Это тот огонь, что возник из недр души Зарзтуштры и оберегает меня своим теплом в самом сердце черной страшной ночи на берегу холодного залива,

Огонь, что, разбив сердце Тьмы, головой упирается в небеса.

Пламя, что освещает весь город и затмевает все звезды на небосклоне.

Быть может, город, отблески света из которого несут мне чувство покоя я отдохновения,- только сновидение. Быть может только сновидение, ибо до сих пор я не встретил еще ни души и неизвестно, есть ли жизнь в этом городе Огня. Быть может, то, -что я слышал, было лишь разговором душ умерших, донесшимся словно весть с дальних небес. Возможно и одиночество на краю безмолвного, залитого огнем города - только сновидение. Возможно, все мои друзья отправились к дракону залива или в темнице дэва-лгодоеда, дрожа от ужаса, ожидают своей участи. О них мне ничего не известно. Я до сих пор ничего не знаю ни о городе, ни о заливе. Их окутывает тайна. Я ничего не знаю о них, они же тысячью глаз следят за мной!..

...Сверкающие языки пламени заворожили мой взор и незаметно увели в радужный край мечтаний Те двое, крепко держа под руки, вели меня по высокой радугe и я сознавал, что переправа по этому мосту мечтаний, взгляд, брошенный с этих высот, вниз, обесценивают, делают тшетной и напрасной полную суеты жизнь человека, довольствующегося единственно бесовскими вожделениями. С этих высот я видел, что жизнь ничтожна, а отмеренный мне путь предельно краток. Пройденный опасный путь не страшен. Я и по радужному мосту иду в страну мечты. Между мной и тем берегом пролегла исполинская бездна. Только воля к выбору перенесет меня в завтра. Возвращение совсем не страшно и не опасно, но очень далекое, долгое опасное Будущее далеко, но желание увидеть eгo делает путь короче. Те двое даровали мне волю к выбору. Семь моих удивительных путешествий привели меня к переправе по этому огненному мосту на берег радужных мечтаний старости. Я поднимаюсь, или меня поднимают вверх.

Не достигнув берега последних желаний, я всего лишь нашел самого себя в этом радужном городе. И на каждом перекрестке этого райского города старческой мечты, на каждом листе травы, на каждом горном камне, я видел, написано мое имя. Но я упаду с этого радужного моста в вышине, упаду в огненную пасть бездны.

Забрезжил рассвет. Все тело ныло от каменной тоски, от тяжкого груза одиночества и печали. Безнадежно я направил взгляд на берег залива. Огненный шар пылал, как свеча, словно гигантский кипарис. И я подумал про себя: всякая мечта достойна сожаления.

Вновь покинув свое убежище, я сошел на берег н приблизился к городским торговым рядам. И вновь вокруг меня стоял гул голосов. От этих звуков ниоткуда меня охватила дрожь, но я ободрял себя. По обе стороны дороги стояли дома, высокие и низкие, но все без окон и сам не знаю отчего, я почувствовал, словно за мной наблюдают. Словно сейчас что-тo свaлится мне на голову. Воздух в городе Огня был зловонным, и я дышал его ядовитой атмосферой. Мне пришло в голову что его следовало бы скорее назвать городом Сырости. С боязнью и страхом озирался я вокруг. Наконец, узкдя вонючая улица вывела меня к просвету между зданиями. Я остановился передохнуть возле решетки высокого дома. Улица, что привела меня сюда, оканчивалась перекрестком. Я обошел вокруг дома. Как ни странно, казалось, что отсюда начинаются все городские улицы. Не обращая более на дом внимания, отправился другим путем, но в самом скором времени вновь оказался возле того же самого дома, с решеткой.

Я обошел его еще раз. Сомнения нет, тот же самый. К великому моему удивлению, улицы не отличались одна oт другой. Я не мог найти, по какой из них пришел сюда, и откуда вернулся. Наугад бросился в одну из улиц, и вскоре был у того же самого дома. Целый день я пытался выбраться из запутанных, запертных улиц, но это было невозможно. Идя наугад, попал я сюда, наугад попытаюсь и выбраться. Наугад я постучал в одну из многочисленных дверей этого дома, похожего на крепость. Никто не ответил, дверь не отворил. Я принялся стучать в каждую из дверей. Наконец дверь, к которой я уже подходил однажды, отворилась, но за ней никого не было. С удивлением я вошел, огляделся, но никого не обнаружил. Внутренний двор был совершенно пуст. Отворилась другая дверь, за ней виднелась длинная прихожая. Прежде чем войти в эти полутемные сени, я обернулся. В это время дверь на улицу зaкрылась. Меня охватил страх. Взяв себя в руки, я вошел в прихожую. Там было холодно. В дальнем конце открылась дверь, я вошел. Человек в грязной, покрытой слоем плесени одежде со связанными руками и ногами сидел на циновке в центре комнаты, прислонившись спиной к покрытому корой стволу дерева. Громадный этот ствол вырастал из пола и уходил ввысь сквозь потолок. Я поздоровался, человек не ответил, нахмурился. Но сердце мое сжалось от жалости к нему.

