И в этот миг неминуемой расправы, друзья Людмилы и Руслана, герой нашей удивительной повести запрыгнул на подоконник и с криком: "А не лучше ли водить "бьюик"?" - покинул поле боя через emergence exit, попросту говоря, аварийный выход. Возможно, вас интересует, не принес ли ворвавшийся в комнату весенний сквозняк еще что-нибудь дорогой маме.
- Ку-ку! - услышала она, как благословил на лету шалопай домоуправление и контрагентов его, столь предусмотрительно прямо под окном каких-нибудь два часа назад наваливших груду свежих, пахнущих лесом и поркой березовых прутьев. ALL BAD CHILDREN GO TO HEAVEN
Ну что ж, наверное, теперь совершенно ясно, ясно и понятно,- автор сдержал обещание, не обманул, герои нашего приключения - дети. Очень невоспитанные, своенравные и самовлюбленные дети. Дети, превыше общественного, безусловно, ставящие личное. Гадкие дети. Дети, на которых нет управы, ибо в них начисто отсутствуют (не сформировались)-желания и побуждения, делающие любого примерным семьянином и членом общества. Они не понимают, в чем суть власти и магическая сила денег, в чем смысл репутации и значение положения, откуда берутся материальные блага (с сопутствующими чувствами законной гордости и глубокого удовлетворения) и какова всеобщая регулирующая функция выговора с занесением в учетную карточку. Ах, эти дети, энергетический эквивалент ежедневного довольствия которых (в благоприятных условиях отсутствия стихийных бедствий, войн и эпидемий) всегда превышал три тысячи килокалорий. Эти мальчики и девочки с прекрасно развитой мускулатурой и вторичными половыми признаками, по воле (минутной прихоти) Создателя вовремя не осознавшие себя в центре борьбы противоречий, в роли винтика (или втулочки) в вечном механизме диалектики природы.
Итак, речь идет о детях, позволивших себе немного повитать, попарить, впасть в идеальное, с презрением глянуть на жизнь и осознанную родителями необходимость посчитать глупостью, нелепой (забавной, идиотской, бездарной, трусливой) ошибкой своих не в меру суетливых "предков", перенапрягшихся в усердном стремлении следо вать бессмертному квадрату формулы "деньги-товар-деньги".
Какой, на фиг, товар, какие еще, к черту, деньги? Кайф-облом-кайф, кайф-ништяк-кайф. кайф-кайф-кайф. (Без кайфа нет лайфа, хоть фейсом об тейбл.) Вот это действительно формула, вот уж действительно смысл бытия. Так что засуньте ваши деньги, сами знаете куда (в тумбочку под носовые платки, рублей десять, не пойду ж я завтра на день рождения с пустыми руками).
Значит, кайф. Впрочем, продолжая взятую ранее линию неуклонной борьбы с иностранщиной, да и просто в вечном стремлении к правде жизни, станем употреблять более универсальное понятие - мечта. I have a dream... Поколение автора, беззаботное поколение детей with eyes turned within верило в мечту.
В некое всеобщее счастье, кайф, если угодно, праздник. И знаете, во-первых, смеяться над несчастными нехорошо, а во-вторых, на самом деле тогда, в безоблачной середине семидесятых, некий всеобщий и вечный праздник, казалось, вот-вот в самом деле наступит. Праздник желания. Он был здесь, тут, не за горами, за углом, этот волшебный день, когда оковы тяжкие падут и свободный полет желания к единственной достойной цели - всеобщему и полному удовлетворению - не потревожит, не оборвет ни занудливый папаша, ни истеричная мамаша.
Но что же питало эту мечту, что было в крови тогда, отчего вновь и вновь в этом полном материализма и разочарования мире зажигались глаза и увлажнялись губы? Кто давал силы раз за разом прекрасному Фениксу детства, возвращал ощущение полета, необыкновенного могущества и счастья? Музыка, друзья мои, Шизгара.
Шизгара, это слово, которое coined мое поколение. Да, я не хочу употреблять другое слово - рок. Этот синоним русскому слову "судьба" потерял былой свой волшебный смысл, он глазеет теперь на нас с каждого угла, свисает с газетных страниц, расплывается на афишах, бисером горит во лбу у всякого неприглядного скоропортящегося товара. Фу, отбросим его. он ничего больше не означает. Оно стало чужим. Good-Bye. Оставим другое ("наше"), неизвестное пока платным всезнайкам, способное и сейчас вызывать в душе чудесное движение. Шизгара.
Шизгара. Это музыка мечты об исполнении всех желаний, это музыка кайфа. Музыка - живая вода. Музыка наших семнадцати и восемнадцати, оставшаяся там, в шестидесятых, в семидесятых на Большой Каретнои, Сибиряков-гвардейцев. Музыка сытого, полного сил и потому обуреваемого прекрасными фантазиями поколения.
Но кто, кто тот кудесник, сумевший материализовать простой чередой аккордов эту детскую мечту об исполнении желаний? Кто сделал чудо, кто дал музыке смысл? Дети. Дети, придумавшие себе смешное имя The Beatles. Четыре ребенка, четыре трудных подростка, балбесы с именами Джон, Пол. Джордж и Ринго. Четыре невоспитанных мальчика крикнули: "Невоспитанные дети всех стран, unite" - и запели хором:
She was just seventeen
You know what I mean.
И подарили миру всю эту чудесную мишуру - длинные волосы и узкие джинсы, самих себя как воплощение и символ мечты о полете, об исполнении всех желаний. Цветикмиллионно-миллиардо-квинти-билли-филли-нилли-цветик. Шизгару. (Это обалденное, такое битловское небитловское слово.)
Битлы принесли с собой кайф. Елочка, зажгись - и елочка зажглась! Ни раньше, ни позже. О, эти три гитары, они сумели невозможное - выразили чувства, эмоции, эти импульсы души и сердца, для которых рассудочная взрослая лексика имеет (в брезгливо отнесенном в самый конец приложении) лишь убогий набор: ой, ах и черт побери. Музыка же выразила все, всю невербализируемую гамму, всю бездну, и кайф, и облом, и ништяк, и ни фига. и я балдею, и цимус. чуваки, воще.
И мы, мы, наше поколение, стали ровесниками откровения. Оказались (и потому, мне кажется, и достойны истории). Дети шестидесятых и семидесятых, еще недавно безнадежно бродившие в дебрях "что" и "который", мы вдруг услышали себя и друг друга.
И, став свидетелями, соучастниками этого чуда. мы совсем ополоумели и вдруг поверили в возможность (реальность) еще одного, другого, главного чуда детства - чуда исполнения желаний.
We all live in a yellow submarine
Yellow submarine
А почему бы и нет. если вот она, наша всемогущая худышка, синеокая фея в джинсах "Super Ritle":
She's goddess of a mountain top
Burnin' like a silver tiame
The sun of beauty and love
And Venus was her name.
Вот в каком виде память сохранила первый куплет.
She's got it
Your baby, she's got it
I'm your Venus
I'm your fire
At your desire
Ax, наконец-то четыре быстрых английских слова явились перед нами. She's got it. She's got it, откат, прикол, торчок, конец всему, вот он, гений частой красоты. Шиз-гат ит, откуда взялась буква "р", задача для грядущего лингвиста-этимолога, но это те самые слова. She's got it. они сложились в бессмертное - Шизгара. с ударением на втором слоге. She's my baby, a-bop-a-lula... и выделился адреналин, и началось непроизвольное сокращение мышц, сами собой заходили руки и ноги (а ну, сделай громче, чувак. громче, громче, еще. еще...), и радостное "аа-ааа-аааа" вырвалось из глотки навстречу второму куплету.
Her weapon was her magic eyes
Makin' every man mad
Dark as the dark night she uas
Got that no one else had
И все прошло, и страх, и слабость, и ты поднялся с колен и стал огромным, всесильным и щедрым, и великий указующий перст перед носом твоим задрожал, потерял прямизну, испугался, спрятался, составил на пару с большим козу. Милый, милый, смешной, ho, и обернулся Сергей Михайлович совой лупоглазой, hey-ho, а Зинаида Васильевна лягушкой ква-ква-ква, прочь с дороги, я иду. I follow the sun.
Ну. наконец-то перед нами раскрылся механизм всей этой замечательной кутерьмы, в котором бешено перемещаются наши герои и их длинные волосы, из сине-белых дыр сверкают попки и коленки, красные носки выглядывают из матерчатых (вельветовых) шузов, самодельные трафареты не уступают фирменным, а магнитофон "Комета-206" поражает выносливостью. Боже мой. все это существует, все это движется, живет под музыку. Mama Weer All Crazee Now.
