Харри. Что именно?
Райли. Ушел от нее.
Харри. От кого?
Райли. От жены.
Харри. Откуда?
Райли. Что значит откуда? Из дому.
Харри. А-а. А она дома осталась, значит.
Райли (раздраженно). Да нет - я оставил ее, совсем. Ушел навсегда.
Харри. Не может быть.
Райли. Ей-богу. Я так решил. Человек рождается свободным и...
Харри. Решил, значит? А где ваши вещи?
Райли (улыбается, хлопает себя по карману). Вот здесь. Здесь, Харри, такое, ты даже не представляешь, такое, что откроет мне путь на самую вершину.
Кармен (подает Райли кружку). Два шиллинга два пенса.
Райли. Два шиллинга за пинту пива пополам с водой. Да, старик Кармен, времена меняются. (Бросает десятишиллинговую бумажку, поворачивается лицом к Брауну и рассматривает его.) Вот человек, который меня поймет.
Браун. Прошу прощения?
Райли. Я ушел от жены. Вот и все.
Кармен (из-за стойки). Возьмите...
Райли. Вы должны понять... Я бросил свою жену. Вы женаты?
Кармен. Мистер Райли...
Райли. Скажите ваше мнение, только честно. Что бы вы сделали в моем положении?
Браун. Если честно, то я не знаю, что у вас за положение.
Райли. Еще бы, откуда вам знать? Я ведь изобретатель.
Кармен. Ваша сдача.
Райли. Оставьте себе.
Кармен. Семь шиллингов десять пенсов.
Короткая пауза.
Райли (встает). Что мне эти гроши? Скоро у меня будут тысячи.
Кармен. Я закрываюсь в три.
Райли (к Харри). Человек рождается свободным и живет в цепях! Кто это сказал?
Эйбл. Муссолини.
Райли (поворачивается). Кто?
Эйбл. Муссолини.
Райли. Нет.
Эйбл. Сдаюсь.
Райли (поворачивается к Харри). Ну что, Харри, все прожигаешь жизнь?
Харри. Я вот думаю, придет ли моя лошадка первая до того, как поднимутся ставки.
Райли. Азартные игры. Опиум для простого народа.
Харри. Когда я восемь заездов подряд мокну под дождем на скачках можете считать меня простым, я не против. Чего стесняться, люблю денежки, хоть и простой я, - вот мой идеал. Зато потом придете полюбуетесь на мою виллу через дырочку в воротах, посмотрите, как я кушаю омаров с серебряной тарелочки.
Райли. Видите? Иллюзии. Дурят толпу, отвлекают массы. Это все правительство, их работа.
Харри. Я всегда их подозревал.
Райли. Точно вам говорю. Правительство берет пример с древних римлян. Когда все рушилось, разваливалось прямо у них на глазах, знаете, как римляне поступали?
Харри. Как?
Райли. Давали хлеба и зрелищ. Чтобы отвлечь толпу. То же самое и сейчас, только теперь футбол. Футбол, как наркотик, поддерживает в народе надежду. И правительство это знает.
Харри. Они все знают.
Эйбл идет к стойке, просит "еще одну, то же самое".
Райли. Ты же понимаешь. Если бы у толпы не было зрелищ, знаешь, что было бы? Да они бы их скинули в момент. Прямо с Вестминстерского моста, окружили бы парламент и всех бы повесили. Вот зачем выбирают депутатов в парламент - нужно, чтоб было кого повесить в случае чего. (Встает в торжественную позу.) Джентльмены! Футбол или анархия!
Эйбл. Сейчас в гольф больше играют.
Райли. Что?
Эйбл. В гольф, говорю, играют.
Райли. Правильно. (Задумчиво.) На все нужно время, чтобы развиться. Если бы в гольф играли до Рождества, знаешь, кто правил бы страной?
Эйбл. Кто?
Райли. Ты.
Эйбл. Никогда бы не подумал.
Райли. Как только толпа начинает волноваться, те им сразу футбол подсовывают. А он душит революцию в зародыше. Ты заметил, что с каждым годом футбольный сезон начинается раньше, а заканчивается позже?
Эйбл. Нет.
Райли. А я заметил. Правительство все рассчитало. Они знают, что делают, понятно?
Харри. Это точно.
Райли. Теперь понимаешь что к чему, а?
Харри. Понятно.
Райли. Правительство все рассчитывает.
Харри. Знают, чего делают, не дураки.
Райли (с презрительной усмешкой). Иллюзии! Иллюзии на пустом месте. А еще удивляются, почему страна проваливается к чертям собачьим. Частная инициатива приносится в жертву бюрократии. Нет национальной гордости, нет патриотизма. Устои расшатываются, посредственность процветает, труд мастера, ремесло обесцениваются, предаются интересы простого изобретателя.
Харри. Ужасно. Я считаю, виновата молодежь.
Кармен. Образование виновато.
Харри. А церковь куда смотрит?
Кармен. А семьи во что превращаются?
Харри. Профсоюзы распоясались.
Кармен. Измена в Королевском флоте.
Харри. Долой бомбы!
Кармен. Отменить розги!
Харри. Всем сплотиться!
Кармен. Простого человека ни во что не ставят!
Харри. Супермаркеты!
Кармен. Пластмассой все завалили!
Харри. Страна проваливается в тартарары. Где же наше былое величие?
Райли. Посмотрите на японцев!
Харри. Да, японцы молодцы!
Райли. Они не забывают о скромном маленьком изобретателе.
Харри. Все японские изобретатели маленькие.
Кармен. Они вообще все маленькие.
Харри. Даже очень маленькие. Коротенькие.
Райли. Маленький человечек!
Харри. Маленький народ!
Райли. Посмотрите на транзистор!
Харри. Очень маленький.
Райли. Японцы молодцы!
Кармен. Пигмеи тоже маленькие.
Харри. Зато храбрые.
Кармен. Бесстрашный народ.
Райли (в возмущении). Стойте! Что вы несете?!
Харри. Но еще каждому нужно, чтобы повезло.
Райли. Конечно, фортуна много значит, но это не для нас, изобретателей. У нас своя судьба.
Харри. Вы правы.
Райли. Еще бы. Потому что мы выше этого, мы не подвержены всеобщему гниению. У нас, у меня голова работает по-другому...
Эйбл. Я как раз хотел спросить вас, мистер Райли...
Райли. Человек должен сопротивляться. Человек должен сам действовать, совершать прорывы! Вера - вот главное, вера в себя. (Вынимает из кармана конверт и размахивает им.) Вот здесь одна идейка, только одна из тысяч, но она поведет меня далеко-далеко. И тогда я распрощаюсь со всем, Харри, как с Персефоной.
Харри. Это уже интересно. А что там?
Райли. Творческой личности прежде всего нужно уважение к ее независимости.
Харри. Верно подмечено! Уважение. Мы все вас уважаем. Правда, Кармен?
Кармен. Чего?
Харри. Видите - уважает. Мы всегда восхищались вами. Вы поднимаете наш дух. Верно, Кармен?
Кармен. Э-э?..
