Но, к моему огромному облегчению, Галка попрощалась и положила трубку.

Пусто-пусто, как в домино. Ну, что ж,..

Немного расстроившись, я приготовила ужин, потом. почитала и завалилась спать. Больничный кончился, завтра заступаю на трудовую вахту.

В понедельник, вернувшись с работы, я «села на телефон». Предстояло найти Лешку Егорова, соседа по двору и товарища по детским шалостям. Наше общение давно уже носило эпизодический характер, но меня это не смущало. Алексей сменил множество работ. Однако меня интересовала его недавняя служба на местном телевидении.

Вчера Ирка поведала мне, не сведущей в амурных делах местного бомонда, что полгода назад Борис Щербинин развелся с очередной женой. А ею была Стефания Остапчук, диктор этого самого местного телевидения. Вот на нее-то я и захотела выйти с помощью друга детства.

Нашла я Леху довольно быстро. Выяснилось, что мой бывший; сосед пребывает сейчас в состоянии творческого полета, то есть сидит без работы.

— Лешенька, ты Стефанию знаешь? — бросила я пробный шар.

— Файку-то? А то! — как-то странно хихикнул Егоров.

— Нет. Ты не понял. Меня интересует Стефания Остапчук, телевизионный диктор.

В ответ на мои слова последовал раскат дурного хохота.

— Она такая же Стефания, как ты Ксения! Насмотрелась, дура, бразильских сериалов и переименовала себя по их образу и подобию!

— Кто? — ничего не поняла я.

— Да Остапчучка же! — нетерпеливо объяснил Леха.

— Теперь понятно, — кивнула я, словно собеседник мог меня видеть. — Солнышко, мне очень нужно с ней познакомиться и поговорить. Дело есть. Вы в каких отношениях?

— В прямых, точнее, в горизонтальных! — хихикнул Егоров.

Подобная манера изъясняться доводила меня до белого каления. Я ничего не поняла и осторожно уточнила:

— А это как?

— Ну, Ксенька, ты даешь! Трахаю я ее, имею, сплю с ней — выбирай, что нравится.

Я перевела дух и заныла.

Лешенька, солнышко, составь мне протекцию. Очень нужно!

— Можно, конечно... — задумчиво протянул Леха.— Только... захочет ли она с тобой говорить?

— Лешенька, ты нас только познакомь, представь как подругу детства. Она на мои килограммы посмотрит и сразу успокоится, поймет, что я вашему счастью не угроза.

— С-частью... — еще громче захохотал Егоров. — Сама все увидишь. Подъезжай к военкомату.

— Когда?

— А прямо сейчас!

Все складывалось неплохо. Я в хорошем темпе рванула к военкомату.

На остановке я сразу углядела внушительную фигуру Егорова. В юношестве мой сосед, увлекшись «строительством тела», неумеренно качался и глотал детское питание тоннами. Когда понял, что до «Мистера Олимпия» ему не дотянуть, бросил это дело и стал постепенно заплывать жирком. Но кое-что от былого великолепия осталось. Форму он поддерживал, хотя и не так неистово.

— Ты только особо ничему не удивляйся, — нехотя предупредил меня Лешка. Чувствовалось, что он уже не рад, что согласился свести меня со Стефанией.

— Ладно, — пожала я плечами и замолчала. Вдруг передумает знакомить меня со Стефанией?

Мы дворами пересекли квартал и вышли к большому кирпичному дому, который в народе кличут «дом с аркой». Арка там действительно примечательная, только уж слишком загаженная продуктами жизнедеятельности рода людского и собачье-кошачьего.

Мы поднялись на второй этаж, и Егоров своим ключом открыл массивную железную дверь.

— Файка, стерва, ты дома? — проорал над моим ухом Леха. Я на несколько секунд оглохла.

Ему ответила гробовая тишина. Вполне вероятно, что хозяйка была дома и просто нас не слышала. Стены в этом домике, словно в старинном каземате — толщиной в три кирпича. Звукоизоляция полнейшая.

Леха по-хозяйски сначала заглянул на кухню. Среди сверкающих кастрюль на плите инородным телом смотрелся закопченный до черноты ковшик. В помещении чем-то отвратительно воняло.

Ни слова не говоря, Егоров кинулся в комнаты. Я, разумеется, понеслась за ним. В гостиной хозяйки не оказалось. Леха широко распахнул дверь спальни, и я оторопело остановилась. На широченной кровати возлежала совершенно голая Стефания Остапчук и пьяно улыбалась.

