чего не хватало всю жизнь золотого света

паутины по звонким углам заповедного мёда

сонной стражи каменной лестницы выщербленной до лета

холодной травы кого-то в пустой глубине с вопросом кто ты

и чего тебе надо а ты отвечаешь иди ты

в смысле пошёл ты и слушаешь вот уходит

закрываешь глаза думать боже ну всё мы квиты

золотого света теперь чего-нибудь в этом роде

поналетели тут кричат как дураки

поналетелые черны и виноваты

крылаты крыльями и выдохом горьки

и всё пройдёт а крыльями крылаты

и март им всем нестрашный на просвет

особенно с ванилью нет с корицей

давно пора давно хотелось нет

не так давно должно было случиться

весёлым хлопотом как старое кино

темнеет память мне но помнит тело

давно уже давно пора давно

моя ж ты радость всё кричат поналетело

и слетаются птицы сглатывая слюну

что ли хищные блин во всю своих ширину

размахнутых крыльев а моря здесь не было никогда

одна только пахнет судьбой дождевая вода

окунул бы лицо всей мордой своей туда

открыл бы глаза на дно и пошёл ко дну

посмотреть как совсем и совсем почти навсегда

полегла страна во всю свою ширину

там темно и такие бульбочки изо рта

искря и потрескивая как плохой контакт

выплывают на волю пока говоришь слова

а когда уже слов совсем больше нет почти

там включают свет сосчитавши до десяти

бьют под дых и зачитывают права

мы всё говорим о чём-то

то о чём говорим то не о чем то совсем ни о чём

то времени не хватает вечно

то зима

то о чёрной корове уходящей по красноармейской навстречу солнцу

вернётся

а молоком нас уже напоили степные маки

и хлеб конопляный горел чтоб не дать умереть

чтоб не был железом огнём одиночеством

кто б ни был железом огнём одиночеством их до фига

как сорок тысяч братьев

не плачь казак не плачь казак не плачет казак

свернёт самокрутку духмяной травы и танцуя джигу

на крыле ероплана говорит свою гордую песнь

любо братцев любить сорок тысяч но я ж им не сторож

распрягу свою конь молодецкую лягу пiд вишней

как под яблоней ой-да май лав помоляся аллаху

расхерачу нью-йорк чтобы знали кто в доме хозяин

в поле стелется путин прохладною тихою сапой

кычет жалким саддамом над доном бездомный бин ладен

ой-да ой-да-да ой-да май дарлинг скажи чё те надо

что ж ты вьёшься как псих ненормальный

над больною моей головой

обалденные жёлтые мальвы

как собачий полуденный вой

поначалу пугают немного

а потом привыкаешь

но что ж

ты всё ходишь один на дорогу

что ж ты господу спать не даёшь

что ж ты всё говоришь ни о чём-то

а хотя ну о чём говорить

о том что времени не хватает вечно ни на что

зима опять будет медленною и тёплой что дым

поднимается вверх и значит я

никогда не уеду из этой деревни

только держи меня крепче не давай мне

клясться на конституции

биться о стены

жрать эту землю

жить долго

две трети декабря терпеть страну

дожди длинней улисса в иностранке

не отличать афганскую войну

от головокруженья на фонтанке

за то что здесь родился навсегда

две трети декабря одна забота

следить как вертикальная вода

припоминает правила полёта

огромного где снег и невесом

кто помнит ад особенно вначале

и рыбы вертикальные как сон

молчат в саду особенно ночами

раскинув руки разевая рты

стоят и смотрят в нас холодной кровью

ну типа гений чистой красоты

на цыпочках по краешку по кромке

потом зима становится зимой

как на картинке снег деревья люди

а бабы водку пьют и милый мой

зовут мужей как бабы в голливуде

ворочаясь в постели до утра

они ещё надеются на чудо

и на вопрос пора мой друг пора

да говорят мне нам да я хочу Да

ура-ура

в ладоши хлопай радость правда

мы едем в семикаракоры там во вторник

растут деревья с грустными глазами

и пыль на площади и пива нет в киоске

а я не вышел ростом мне похоже

не быть орлом на тамошней монете

но больше некому а значит моя радость

мы завтра едем в семикаракоры

теперь поспи автобус в 7:15

пока-пока

всему помашем ручкой

мы не умрём не плачь мне обещали

что будет дождь плыть по реке на запад

что я хотел тебе сказать уже не помню

а вот сварю нам кофе и на запах

потянутся глазастые стрекозы

слепые ласточки сквозные переулки

трави мне кровь терпеньем повилики

истерикой репейника и славы

скажи нам жить сегодня и вовеки

хотя бы до утра

а там посмотрим