203

всякой другой воде основные вещества - водород и кислород,- без них никакой воды не бывает. При всей своей особенности судьба Пушкина показывает нам - лишь с большею яркостью - те основные черты, которые мы отыщем, если захотим и сумеем искать, во всякой человеческой судьбе, как бы она ни была осложнена или, напротив, упрощена. Судьба вообще не есть простая стихия, она разлагается на два элемента: высшее добро и высший разум, и присущая ей необходимость есть преодолевающая сила разумно-нравственного порядка, независимого от нас по существу, но воплощающегося в нашей жизни только чрез нашу собственную волю. А если так, то я думаю, что темное слово "судьба" лучше нам будет заменить ясным и определенным выражением - _провидение божие_.

204

КОММЕНТАРИИ: СУДЬБА ПУШКИНА

Впервые (с сокращениями) напечатана в "Вестнике Европы", 1897, No 9, с. 131-156. В настоящем издании печатается полностью по изд.: Соловьев В. С. Собр. соч.: В 10 т. Т. 9. С. 33-60.

Для Соловьева статья была естественным развитием давних размышлений об основах христианской этики, о личной нравственной ответственности человека. В данном аспекте к пушкинской теме он обратился в 1896 г. в статье "Памяти императора Николая 1", где, в полном противоречии с передовой общественной традицией (равно как и с заветами отца), утверждал, что в Николае I "таилось ясное понимание высшей правды и христианского идеала, поднимавшее его над уровнем не только тогдашнего, но и теперешнего сознания. Не перед одною же внешнею силой преклонился гений Пушкина и не одна грандиозность привязала к государю сердце поэта!.." Соловьев особо останавливается на мотивах "прощения", которое царь дал умирающему поэту. Пушкин, полагал Соловьев, дрался на дуэли, не сдержав честного слова, данного императору: "Если бы Пушкин исполнил данное им слово, Россия не потеряла бы своей лучшей славы и великодушному государю не пришлось бы оплакивать вместе с гибелью поэта и свое рыцарское доверие к человеку. Было здесь, что прощать, и есть в этом деле, за что помянуть вечною памятью императора Николая I!" (VII, 377 378).

В том же 1896 г. Соловьев опубликовал статью "Нравственная организация человечества" (Вопросы философии и психологии, 1896. М" 34 (4)), которая составила затем XIX главу "Оправдания добра". Здесь он дал высочайшую оценку роли Пушкина в развитии русского национального сознания: "Россия решительно подтвердила свое исповедание христиан

398

ского универсализма, когда в самую важную и славную эпоху своей новой истории окончательно вышла из национальной замкнутости и явила себя живым членом международного целого. И только тогда раскрылась и национальная сила России в том, что до сих пор более всего значительно и ценно у нас не только для нас самих, но и для других народов: на мощном стволе "оевропеившейся" Петровской государственности вырос прекрасный цвет нашей глубокой, задумчивой и нежной поэзии. Русский универсализм - который так не похож на космополитизм, как язык апостолов на волапюк,- связан с именами Петра Великого и Пушкина: пусть же назовут другие, равные этим национальные русские имена!" (VIII, 467-468),

Статья "Судьба Пушкина" была воспринята русской общественностью как задевающая память поэта и вызвала немало печатных возражений. В самом "Вестнике Европы" против нее выступил А. Ф. Кони (Кони А. Ф. Нравственный облик Пушкина // Вестник Европы. 1899. No 10) Соловьев чувствовал себя уязвленным критическими отзывами, но прямо на них не отвечал. О статье Кони он писал Стасюлевичу: "...всякий печатный ответ на нее был бы перенесением личных чувств и страстей на литературу,- чего я не одобряю". Тогда, в октябре 1899 г., он работал над статьей о пушкинской поэзии и сообщал Стасюлевичу: "Мне совершенно необходимо будет коснуться вначале немногими словами и "Судьбы Пушкина", т. к. иначе мое неограниченное восхваление его поэзии может показаться (по необязательности логики для читателей) некоторою ретракцией моего прежнего взгляда на его характер и образ действий; что мое суждение об этом вовсе не относится к поэзии, никто ведь сам собой не примет во внимание... Я остаюсь при своем прежнем взгляде, как никем не опровергнутом" (Письма, 4, 81).

