Брайан СТЕБЛФОРД
ЛЮБОВНИК ЛЕДИ ВАМПИР
Человек, который любит женщину-вампира,
может и не умереть молодым, но не сможет
жить вечно.
(Валахианская пословица)
Было тринадцатое июня в год Господа Нашего 1623. Великая Нормандия лежала, зачарованная ранним теплом, и улицы Лондона купались в солнечных лучах. Повсюду суетились людские толпы, а в порту разгружались корабли только сегодня их бросило якорь целых три. Один из них, "Фримартин", прибыл из Мурского энклава и имел в трюмах товары из самого сердца Африки, включая слоновую кость и шкуры экзотических животных. Ходили, разумеется, слухи и о более секретных и ценных вещах: драгоценных камнях и магических амулетах, но подобные слухи всегда сопровождали прибытие любого судна из отдаленных частей света. Нищие и уличные мальчишки стаями собрались у причала, как и обычно, отзываясь на подобные перешептывания, и не давали покоя любому моряку, столь же страстно желая услышать новости, как и получить медную монету. Казалось, что не оживлены возбуждением только лица на тех головах, что торчали насаженными на колья над Саутваркскими воротами. Лондонский Тауэр, однако, стоял вполне равнодушным к этой суете, а его высокие и неприступные башни казались с улиц такими далекими, словно принадлежали совсем другому миру.
Эдмунд Кордери, механик при дворе архидюка Жирарда, наклонил маленькое вогнутое зеркало в бронзовом устройстве, стоявшем на его рабочем столе, ловя лучи послеполуденного солнца и направляя их сквозь систему линз.
Он повернулся и жестом велел своему сыну Ноэлю занять свое место на табурете. - Скажи мне, все ли в порядке, - устало произнес он. - Я с трудом могу сфокусировать свои глаза, не говоря уже об инструменте.
Ноэль закрыл левый глаз и приложил правый к микроскопу, затем повернул колесико, регулируя высоту площадки для образцов. - Настоящее совершенство, - сказал он. - Что это такое?
- Крылышко моли. - Эдмунд осмотрел полированную поверхность стола, проверяя, готовы ли к демонстрации остальные стеклянные пластинки. Предстоящий визит леди Кармиллы наполнял его сложным чувством тревоги, которое он упорно загонял внутрь. Даже в прежние времена она редко приходила в его лабораторию, но если он увидит ее здесь - на своей собственной территории - это наверняка всколыхнет в его душе воспоминания, до сих пор незатронутые теми короткими мгновениями, когда ему доводилось видеть ее в доступных для публики частях Тауэра или на церемониях.
- Пластинка с водой не готова, - показал пальцем Ноэль.
Эдмунд покачал головой. - Я сделаю свежий образец, когда придет время, - сказал он. - Живые существа хрупки, и мир в капле воды слишком легко уничтожить.
Он посмотрел на дальний конец стола и переставил тигель, убрав его из виду и поместив за рядом банок. Было невозможно - да и не нужно поддерживать стол в опрятности, но он считал это важным для сохранения хотя бы ощущения порядка и контроля. Не давая себе поддаться нервной суетливости, он подошел к окну и стал смотреть на искрящуюся от солнца Темзу и на странный серый блеск видневшихся внизу покатых крыш домов. С этой высокой смотровой точки люди казались крошечными; он находился даже выше креста на шпиле церкви возле Кожаного рынка. Эдмунд не был человеком набожным, но внутреннее возбуждение, требовавшее выражения в действии, оказалось настолько велико, что вид креста на церкви заставил его перекреститься, пробормотав ритуальную молитву. Едва проделав это, он тут же изругал себя за ребячество.
Мне сорок четыре года, подумал он, и я механик. Я давно уже не тот мальчик, умилостивленный любовью леди, и для этой глупой тревоги нет никаких причин.
Но в этом внутреннем брюзжании он был осознанно несправедлив к себе. Тревожиться его заставлял не просто тот факт, что он некогда был любовником Кармиллы. Были еще и микроскоп, и корабль из Мура. Он надеялся, что по реакции леди сможет оценить, насколько в действительности велики основания для страха.
Открылась дверь, и леди вошла. Полуобернувшись, она взмахом руки дала понять слуге, что ему не надо заходить вслед за ней, и он вышел, закрыв за собой дверь. Она осталась одна, без сопровождения друга или фаворита. Леди осторожно прошла через комнату, немного приподняв подол платья, хотя на полу и не было пыли. Ее взгляд быстро скользнул из стороны в сторону, отметив полки, чаши и многочисленные инструменты механика. Для человека с улицы обстановка в комнате показалась бы угрожающей, попахивающей нечестивостью, но она осталась спокойной и уравновешенной. Она остановилась перед бронзовым инструментом, недавно собранным Эдмундом, но прежде чем начать его рассматривать, подняла глаза и пристально всмотрелась в его лицо.
- Ты хорошо выглядишь, мастер Кордери, - спокойно произнесла она. Но ты бледен. Теперь, когда в Нормандию пришло лето, ты не должен запирать себя в этих комнатах.
Эдмунд слегка поклонился, но выдержал ее взгляд. Она, конечно же, совершенно не изменилась с тех пор, когда они были близки. Теперь ей было шестьсот лет - чуть меньше, чем архидюку - и в том, что касалось ее внешности, годы оказались бессильны. Цвет лица у нее был намного темнее, чем у Эдмунда, глаза темно-карие, волосы иссиня-черные. Уже несколько лет он не стоял так близко к ней, и в его памяти невольно всплыл поток воспоминаний. Для нее же все было по другому: волосы его поседели, кожа покрылась морщинами, и он, должно быть, показался ей совсем другим человеком. Тем не менее, когда он встретился с ней глазами, ему показалось, что и она кое-что припоминает, и не без нежности.
- Моя госпожа, - довольно уверенно произнес он, - осмелюсь представить своего сына и ученика Ноэля.
Ноэль склонился в более низком, чем отец, поклоне и зарделся от смущения.
Леди Кармилла одарила юношу улыбкой. - У него твоя внешность, мастер Кордери, - произнесла она небрежный комплимент, затем возвратила внимание инструменту.
- Его создатель оказался прав? - спросила она.
- Да, действительно, - ответил Кордери. - Устройство весьма хитроумное. Я был бы счастлив познакомиться с человеком, его придумавшим. Тонкое изобретение - хотя оно подвергло суровой проверке мастерство моего шлифовальщика линз. Мне кажется, приложив побольше старания и умения, мы смогли бы сделать его и получше. Этот - всего лишь грубый образец, как и можно ожидать от первой попытки.
