Младшие Великие Княжны развлекались около елки. Вел. Кн. Ольга Николаевна раздавала подарки за Императрицу. В первом томе у меня подробно {223} описаны эти елки. Они доставляли много радости и счастья не только детям, но и всем нам, взрослым людям. Уловить на себе мимолетный взгляд Их Величеств, услышать ласковое слово Государя, детский смех царских детей было счастьем.
Вернувшись с елки, Государь гулял с Вел. Кн. Ольгой Николаевной. Играл с любимыми собаками. Затем принимал Протопопова. Третий раз в течение шести суток министр Внутренних дел делал доклад Его Величеству. Вещь необыкновенная, указывающая на тревожность переживаемого времени. Министр доложил, между прочим, и об обыске, произведенном по его ордеру у Марианны Э. Дерфельден, дочери княгини Палей от первого брака. То был отзвук убийства и обыск касался кампании великосветских агитаторов-сплетников. Обыск был произведен в особом порядке генералом Поповым и отобранная по обыску переписка была сдана директору Департамента полиции.
После чая Государь принял члена Гос. Совета, старого князя Н. Л. Голицына, состоявшего председателем комитета по оказанию помощи русским военнопленным. По этой должности князь довольно часто имел доклады у Императрицы Александры Федоровны и заслужил доверие Ее Величества. Он был приглашен к Императрице, но когда явился во дворец, был принят самим Государем. Государь оказал, что Царица пока занята и начал с ним разговаривать, но затем, улыбнувшись, сказал: "Я с вами хитрю. Вас вызвал я, а не Императрица. Я долго думал, кого назначить председателем Совета министров, вместо Трепова, и мой выбор пал на вас". Поблагодарив, Голицын заметил, что при его преклонных годах ему будет трудно справиться с новой трудной заботой. Государь как будто и согласился с ним и милостиво распрощался. Через два дня был опубликован Указ об его назначении.
После обеда вся Царская семья, кроме Наследника, провела вечер у А. А. Вырубовой. Туда была приглашена семья Распутина. Их Величества обласкали детей убитого. Все были растроганы.
Следующие два дня были обычные елки для второй и третьей очередей частей охраны. Всё, казалось, было, как {224} всегда. Только отсутствовала по нездоровью Императрица, Но на третий день Наследник, играя, ушиб руку. Это причинило ему большие страдания. Ничто не помогало.
Императрица принесла вытребованную от следователя голубую рубашку Распутина, положила больному под подушку и просила перед сном подумать об ушедшем Старце. Он поможет. После говорили, что Наследнику стало лучше. Императрица приписала это влиянию Друга.
28 числа, по старому обычаю, в 12 с половиной часов дня, Митрополит Питирим с братией "славили Христа" у Их Величеств. Им было затем устроено соответствующее угощение. А к завтраку были приглашены А. А. Вырубова и генерал П. П. Гротен. Последний получил назначение помощником Дворцового коменданта, т. е. Воейкова.
Блестящий строевой гвардейский генерал, б. офицер Л.-гусарского Его Величества полка, б. командир Сумского гусарского полка, Гротен, с осени 1915 года командовал Л.-гв. Конно-Гренадерским полком. Он пользовался любовью Их Величеств и был в давних хороших отношениях с А. А. Вырубовой и Воейковым. Об его назначении генерал рассказал мне следующее. Ощутив той зимой необходимость иметь официального помощника по делам охраны, он решил провести на новую должность одного, давно известного ему по совместной службе, генерала. Он осторожно высказал эту мысль Государю, не назвав, однако, фамилии генерала. Через несколько времени Государь, совершенно неожиданно, сказал однажды Воейкову: "А я нашел вам помощника". Удивленный генерал поинтересовался, кого именно. Государь назвал одесского градоначальника Княжевича. - Вы понимаете, говорил Воейков, - что, по нашим взаимным отношениям, это являлось для меня неприемлемым. Надо было убить эту кандидатуру, равнозначащей картой. Княжевич - Свиты генерал, лейб-гусар, бывший командир полка Императрицы, лично известен Их Величествам. Как молния у меня мелькнуло - Гротен. Я поблагодарил Государя и сказал, что Его Величество забыл одного своего генерала. Удивленный, Государь спросил: "Кого?". Я ответил: "Свиты Вашего {225} Beличества, генерал Гротена". Государь улыбнулся и сказал:
"В самом деле, вы правы".
Императрица одобрила выбор. Я получил отличного помощника, но только не по охранной части, в чем я нуждался.
В тот же день Государю являлся и новый председатель Совета министров, князь Голицын, по случаю его назначения. Ему было 66 лет. За ним был богатый административный опыт. В 1885 году он уже был Архангельским губернатором. В 1903 - сенатором, в 1915 - членом Государственного Совета, принадлежал к правой его группе. Имел отличную репутацию, как человек.
Арест Вел. Кн. Дмитрия Павловича, его высылка и резкий ответ Государя на ходатайство за него объединили в те дни всех членов династии в общем недоброжелательстве против Императрицы. Всеобщее злорадство по поводу убийства Распутина и дальнейшие разговоры и критика всего, что делали в Царском Селе, были настолько резки и открыты, что в тогдашней сгущенной атмосфере создалась легенда о "заговоре" Великих Князей. Центром заговора считали Вел. Кн. Марию Павловну-старшую и, вообще, "Владимировичей". Их, через жену Вел. Кн. Кирилла Владимировича, Викторию Федоровну, связывали с английским посольством. Легенда ширилась и ей верили. Правда же заключалась в следующем:
Члены династии, желая помочь высланному Дмитрию Павловичу, совещались, как бы помочь ему и, по чьей-то инициативе, решили обратиться к Государю с письменной просьбой. Было составлено письмо, авторство которого княгиня Палей (жена Вел. Кн. Павла Александровича) приписывает себе, в котором родственники, ссылаясь на слабое здоровье Димитрия Павловича, просили заменить высылку на персидский фронт разрешением жить в имении Усове или Ильинском.
29-го, днем, во дворец Вел. Кн. Марии Павловны собрались все те, кто согласился подписать письмо. Подписались:
Ольга (Королева Греции), Мария (старшая), Кирилл, Виктория, Борис, Андрей, Павел, Мария (младшая), Елизавета {226} (Маврикиевна), Иоанн, Елена, Гавриил, Константин, Игорь, Николай Михайлович, Сергей Михайлович.