{1} Последняя строфа стихотворения Пушкина "Брожу ли я вдоль улиц шумных..." (1892).

{2} Из стихотворения "К***" ("Я помню чудное мгновенье...") (1825).

{3} Неточная цитата из письма Пушкина А. Н. Вульфу от 7 мая 1826 г.

{4} Соловьев полностью приводит стихотворение "Когда твои младые лета..." (1829).

{5} Из стихотворения "Герой" (1830).

{6} Герой одноименной трагедии Шекспира (1607 -1609).

{7} Первая строка стихотворения "Поэт" (1827).

{8} Имеется в виду сонет "Мадонна" (1830).

{9} Соловьев приводит строки из стихотворений "В часы забав иль праздной скуки..." (1830), "Когда б не смутное влеченье..." (1833), "19 октября" (1825). Для обоснования своей мысли он не обращает внимания на время их написания.

{10} Иерусалимский патриарх Софроний (умер в 641 или 644 г.) был дружен с агиографом Иоанном Мосхом, автором "Лимонара", сборника жизнеописаний первых христианских подвижников.

{11} _Гивеониты_ - жители города Гивы, известные своей нечестивостью

399

(напр., Ос. 9,9; 10, 9); _Анания_ с женой _Сапфирой_ (Деян. 5, 1 -10) утаили деньги от апостолов, за что были наказаны; _Симон_ - волхв (I в.), основатель гностически секты симониан, признанный раннехристианскими богословами родоначальником всех церковных ересей; _Валентин_ (II в.) выдающийся гностический философ; _монофелитство_ - ересь, сложившаяся в Византии VII в. (учение о двух природах, но одной воли и энергии у Христа).

{12} Из стихотворения "Я памятник себе воздвиг нерукотворный..."

{13} Строфа X шестой главы "Евгения Онегина".

{14} Из сонета "Поэту" (1830).

{15} Из "Полтавы", песнь первая.

{16} Далее до конца раздела следуют строки, отсутствующие в тексте "Вестника Европы".

{17} Начало фразы в "Вестнике Европы" читалось: "Но, помимо случаев личного раздражения, в которых виноват был сам Пушкин, его не ценили..."

{18} Далее до конца абзаца текст в "Вестнике Европы" опущен.

{19} "Эпиграмма" (1821) направлена против издателя "Вестника Европы" М. Т. Каченовского.

{20} Стихотворение "На выздоровление Лукулла" (1835) своим появлением обязано именно публичной деятельности С. С. Уварова.

{21} Строки стихотворения "Поэт и толпа" (1828). У Пушкина: "Во градах...".

{22} Ключевая мысль Соловьева, вызвавшая почти всеобщее возмущение. Соловьева не удовлетворяла версия "духовного рикошета", он настаивал на буквальном понимании своих слов и был недоволен статьей С. М. Лукьянова, где опровергалось его утверждение.- См.: Лукьянов С. М. О последних днях жизни и смерти А. С. Пушкина с медицинской точки зрения // Известия Отделения русского языка и словесности имп. Академии наук. 1899. Т. 4. Кн. 3.; О н ж е. О Вл. С. Соловьеве в его молодые годы. Кн. 1. С. 134-135.

{23} Ниже Соловьев цитирует известное письмо В. А. Жуковского С. Л. Пушкину от 15 февраля 1837 г. и письмо П. А. Вяземского к А. Я. Булгакову от 5 февраля 1837 г.

{24} Строфа XXXIII шестой главы "Евгения Онегина".

{25} "Пророк" относится к 1826 г., "Отцы пустынники и жены непорочны..." - к 1836 г.; шестая глава "Евгения Онегина" написана в 1826 г. Вероятно, Соловьев отнес "Пророка" к более позднему периоду творчества Пушкина.

{26} В "Вестнике Европы" два последних слова заменены словом "ей".

{27} Следующего абзаца в журнальной публикации нет.

{28} Далее в "Вестнике Европы" текст опущен, за исключением последних двух фраз статьи.