Я отсчитал из сейфа десять двадцаток, Сол спрятал их в карман и ушел, как всегда не задавая глупых вопросов.

Позвонив, чтобы принесли пива, Вульф продолжал разговор. Десять минут он пытался заставить ее вспомнить, зачем Гарри ездил в Саламанку. Потом вернулся к прежним вопросам, но не прямо, а со своими обычными шуточками. Он обсуждал с ней кулинарные рецепты, расспрашивал о способностях Гарри как садовника, о его зарплате, об отношениях с Хьюиттом и Диллом, о привычках записывать всю эту дребедень и отнюдь не дрожал от возбуждения. Я знал, что таким образом Вульф постепенно накопит множество фактов, которые она выболтает, не подозревая об этом. Но среди них не будет тех, которые нам всего нужнее, а именно, кого она видела в коридоре. В теперешнем положении мы не могли передать ее полиции, даже если бы хотели, из опасности, что Кремер своими методами заставит ее говорить. А если он узнает об эпизоде с тростью, то может все испортить. Да мне и не хотелось отдавать ее на растерзание, несмотря на ее плоскую остроту о Кларке Гейбле.

Было слегка за полночь, когда в дверь снова позвонили. Я пошел открывать и был неприятно удивлен. На пороге стоял Джонни Кимс. Я никогда не обижал ребят, которых мы нанимали для работы по делу, и никогда в сущности не обижал Джонни, но он пытался нанести мне удар из-за угла, лелея мечту попасть на мое место. Так что при виде его я не испытал желания запрыгать от восторга. Однако потом и вправду чуть не запрыгал, когда разглядел, кого он привел.

За его спиной стояла Энн Трейси. А за нею – Фред Апдерграф.

– Приветствую вас, – стараясь сдерживать чувства, произнес я, когда они вошли. А этот тупица сказал – Сюда, мисс Трейси, – и направился с нею в контору.

Я преградил ему дорогу.

– Когда-нибудь, – строго сказал я, – ты прищемишь себе нос. Подожди в прихожей.

Он улыбнулся своей противной улыбкой. Я запер входную дверь и поднялся к Вульфу.

– Я и не знал, что вы тут вызвали целую армию, пока меня не было. Гости: парень, который хочет занять мое место (и я ему его уступлю когда угодно), моя будущая супруга и обаятельный молодой человек с серьезным подбородком.

– А-а, – протянул Вульф – Это похоже на Джонни. Он должен был позвонить. – Откинувшись на спинку, он хмыкнул. Потом посмотрел на Роз и пожевал губами. – Приведи их сюда.

– Но… – начала Роз, вставая.

– Все будет в порядке, – успокоил он ее.

Я вовсе не был уверен, что все будет в порядке, но это был Вульф, и ему, а не мне, понадобились черные орхидеи, поэтому я повиновался и ввел посетителей. Джонни, джентльмен до мозга костей, пропустил Энн и Фреда вперед. Она остановилась посреди комнаты.

– Как поживаете? – вежливо осведомился Вульф. – Простите, что я не встаю, я вообще редко это делаю. Разрешите познакомить вас. Мисс Роз Лэшер – мисс Энн Трейси. Кстати, мисс Лэшер только что сказала мне, что вы собирались выйти замуж за мистера Гулда.

– Это неправда, – возразила Энн.

Она ужасно выглядела. Ни разу за весь день – ни когда Кремер объявил об убийстве, ни когда он допрашивал ее – она не обнаруживала таких признаков усталости. Может, это была реакция на слова Вульфа.

– Выйти замуж за Гарри Гулда? – повторила она. – Это неправда.

Ее голос слегка дрожал. И еще в нем звучало что-то похожее на презрение.

Роз поднялась с кресла. Ее била дрожь. «Ну вот. Все в порядке, – подумал я. – Вульф этого хотел, и сейчас он получит все в лучшем виде. Она выцарапает Энн глаза». На всякий случай я сделал шаг вперед. Но Роз не пошевелилась. Она даже сделала тщетную попытку проследить за своим голосом.

– Еще бы это было правдой! – закричала она, и уж в ее-то голосе, без сомнения, звучало презрение. – Гарри и в голову не пришло бы родниться с вашей семьей! Он никогда не женился бы на дочери вора!

Энн молча смотрела на нее.

Роз совсем разошлась:

– Не задирай нос! Почему твой отец не в тюрьме, где ему положено быть? А ты показываешь свои ноги, как десятицентовая шлюха…

– Арчи! – резко сказал Вульф. – Отведи ее наверх.

Роз, казалось, даже не слышала его. Я взял ее под руку, в другую руку взял чемодан и развернул ее к двери. Мысль о том, что ее Гарри, который не из тех, кто женится, хотел жениться на другой, прочно засела в ее голове, и она продолжала сыпать любезностями, даже не сознавая, что я уже вытащил ее из комнаты. Она замолчала только перед лестницей и уставилась на меня.

– Вверх два пролета! – скомандовал я. – Или я знаю, как отволочь вас, чтобы вы при этом не смогли кусаться. – Я все еще держал ее за руку. – Идем, сестричка.

Она пошла. Я привел ее в свободную комнату на том же этаже, где моя, включил свет и поставил чемодан на стул.

– Десятицентовая ванная – здесь. Десятицентовая кровать – там. Вы ни в чем не будете нуждаться.

Она уселась на кровать и захныкала. Я спустился в кухню к Фрицу.

– В южной комнате гостит леди. У нее есть своя ночная рубашка, а ты проследи за полотенцами и цветами в ее комнате, пожалуйста, а то я занят.