадх наблюдал за схваткой двух мужчин, его темные глаза блестели. Интересно было бы посмотреть, кто из них больше жаждет крови другого. Крошечная драма в заключение его пребывания в Чалдисе. Потом он вспомнил о Сикораксе, притаившемся в желудке Хейна.
- Давай, - скомандовал Мадх. - Пора выходить.
Хейн чувствовал, что за его спиной Хазард бешено лягает воздух, стараясь освободиться, но убийца навалился всем весом на живот противника, лишив того возможности эффективно сопротивляться. Игла погрузилась чуть глубже, и вокруг стало расползаться пятно крови.
Хейн улыбнулся.
А затем там, где он меньше всего ожидал, в области желудка, убийца ощутил точечный укол, легкий приступ боли. Он бросил взгляд вниз, ожидая какого-то предательского трюка, быть может, крохотного ножа, который Хазарду невесть как удалось спрятать, но ничего подобного там не оказалось.
Брент и не подумал поинтересоваться, почему в глазах Хейна промелькнула тень сомнения. Он просто немедленно воспользовался представившимся шансом. Обеими руками он вывернул кисть противника, отвел острие иглы от своего горла и устремил его в небо. Затем, опершись обеими ногами в скалу, Брент яростно рванулся всем телом. Хейн упал на спину, и Брент тут же уселся на него верхом. Нынешнее положение выглядело зеркальным отражением предыдущего. Руки заклятых врагов сплелись вокруг смертоносной иглы, ее острие задрожало, подобно стрелке компаса, заколебавшись между двумя мужчинами.
