VIII
ПРЕДСТАВИТЕЛЬНОЕ ПРАВЛЕНИЕ И К ЧЕМУ ОНО ПРИГОДНО?
(Впервые было напечатано в "Westminster Review" за октябрь 1857 г.)
Шекспировское сравнение невзгоды с такой "жабой, которая безобразна и ядовита, но тем не менее носит в голове драгоценный алмаз" вполне применимо и к неприятным истинам. Факт, сурово разбивающий дорогую нам иллюзию, сначала отталкивает нас, но мы скоро замечаем, что этот факт содержит в себе зародыш спасительной веры. Каждый из личного опыта знает, что нередко взгляд, который вы долго боялись признать справедливым, потому что с виду он противоречил всему, что вы привыкли считать хорошим, и с которым наконец должны были согласиться ввиду его неотразимой убедительности, в конце концов приводит к самым благим результатам. Так бывает с самопознанием: мы терпеть не можем открывать в себе недостатки, но мало-помалу убеждаемся, что лучше знать их и быть настороже, чем игнорировать их. Так бывает с переменами веры: доводы, разбивающие наши суеверия, волнуют нас, но, подведя им итоги, мы видим, что новые убеждения, к каким мы пришли, более здравы и разумны, чем наши прежние. Так бывает и в политике: когда наступила минута просветления, мы чувствуем благодарность к тому, кто разрушил наши политические воздушные замки, как ни ненавистен он казался нам раньше. Верить в истину всегда лучше, чем заблуждаться; мало того, факты, с виду отталкивающие, как оказывается, всегда входят в состав чего-нибудь гораздо лучшего, чем идеал, ниспровергнутый им. Примеров тому можно бы привести множество; мы, со своей стороны, прибавим к примерам уже известным еще один.
Мы, англичане, почти все поголовно убеждены, что наш способ составления и применения законов обладает всеми возможными достоинствами. Злополучная фраза принца Альберта: "Представительная форма правления переживает период испытания" - вызвала общее негодование: мы находим, что испытание давно окончено и дало результаты во всех отношениях благоприятные. Частью по неведению, частью потому, что нам внушали это с детства, частью из патриотизма, заставляющего каждую нацию гордиться своими учреждениями, мы твердо веруем в безусловное превосходство нашей формы политической организации. И, однако же, враждебно настроенный критик может указать в ней несомненно присущие ей недостатки, которые, если верить защитникам деспотизма, гибельно отражаются на ее действии.
Вместо того чтобы опровергать эти доводы или уклоняться от них, не лучше ли спокойно исследовать, справедливы ли они и, если справедливы, к какому заключению они ведут, если, как думает большинство из нас, правительство, составленное из представителей народа, лучше всякого другого, почему же нам не выслушать терпеливо возражений наших противников? Ведь мы заранее уверены, что они окажутся или несостоятельными, или не настолько вескими, чтобы существенно подорвать вашу веру в его достоинства. Если наша политическая система обоснована хорошо, критика только подчеркнет ее хорошие стороны, выяснит ее ценность, даст нам более высокое понятие о ее свойствах, значении и назначении. Поэтому, отбросив все предвзятые мнения, станем вполне на точку зрения наших антагонистов и перечислим, ничего не опуская, ее изъяны, нелепости и недостатки.
Не ясно ли, что правительство, состоящее из многих индивидуумов, которые разнятся между собою по характеру, воспитанию и стремлению и принадлежат к различным классам, питающим взаимно враждебные идеи и чувства, притом находятся, каждый в отдельности, под влиянием образа мыслей своих избирателей, - не ясно ли, что такое правительство представляет собою весьма неудобный аппарат для управления общественными делами? Изобретая машину, мы стараемся, чтобы в ней было как можно меньше частей, чтобы каждая из этих частей соответствовала своему назначению, чтобы они были хорошо соединены одна с другою и работали дружно и ровно для общей цели. В устройство же нашей политической машины легли принципы совершенно противоположные. В ней чрезвычайно много частей, и число их растет дополнительно свыше всякой меры. Они не приспособлены каждая в отдельности для своих специальных функций. Их не стараются подогнать, приладить одну к другой; напротив, выбирают такие, которые заведомо не подходят одна к другой. В результате они не работают и не могут работать дружно, - это факт, очевидный всякому. Если бы кто-нибудь задался мыслью устроить прибор для медленной неискусной работы, он едва ли мог бы решить задачу удачнее. Уже сама многочисленность частей служит помехой делу; другая, и очень крупная, помеха - несоответствие их между собою; частая смена частей также вредит делу; но больше всего вредит ему то, что части не подчинены своим функциям, так как личное благополучие законодателя не зависит от успешного выполнения им своих политических обязанностей.
