Теперь несколько слов о моей внешности. Она у меня, можно сказать, выдающаяся - во мне без малого два метра росту, при этом я худощав и ношу оч-чень длинные волосы. Особые приметы : огромные ботинки. И это не дешевый выпендреж, ребята, а осознанная необходимость: я же не виноват, что мне приходится искать черт знает где обувь пятидесятого размера! И еще : в одежде я предпочитаю черный цвет, так как считаю, что он мне очень идет. Из-за того, что я высок, я немного сутулюсь, лик мой безобразен, поэтому я, как правило, не нравлюсь женщинам. Но к данной истории это отношения тоже почти не имеет.
Я описываю весь приключившийся со мной наворот спустя две недели , когда я худо-бедно отошел от самого чудовищного облома в своей жизни и могу хотя бы здраво рассуждать. Как обычно, всему виной была любовь.
Я, было дело, всерьез увлекся одной симпатичной девицей, и после долгого моего над ней нависания она, наконец, смирилась со своей участью. В тот вечер я покинул дом, направляясь к ней. Далее я буду излагать события как бы календарно.
22 января, Пятница.
В одиннадцать ( или без чего-то там) вечера я вышел из дома. По дороге купил пачку сигарет, традиционную бутылку водки и любимую бутылку пива. В 23:25 (я точно помню) я вышел из метро "Новые Черемушки" и стал терпеливо дожидаться своего автобуса. Мне нужен был самый страшный московский автобус -666-ой.
На остановке стояли еще несколько молодых людей, курили; двое ребят в сторонке попивали пиво, и по раздутости их сумки можно было сделать уверенный вывод, что пива у них - еще, по меньшей мере, ящик.
Где-то без двадцати двенадцать пришел долгожданный автобус. Вид его привел меня в восторг - он полностью соответствовал номеру маршрута. Кабина была увешана цепями и изображениями черепов, костей, перевернутых звезд и крестов. Сам водитель был длинноволосым парнем лет двадцати пяти в косой кожаной куртке, на которой сзади нитрокраской была сделана неубиваемая надпись :" I URAL DAVIDSONЪ".
Кроме меня в салоне оказались еще три парня ( двое из них - с пивом.) и три симпатичные такие девушки. Впрочем, парнишка, не располагавший божественным напитком, вскоре вышел.Вот после этого-то все и началось.
- Братки, придется отклониться от маршрута, мне бензин нужен.- сказал водитель.
- О'кей - ответил за всех я, достал свое пиво и под предлогом отсутствия у меня открывашки пошел знакомиться со своими попутчиками. Через две минуты мы все шестеро уже пили пиво и непринужденно болтали. Кто-то ( кто именно, уже не помню), догадался отнести пару бутылок водителю, и он включил музыку. Не знаю, что побудило меня посмотреть на часы. Они показывали 23:59.Мы ехали по пустынной улочке, с обеих сторон которой стояли то ли заводы, то ли базы. Внезапно послышался громовой крик водителя:
- С дороги, идиоты,... вашу мать!!!- после чего все вокруг погрузилось во тьму. Минут на несколько. Потом водитель удивленно завопил:- Братки, песок!!!
- Что...песок?- рыгнув, переспросил я.
- Кругом песок, мать его! - он остановил автобус, открыл двери и выскочил на землю. Мы последовали его примеру и увидели, что вокруг, насколько хватает глаз, простирается песчаная пустыня. Послышалось несколько крепких выражений, означающих крайнее удивление.
- И что теперь делать? - спросила самая скромная (ах, как все относительно в этом мире!) из девушек, по имени Катя.
- Ночью я здесь не поеду! - категорично заявил водитель и достал из кабины несколько бутылок пива и нехитрую снедь.- Раз уж мы попали хрен знает куда, давайте хоть поужинаем.
Как ни странно, но у всех, даже у девчонок, оказалась с собой какая-нибудь еда либо выпивка. Ужина, сразу скажу, не получилось. Сложилась капитальная пьянка. В процессе поглощения выпивки и закуски (не путать с едой). выдвигались разнообразные версии нашего пребывания в пустыне. Причем все, уж не знаю, почему, тешили себя надеждой, что это не Каракумы, а хотя бы Сахара.
Вскоре Паша и Женя, нахлебавшиеся за день пива, ушли на бархан спать.Наш доблестный водитель Вервольф ( он так представился) полез в заначку за последней бутылкой пива, но тут же прибежал обратно, безумно хохоча и тряся пачкой стодолларовых купюр. Он ничего не объяснял, только все смеялся и повторял:
- Там их много! Там их много!...
Вполне понятно, что все остальные в полной мере изъявили желание поживиться баксами на халяву, и тогда дергающийся палец истеричного Вервольфа указал нам на автобус, а сам водитель сумел выжать из себя лишь слово "там".
Глава 2. Ночь в пустыне.
Мы вломились в автобус и обалдели: задняя площадка была до потолка завалена пачками стодолларовых бумажек! Там было миллионов несколько долларов, и это было огромное богатство!В отличие от Вервольфа, которого, кстати, пришлось уложить спать во избежаниеразрушения его нервной системы, мы не стали шуметь и смеяться.Мы вернулись к месту нашей трапезы.
- Диего, а ты, часом, не голубой? - спросила меня вдруг Вера, невысокая брюнетка, способная одним взглядом заставить закоренелого гомосексуалиста поменять ориентацию.
- Нет, а почему ты спросила об этом?
- Я тебя почему-то совсем не боюсь.- кокетливо заявила она и, потягиваясь, попросила:- а расскажи что-нибудь...
И тогда я им рассказал.
СКАЗКА
про Белого Бычка и Великую Римскую Империю.
В глубокой древности, в Римской Империи, в городе Риме, в великолепном дворце на Палатинском холме жил-был кесарь Сечений. Хорошо жил-был. Нормально себя чувствовал. Ничего не поделаешь, кесарь, как-никак. И приснился Сечению однажды сон знатный, смысл которого сводится к тому, что необходимо ему добыть быка совершенно белого, а уж бык этот обеспечит процветание всей империи в целом и его, Сечения, в частности. Наутро императорские гонцы были посланы во все части света. Прошло какое-то время, и стали они возвращаться с пустыми руками.А посланный в Египет и вовсе не вернулся, как и посланный в Иудею. Последний, однако ж, возвратился. Правда, поздно: когда всех остальных гонцов уже сожрали львы на играх. И принес он весть радостную: таки, есть белый бычок! В святой земле Израиля, в Иудее, то есть. Только хитрые и до денег жадные иудеи заломили за него столько талантов золота, сколько весит Иерусалим со всеми жителями. И разгневался тогда кесарь Сечений, и послал он в Иудею печально известный Шестой Средиземноморский легион.