Подойдя поближе, я внимательно оглядел заросшего плесенью старца. Меня охватили сомнения. Это хитрая ловушка. Мне больше не выбраться из рук завлекающего меня старика, не освободиться от козней заколдованного города. Я в плену у этих сырых, зловонных улиц, наполненных голосами без людей, освещенных холодными лучами. Мне не найти выхода к заливу среди этих запертых улиц. От ужасных мыслей, от страха я вновь поздоровался с сидящим. Но он молчал, словно каменное изваяние. Словно великая печаль легла тенью на его лицо, последняя надежда застыла в его взоре. Я решил, что он последняя жертва города, которую тот не успел еще разложить своим дурманом. C этой мыслью я ощупал его лицо и руки, погладил ихоя был жив. Я оттер с его лица многодневную плесень.

Чистые глаза его засветились, на щеки набежал молодой румянец. Хотел я развязать путы, но не смог.

Хотел затеять с ним разговор: "Что это за странный город?" Но он безмолвствовал, не отвечая на мои вопросы, до тех пор, пока солнце не склонилось к закату.

Я отказался от своих намерений. Про себя я предположил, что это немой или бесноватый из тех, кого избегают люди. Но сейчас это был единственный человек, которого я встретил в этом городе, хотя привела меня к нему путаница непроходимых улиц. Насколько лучше было бы мне довольствоваться торговыми рядами, возвратиться на корабль и наблюдать оттуда сверкающее пламя в залитом светом городе. Смогу ли вернуться на корабль?.. Во всяком случае в своем убежище я был свободен. А теперь, попав в столь затруднительное положение, я должен искать выход. Единственное, что можно сделать - это расспросить о влажном городе этого старца. Но все мои усилия бесплодны. Он и вполглаза не глянул на меня.

Мне захотелось схватить его за ворот, встряхнуть и закричать: "Эй ты, немой, эй ты, бесноватый, у тебя что, язык к нёбу прилип? Ну-ка спроси, кто я такой, откуда и как занесло меня в эти края?!" Я схватил его за ворот, чтобы приподнять с места, но он словно прилип к стволу, к которому прислонился спиной. В страхе я отказался от этого намерения. До тех пор, пока не закрылись городские ворота, до тех пор, пока не умерла надежда в сердце, надо искать избавления. С этим намерением я покинул связанного старца. Обуреваемый тысячью страхов, я вышел из дома. Улица, заполненная звуками, была пуста. Я брел,c опаской и нетерпением вслушиваясь в каждый звук, не обнаружу ли своих друзей, заблудившихся в этих краях. Но втайне был уверен, что путь этот рано или поздно приведет меня, к тому же дому старца. День догорал, а я с тяжелой душой все шел и шел по бесконечной улице. И вдруг сердце чуть не выпрыгнуло из груди: я увидел перед собой очертания человека, напоминающие призрак. Я вскрикнул от страха, но голоса своего не услышал. Хотел убежать, но не смог, словно превратился в камень.

Все тело и даже, казалось, мысли дрожали от страха.

На какой-то миг я засомневался в собственном существовании. Чтобы проверить, ущипнул себя и дернул за бороду. Нет, все это происходит не в сновидении, а наяву...

Наступил вечер, и я с ужасом увидел, что улицу заполнили людские тени. Они проходили передо мной то "торопливо", то "удивленно", то "опасливо". Я преградил путь одному из них, но он, скользнув как тень, струясь как вода, шарахнулся в сторону. Наугад я обратился к тени, идущей рядом: "Скажи, какая дорога выведет меня к заливу?" Словно не слыша, не замедляя шага, прошла мимо. Я решил про себя, что от страха говорю тихо, и голос мой не слышен. И на этот раз закричал во весь голос: "Где дорога к заливу?!" Город словно взорвался от смеха. Не успел я оправиться от изумления, как внезапно все вокруг озарилось светом, а от людей на улицах не осталось и следа.