Эти недостатки присущи самой природе наших учреждений и не могут не вести к прискорбным последствиям. Доказательств можно привести сколько угодно, черпая их как из текущей истории нашей центральной представительной власти, так и из истории местных представительных организаций - публичных и частных. Прежде чем изучать зло, взятое в крупном масштабе в нашем законодательстве, рассмотрим некоторые из вышеупомянутых недостатков в их меньших и простейших проявлениях.
Мы не будем распространяться о малоуспешной деятельности выборной администрации в области коммерческих предприятий. Избранные акционерами директора правления сплошь и рядом оказываются недостойными доверия; свежий пример тому - недавние крахи акционерных банков: во всех этих случаях наглядно выказались нерадивость и нечестность заправил, интересы которых не совпадали с интересами вверенного им дела. Мы могли бы пойти дальше и найти подтверждение той ее истины в деятельности железнодорожных правлений: указать на неблаговидные поступки членов этих правлений, на беспечность их, позволяющую безнаказанно мошенничать таким господам, как Робсон и Редпат; на необдуманность и нерасчетливость, постоянно проявляющиеся в открытии не дающих дохода ветвей и линий. Но этого рода факты и без того достаточно известны.
Перейдем поэтому к менее известным примерам. Для начала возьмем хотя бы такие учреждения, как ремесленно-учебные Institutions Mechanics. В теории все обстоит как следует. Мастеровым нужны знания; благожелательные люди из среднего сословия готовы помочь им в приобретении этих знаний; вот первоначальная почва дела. Соединив свои средства и силы, они рассчитывают получить много преимуществ в смысле знаний и пр., недоступных им при других условиях. А так как все участники заинтересованы в достижении намеченных целей, а распорядители и заведующие избираются всеми ими сообща, предполагается, что результаты не могут не соответствовать ожиданиям. Однако же в большинстве случаев на деле выходит иное. Равнодушие, глупость, партийный дух и религиозные несогласия почти неизменно противодействуют всем усилиям лиц, преданных делу. Обыкновенно считают нужным избрать в председатели какую-нибудь видную местную особу; лицо это по большей части не блещет умом, зато пользуется большим авторитетом, или же оно богато и может сделать значительный вклад, что более чем восполняет вышеупомянутый недостаток. При выборе вице-председателей придерживаются тех же взглядов: один-два священника, несколько соседних сквайров, буде таковые имеются, экс-мэр, два-три альдермэна {Члены городского правления.} с полдюжины фабрикантов и зажиточных торговцев и, в дополнение к ним, самая разношерстная компания. В комитете тоже выбирают больше за общественное положение и популярность, чем за ум и годность к кооперации. Ввиду таких несообразностей, разногласия возникают очень легко. Масса членов желают выписать ту или другую книгу, но не решаются из боязни оскорбить клерикалов. Из уважения к предрассудкам некоторых должностных лиц и помещиков, фигурирующих в числе товарищей вице-председателя, оказывается неудобным пригласить лектора, вообще популярного и вполне подходящего, потому только, что он придерживается крайних политических и религиозных взглядов. Выбор газет и журналов для читальни также является обильным источником споров. Стоит кому-нибудь предложить, чтобы читальня была открыта по воскресеньям, считая это за великое благодеяние для тех, ради кого она основана, как тотчас возникают жестокие пререкания, которые легко могут окончиться выходом из числа членов части побежденных.
