- Да иди ты! - разозлилась Алуся.

- Передай ему, голубка, следующее: они проиграли. Впрочем, он сейчас, наверняка, нас слушает и я буду говорить прямо ему. Витя, передай своему дряхлеющему полковнику, что сегодня деньги, все деньги ушли за бугор с концами. Здесь не оставлено ни ниточки, за которую он мог бы ухватиться. Документация отбывает со мной.

- Ванек! - вдруг прорвалась Алуся. - Ты туда навсегда?

- Не знаю, милая.

- А я?

- А ты туда очень хочешь?

- Не знаю.

- Если очень захочешь, тебе это сделают. По тем же каналам. Ну, вроде погнали в трубу. Я буду скучать без тебя, цыпленочек.

И не дожидаясь ответа повесил трубку.

Разъяренной фурией ворвалась Алуся на кухню.

- Подслушивал, гад?! - криком спрашивая, утверждала она. Он схватил ее за запястья и сдавил так, что она, скуля присела.

- Сейчас ты мне, курва, расскажешь все, что знаешь о Курдюмове. Все, понимаешь, все! Иначе я тебя искалечу, сука!

...Вдруг беспрерывно загремел дверной звонок - дверной. Кузьминский отпустил ее и, уже стесняясь своей бессильной ярости, спросил:

- Кто это там?

- А я откуда знаю? Иди и спроси.

Виктор подошел к входной двери и по возможности грозно спросил:

- Кто здесь?

- Эдик, а, Эдик?! - позвал-спросил хриплый мужской голос за дверью.

На этот раз пресловутый алкоголик качался.

- Нету здесь никакого Эдика! - почти по-бабьи вскричал Кузьминский.

- А должен быть, - возразил голос за дверью и твердо решил: - Раз его нету, так я здесь подожду.

Кузьминский видел в глазок, как алкоголик устраивается на ступеньку. Снял куртку, положил на холодный камень, сел на нее, головку предварительно защитив каскеткой, привалил к перилам.

- Скажи ему, чтобы ушел, - не то приказал, не то попросил Виктор.

- А пусть себе сидит! - решила Алуся. - Витенька, а что нам сейчас перепихнуться, а? После стрессов это, говорят, большое удовольствие.

34

Смирнов, сидя у окошка, видел, как, выйдя из служебного "Мерседеса", Игорь Дмитриевич, что-то объяснял сначала охраннику, а потом шоферу. Долго объяснял. Когда "Мерседес" отъехал, на той стороне переулка обнаружился Витольд Германович Зверев. Игорь Дмитриевич не видел его. Он резко повернул лицом к окошку, в котором, как красна девица, пригорюнился Смирнов (его он тоже не заметил) и резко рванул на себя литую, с претензией ручку двери чайного кафе, облюбованного отставным милицейским полковником.

Другой отставной полковник (КГБ) продолжал стоять на противоположном тротуаре. Профессионал по привычке осматривался.

На столике перед Смирновым расположилась ополовиненная поллитровка и слегка тронутая закусь.

- Здравствуйте, Александр Иванович, - подойдя, поздоровался Игорь Дмитриевич и, оглядев стол, заметил: - Не слишком ли прытко, а?

- Не мы, а я, - поправил Смирнов и опроверг: - Не прытко.

- Как говорится, воля ваша, - холодно признал право Смирнова делать то, что он хочет, Игорь Дмитриевич и, отодвинув стул, сел напротив.

- А где же Витольд Германович?

- Сейчас придет. Он за вашим прибытием присматривал, - объяснил ситуацию Смирнов и, не наливая Игорю Дмитриевичу, налил из початой бутылки себе. В сущности эта рюмка была первой, но ему хотелось, чтобы Игорь Дмитриевич и Витольд Германович считали его на данный момент сильно выпившим.

Махнул рюмашку. Закусил луковым пером. Подмигнул Игорю Дмитриевичу. Игорь Дмитриевич невозмутимо смотрел на него.

Смотрел сверху и Витольд Германович. Он уже подошел, но не садился, потому что хотел поздороваться. Смирнов и Игорь Дмитриевич обратили на него, наконец, свое внимание. Тогда он поздоровался, учтиво поклонясь.

- Привет, - сказал Смирнов.

- Здравствуйте, Витольд Германович, - поприветствовал Игорь Дмитриевич. - Присаживайтесь.

- Марконя! - завопил Смирнов. - Можно тебя на минутку?!

Вмиг у столика появился пятидесятилетний амбал и слезно попросил:

- Александр Иванович, вы меня один на один хоть Брежневым зовите, но ведь мои служащие привыкли к тому, что ко мне обращаются по имени-отчеству - Марат Павлович.

- Ну, извини, ну, забылся, Марат Палыч. Скажи, чтобы здесь все изменили. - Смирнов неверной ладошкой указал на опоганенный им стол.

- Будет сделано! - услужливо согласился Марат Павлович и удалился.

- Почему Марконя? - полюбопытствовал Витольд Германович.

- В зоне он юнцом из ничего детекторный приемник сделал. Так сказать, изобретатель радио, Маркони. Да еще зовут Маратом. Вот и прилипла к пареньку на всю жизнь кликуха Марконя.

- Он что вор в законе? - показал свою блатную эрудицию Игорь Дмитриевич.

- Он - владелец кафе, в котором мы выпиваем и закусываем, - ответил Смирнов.

- Это вы, Александр Иванович, выпиваете, - заметил Витольд Германович.

- И не закусываете, - добавил Игорь Дмитриевич.

- Сейчас Марконя оформит все по высшему разряду, и я с закусью доберу.

- Уголовник перековался в предпринимателя, - отметил Игорь Дмитриевич, - Сугубо совковый путь к приватизации.

- Уголовник - всего лишь одна из бывших его ипостасей. Марконя талантливый человек. А по-настоящему талантливый человек талантлив во всем. Талантлив ли я? Вряд ли. Талантлив ли Витольд Германович? Не знаю. Талантливы ли вы, Игорь Дмитриевич? Не уверен.

- Следовало ли вам так надираться? - незаметно закипая, спросил Игорь Дмитриевич.

- Следовало ли нам так обсераться? - почти эхом в рифму откликнулся Смирнов.

- Не понял, - злобно сообщил Игорь Дмитриевич.

- Это он о провале операции, - разъяснил Витольд Германович.

- ...Которую провалил он, - конкретизировал Игорь Дмитриевич.

- Которую провалили мы, - грустно согласился со Смирновым Витольд Германович.

- Вчера почти в открытую под веселый барабанный бой прыгнул за бугор завершивший все свои дела здесь Иван Вадимович Курдюмов. - Сам не сознавая, что вещает почти торжественно, сообщил Смирнов.

Никто не успел издать ожидаемого возгласа горестного изумления, потому что подкатили сервировочный столик. Двое изящных и быстрых парней сделали им на столике так красиво и завлекательно, что Игорь Дмитриевич и Витольд Германович забыли о горестях, а Витольд Германович даже нашел возможность согласиться с постулатом Смирнова: