-- А вы кто? -- озадаченно поинтересовалась девушка.

-- Я -- Юсман Виктория Леонидовна, кан-дидат психологических наук. Я работаю в Уни-верситете. Мы знакомы с Василием Федоровичем.

-- Да... Я припоминаю что-то, -- задумчиво проговорила девушка. "Наверно, это и есть из-бранница папы -- промыслилось ей. -- Дачный поселок, и... по-моему я присутствовала на защите ее диссертации?"

-- Мне можно войти? -- будто поинтересовалась женщина.

-- Конечно, проходите, -- спохватилась девушка, -- но папы еще нет.

-- А вы Юля? -- утвердительно спросила гостья, после того как, по-приглашению, молча прошла в гостиную комнату и уселась в предложенное хозяйкой кресло.

-- Да, вы не ошибаетесь.

-- А что это у вас телефон валяется на полу, поломался?

-- Нет. Мое неосторожное движение.

-- Бывает, -- будто одобрила Виктория Леонидовна.

-- К сожалению, папы еще нет, -- напомнила девушка и тут же уточнила: -- Вы же к нему?

-- Нет. Скорее по его поводу.

-- Как это понимать?

-- Мне необходимо с вами серьезно переговорить, Юля.

-- О чем? -- поинтересовалась девушка, хотя ей подумалось, что она понимает смысл данного визита. "Такая пришла не удочерять -- у нее свои планы и стиль, хорош папа!"

-- Честно говоря, мне трудно об этом говорить вам, сейчас должна подъехать еще одна женщина, думаю, что тогда мне будет легче объясниться.

-- Вы как будто меня к чему-то готовите? Что за внезапная вечерняя таинственность?

-- Не стану скрывать, я и в самом деле, как вы правильно догадываетесь, подготавливаю вас.

-- К чему?

-- Жизнь штука сложная. Вы, человек взрослый и умный...

-- Что вы хотите этим сказать?

-- Все-таки, давайте дождемся Веру.

-- Вера -- это и есть та самая женщина, которая должна подъехать?

-- Именно так.

Наступило произвольное молчание: Юля сидела так же как и гостья в кресле напротив, их разделял низенький журнальный столик.

И вот раздался непродолжительный, но какой-то, как показалось девушке, вкрадчивый звонок в дверь и Юля внутренне насторожилась. "Может, они собрались делить моего отца?" -- думала она, -- "А где же все-таки он сам? Непонятно, ничего непонятно!.."

-- Это Вера, -- сказала Юсман.

-- А почему вы так уверены в этом? -- удивилась уверенности гостьи девушка.

-- Должна быть она, если, конечно же, к вам не имеет кто-либо обыкновения приходить в гости в такое время.

-- Но ведь здесь живет еще и мой отец, и это может быть он, скорее всего! -- определилась Юля, обрадовавшись про себя, что сейчас должно многое проясниться.

-- Нет, -- категорически заявила Юсман, -- это никак не может быть Василий Федорович!

-- А что так? -- съехидничала немного в тоне своего голоса девушка, приостановившись у выхода из гостиной, -- вы бы не хотели с ним встречаться?

-- Нет, это не так, Юля. Просто... -- заговорила сбивчивыми расстановками Юсман, -- он..., именно он..., сейчас прийти -- это исклю-чено.

-- Ладно, -- определилась девушка, -- сейчас посмотрим! -- и она поспешила в прихожую ко входной двери.

"Почему эта женщина так уверена, что отец, именно папа, сейчас прийти не может?" -- по пути в прихожую думалось Юле, -- "Либо она знает, где он, либо успокаивает себя надеждой на желаемое, либо..."

Юля, даже не посмотревши в глазок, машинально-ловкими движениями открыла входную дверь: на пороге стояла какая-то, теперь уж точно -совершенно не знакомая девушке женщина.

Выглядела она лет на сорок пять, хотя, возможно, была и моложе: довольно плотненькая, невысокого роста, волосы редкие, цвета свежей ржавчины, коротко подстрижены. Лицо округлое, отчего ее лоб воспринимался заметно ужатым в висках.

При виде этой женщины возникало состояние, будто она только что наелась чего-то жирного и сладкого, а руки и губы не вымыла. Ее серый утепленный плащ, казалось, распахнула нараспашку массивная грудь. Но в общем, эта женщина понималась подвижной, прочно стоящей на ногах.

-- Что с моим папой?! -- тут же требовательно спросила девушка, и эта взволнованная фраза, которая бесцеремонно обнажила внутреннее волнение Юли, словно преградила путь в квартиру очередному гостю.

Женщина на пороге оторопело смотрела в глаза хозяйке квартиры, наконец:

-- Он болен, -- сказала она.

-- Вы что, издеваетесь?! -- немного подкрикнула в голосе девушка.

-- Нет. Он действительно болен, Юля, -- услышала за своей спиной девушка.

Юля повернулась назад: сказанное принадлежало Юсман, которая тоже, вслед за хозяйкой квартиры, вышла из гостиной.

-- Внезапно заболел, -- снова подтвердила Юсман и добавила: -- Это -та самая Вера, которая должна была подъехать.

-- Проходите, -- сказала печально и медленно Юля женщине, стоящей на пороге.

-- Да, но... -- начала было говорить женщина и загадочно замолчала.

-- Что? -- тут же задала вопрос ей девушка.

-- Дело в том, что я не одна, -- ответила Ве-ра и она молча повела головой в сторону, указывая тем самым на присутствие там, чуть пониже площадки этажа, на ступеньках лестничной клетки, еще кого-то, какого-то человека, которого девушка никак не могла заметить, находясь в прихожей у распахнутой входной двери.

-- Кто там? -- оживляясь, спросила Юля у Веры и не дожидаясь ответа, потребовала для себя желаемого подтверждения, -- папа?! -- бы-ло воскликнула она.

-- Нет. Это... молодой человек. Вы его знаете.

-- Кто? -- настороженно и пугливо забеспокоилась хозяйка квартиры.

-- Юленька! -- послышалось с лестничной клетки, -- ради бога, не волнуйтесь, -- продол-жал говорить приближающийся голос. -- Это я. -- Сказал он, объявившись возле Веры.

-- Миша? -- что-то соображая про себя, про-говорила девушка. -- Но что делаете здесь вы?

-- Они сейчас тебе все объяснят, Юля, -- хо-лодно сказала Юсман.

Минут пятнадцать Юлю приводили в чувства, ибо девушке стало нехорошо еще там, в при-хожей: у нее подкашивались ноги, кружилась голова, и она постоянно повторяла одну и ту же фразу: "Что с моим отцом?.., Что с моим отцом?.., Что с моим отцом?.."

Ее кое-как довели и усадили поудобнее в кресле в гостиной.

Больше всех беспокоился о происходящем молодой человек: он говорил сердечно и волнуясь. Юсман же и Вера оставались хладнокров-но-тактичными, они интонировали свои голоса и производили свои утешительные действия в адрес хозяйки дома, будто сговорившись, словно контролировали себя по инструкции хорошего тона.

Когда девушка немного пришла в себя и была способна выслушать и понять -- ей все рассказали.

Несколько минут Юля молчала, потом по-просила всех оставить ее одну и когда тяжело-весные гости вечера, такими показались девушке Вера, Виктория Леонидовна и Миша, собрались было уходить, как Юля почему-то, остановила Мишу:

-- Миша.

-- Да, Юленька.

-- Пожалуйста, останьтесь еще немного со мной.

-- Хорошо, Юленька -- я останусь. Вы... идите, -- коротко и довольно сухо сказал молодой человек женщинам, тоже остановившимся в прихожей.

Виктория Леонидовна Юсман и Вера ушли. Теперь молодой человек и девушка оставались в квартире одни.

Юля, медленно передвигаясь, предложила Мише пройти на кухню. Движения ее рук будто парашютировались, иногда останавли-вались, зависали.

Оба молчали, пока Юля готовила чай. Миша непроизвольно и как-то виновато посматривал на девушку.

-- Вы сегодня какой-то другой, Миша, -- наконец-то печально произнесла девушка уже за питьем чая.

-- Мне кажется, я всегда был таким.

-- Неправда.

-- Разве что-то существенно заметно во мне иное, большее, нежели переживание за вас, Юленька?

-- Вы сегодня ни одного разу не улыбнулись, Миша.

-- Хорошо. Я попробую, -- и молодой человек натужно обнажил на своем лице улыбку.

-- Нет. Это улыбнулись не вы.

-- Но это я, Юленька, -- словно оправдываясь, сказал молодой человек, заметно обеспокоившись, -- Я, -- улыбнулся, будто подтвердил он.