— Иди ко мне, Лешенька. Я так хочу. — Чего она так хочет, услышать мне не пришлось. Но я и так догадалась. Егоров со всего маху захлопнул дверь, едва не расквасив мне нос.

Двери в этой квартире были под стать стенам. Мне показалось, что дубовые или сделаны из чего-то похожего, очень толстые и плотно пригнанные.

Мне оставалось только усесться в кресло и терпеливо ждать. Уходить я не собиралась.

«Сексуально озабоченная наркоманка», — заключила я и покачала головой, понимая, что добиться чего бы то ни было от Стефании мне вряд ли удастся.

Дверь со стуком распахнулась, и появившийся в проеме Лexa зло рявкнул:

— Помоги! Воду в ванную налей! Холодную!

С моей точки зрения, накачавшейся наркотиками личности холодная ванная не поможет. Но спорить я не стала и быстренько выкрутила краны до предела. Егоров втащил в ванную хозяйку и с головой окунул ее в воду.

— Выйди, — коротко распорядился Леха.

Не зная, как долго продлится это «купание», я бесцеремонно пошарила на кухне и заварила большую турку кофе. Думаю, что хозяйке он тоже понадобится. Разливая кофе по чашкам, я услышала тяжелые Лехины шаги. Он принес Стефанию и посадил на узкий кухонный диванчик. Мокрая женщина выглядела неважнецки. Синяки под глазами, припухлости. Она зябко ежилась, кутаясь в махровый цветастый халат, и старательно отводила глаза от Егорова.

— Где ты деньги взяла? — видимо, уже в который раз спрашивал ее Лешка.

Она упорно молчала.

— Ты же знаешь, нельзя тебе пить, — укорял ее Леша.

«Странно, а мне показалось, что нужно про дозу спрашивать», — пожала я плечами.

Но он уже не злился, а разговаривал с ней мягко, как с больным или ребенком. Любовь не любовь, но озабоченность судьбой Фаины в его голосе присутствовала.

— Праздновала я, — бесцветно отозвалась Стефания. — У меня повод есть!

— Плевал я на все твои поводы! Пойми, ты за ним в могилу скоро сойдешь! Только эту гниду шлепнули, а ты сама добровольно там окажешься!

«О-па! А вот это уже интересно», — отметила я про себя, но промолчала, надеясь услышать продолжение.

Обманулась.

Хозяйка недовольно глянула в мою сторону и спросила:

— Это кто?

— Ксеня, моя соседка по дому. Хороший человек. Ей с тобой поговорить надо.

— Не буду, — поджала пухлые губки Стефания.

— Почему? — спокойно спросила я. Мой опыт общения с хроническими алкоголиками был невелик (а уж с наркоманами тем более), но я знала, что настроение у них меняется очень быстро. Нужно только подождать.

Стефания не нашлась, что ответить, и просто внимательно посмотрела на меня.

— Фай, давай я вас с Лешкой покормлю. — Я полезла в холодильник и с удивлением обнаружила, что он полон припасов. В пять минут я соорудила пышный омлет с грибами и зеленым лучком, красиво нарезала ветчину и колбасу и настрогала салат из огурцов.

Стефания исподлобья смотрела на меня, но едва я поставила перед ней тарелку, накинулась на ее содержимое.

Женщина была красивая. На вид лет двадцати пяти. Большие карие глаза делали ее похожей на лань. Образ дополняли тонкий нос, пухлые, розовые от природы губы. Фигуру я оценила раньше и пришла к выводу, что она безупречна.

С чего же такая красивая, молодая, успешная девчонка в пьянку и наркотики ударилась?!

— Тебя как зовут?

— Ксеня, — нисколько не удивилась я ее вопросу. Ведь она была еще не в себе и вполне могла забыть имя совершенно постороннего человека. Простительно.

— А меня...

— А тебя — Стефания Остапчук, я знаю.

— Зови Файкой, рожей я для Стефании не вышла, — отмахнулась хозяйка и глупо хихикнула.

— Зря ты так. Ты очень красивая. У красивой женщины должно быть красивое имя. Но, по-моему, Фаина тоже красиво.

Леха молча уплетал омлет с колбасой и участия в нашем разговоре не принимал. Потом и вовсе встал и сказал: