Тридцать минут спустя Артур, потихоньку раздраженно ругаясь, вскочил со стула и принялся ходить взад-вперед по комнате.

- Я дурак каких поискать, - твердо сказал он. - С какой стати меня вдруг заботит, пренебрежительно она относится ко мне или нет? Ну и что, что она сказала мне название их отеля? Что из того? Да и кто она такая, вообще? Компаньонка! Хотел бы я знать... - Он в замешательстве замолчал. - Я могу позвонить мисс Карлайл. Она очень милая леди. Очень. К тому же это будет приятно маме. Совершенно очевидно, что маме она нравится. Моултон, а? Может, кузина. А может, племянница. Хотел бы я знать, если она... - Он опять замолчал и несколько минут постоял, внимательно глядя на угол своего стола, потом позвенел колокольчиком и, когда появился слуга, приказал подать ему экипаж. Через пять минут он уже командовал кучеру:

- Вилла Боргезе!

Если бы леди Черчхилл-Браун, которая в тот момент была озабочена судьбой своей дочери и выводила ее в свет столько раз, сколько это было возможно за короткий лондонский сезон, если бы она обладала сверхъестественными способностями, посредством которых могла бы проследить за передвижениями своего сына в последующие две недели, она была бы приятно удивлена и чрезвычайно довольна несомненным успехом ее плана, направленного на то, чтобы излечить его от пристрастия к безрассудным поступкам. Начальная стадия плана состояла в назначении Артура на дипломатическую службу. Как будто молодой человек, который плохо вел себя в Лондоне, вдруг кардинально изменил бы свое поведение, попав в Рим! Артур действовал так, как и предполагалось: в свойственной молодости безобразной манере. Конечно, леди Черчхилл-Браун об этом подозревала, поэтому могла ли она быть недовольной тем, что социальная активность ее сына в течение двух последующих недель ограничивалась встречами с мисс Карлайл - и с ее компаньонкой. Он невероятно долго созерцал Колизей в лунном свете; он посещал церкви, музеи, галереи и руины, с радостью изменив своим взглядам на все эти достопримечательности, он был безгранично благодарен мисс Моултон за ее объяснения и просветительскую работу, которой она любезно согласилась заняться; он обслуживал мисс Карлайл с беспримерным прилежанием и преданностью; за дневным чаем он сидел в уютных кафе, где умиротворенно беседовал о Габриеле Д'Аннунцио {(1863-1938) - итальянский писатель и политический деятель, яркий представитель декаданса} или вовсе молчал; и за все четырнадцать дней он ни разу не пересек моста по направлению к Удини! Последнее обстоятельство можно считать поистине чудом.

Надо было видеть его тогда, утром, по прошествии тех двух недель, сидящим в роскошно и со вкусом обставленной гостиной номера в отеле "Ларосса". В центре комнаты в беспорядке валялись сумки и чемоданы.

Артур пристроился на одном из них. В кресле возле окна расположилась мисс Карлайл, одетая в темно-синий дорожный костюм. Она сидела, выпрямив спину, ее руки покоились на подлокотниках. Леди была явно встревожена и поражена тем, чем поделился с ней Артур.

- Мне кажется, - помедлив, сказала она, - что вам лучше поговорить с мисс Моултон.

Последовала недолгая пуза, во время которой молодой человек нервно теребил в руках шляпу и поглядывал на дверь. Потом он решительно поднял глаза на мисс Карлайл.

- В таком случае, - произнес он, - я могу быть с вами честным до конца. Как бы то ни было, я спрошу ее, но сначала я хотел бы поговорить с вами. Дело в том, что я не могу позволить себе этого сейчас... Что касается меня, то тут сложностей нет, загвоздка в ней.

Я хочу знать, кто она и как долго вы с ней знакомы, ну и прочие подобные вещи.

- Вы ее любите?

- Да.

- Тогда почему вы не скажете ей об этом?

Артур молчал.

- Почему вы не скажете ей об этом? - настойчиво повторила мисс Карлайл.

- Я... я боюсь, - запнувшись, выдавил молодой человек.

- Фи! - презрительно фыркнула леди. - Я могу сказать вам одну вещь: от меня вы ничего не добьетесь.

Конечно вы боитесь! Вы боитесь того, что она бедная.

Вы боитесь, что ее прадед был таким же нереспектабельным, как ваш собственный. И больше всего прочего вы боитесь вашей матери!

- Нет! - жарко возразил молодой человек, залившись краской.

- Да! - выкрикнула мисс Карлайл, вскочив и возбужденно взмахнув рукой. - Не смейте противоречить мне! Это вы виноваты во всем. Она гораздо богаче вас.

Она в тысячу раз лучше вас, она слишком хороша для вас. Если бы только у нее было достаточно благоразумия для того, чтобы не влюбиться в вас!

- Что?! - воскликнул, побледнев, Артур.

Мисс Карлайл рухнула в кресло.

- Ну что я натворила? - беспомощно простонала она. - Как бы то ни было, все это ложь. Я хотела посмотреть, что вы станете делать.

- О! - Было ясно, что Артур сильно сомневается в ее словах.

Тут открылась дверь, и на пороге появилась мисс Моултон собственной персоной.

Артур неуклюже поднялся, в комнате воцарилось напряженное молчание, которое наступает всякий раз, когда в помещение внезапно входит человек, о котором только что говорили. Молодая леди переводила взгляд с Артура на мисс Карлайл и обратно, словно спрашивая о причине их столь явного замешательства.

Потом молодой человек вытащил из кармана два сложенных листка бумаги и протянул их мисс Моултон, попытавшись произвести это движение как можно более непринужденно. Его попытка провалилась с треском.

- Вот ваши билеты, - вымолвил он, глупо улыбаясь.

Мисс Карлайл поднялась, бормоча себе под нос что-то нечленораздельное, и немедленно исчезла в недрах своей спальни.

- В чем дело? - холодно осведомилась мисс Моултон.

- Ни в чем, - ответствовал Артур, заметно нервничая. - Ничего серьезного. Просто дело в том, что я хочу поговорить с вами.

- Да?

- Да. Э-э... я... - Он окончательно стушевался.

- Продолжайте, - ободряюще произнесла мисс Моултон.

Артур судорожно сглотнул.

- Не замечали ли вы за мной в последнее время чего-нибудь странного? в отчаянии поинтересовался он.

- Нет... думаю, нет. Вы что, больны?

- Э-э... понимаете ли... - Артур умоляюще посмотрел на девушку. - О боже мой, так и есть. Дело в том...

А, к черту все! Я люблю вас!

- В самом деле?

- Да. - Он произнес это с таким напором, словно она ему возражала. Странно, да?

- Странно? - Изумление мисс Моултон неудержимо росло.

- Ну возможно, это не так уж и странно. - Артур очень старался говорить убедительно и взвешенно. - Но очень неожиданно, знаете, это прекрасно, как и все тому подобное. Ну, э-э... прогулки при луне и все такое. Я ни о чем таком не думал, пока не увидел вас.

Я настоящий, просто отъявленный идиот!

- Вы что, стараетесь рассмешить меня?

Лицо молодого человека сделалось пунцовым, он выпрямился и сухо, с чувством собственного достоинства возразил:

- Нет. Я пытаюсь попросить вас стать моей женой.

- О! - слабым голосом выдавила мисс Моултон.

Было ясно, что услышанное превзошло ее ожидания.

Она шагнула к Артуру, потом развернулась и опустилась в кресло, которое несколько минут назад освободила мисс Карлайл. На несколько секунд в комнате воцарилось молчание. Потом девушка нарушила его.

- Конечно, - вздохнула она, - это невозможно.

- О, но я...

- Нет, - твердо прервала она его, - это совершенно невозможно. Абсолютно. И вы знаете об этом так же хорошо, как и я. Но я., для меня большая честь то, что вы сделали мне предложение.

Несколько секунд в полном молчании Артур осмысливал ее слова. Потом подошел к креслу и остановился, неуверенно глядя на девушку сверху вниз.

- Конечно, я и не тешу себя надеждой на то, что вы меня любите, дрожащим голосом проговорил он, - но, я подумал, может, у меня все-таки есть шанс... Сегодня вы уезжаете. Может быть, я хоть немного нравлюсь вам, ну хотя бы чуть-чуть... или нет?

Мисс Моултон молчала.

- Потому что, - продолжал Артур, - если это так, то ничего больше значения не имеет. Ничего - вы понимаете, о чем я. Я знаю, что я не богат. Я знаю, что я осел. Полагаю, что за всю свою жизнь я не сделал ничего стоящего, кроме того, что влюбился в вас. Но я самый настоящий глупец, конечно. Вам никогда не понравился бы такой болван, как я.