— Вы обещаете мне исполнить мою просьбу?

— Я обещаю только выслушать вас.

— Что ж, выхода у меня нет. Слушайте.

Несколько секунд Ург молчал.

— Я скрыл кое-что и от Чрезвычайной Комиссии. Скрыл в личных целях. Дело в том, что мое изобретение имело еще одну сторону. Об этом знаю только я. Мне удалось создать запоминающее устройство. Это устройство «запоминало» всю информацию об эталоне и могло воспроизвести его через много лет. Вы понимаете меня?

— Не очень, — честно признался 101-й.

— Я воспользовался запоминающим устройством только один раз. Устройство запомнило меня, каким я был пятьдесят три года назад. И может в любой момент воспроизвести меня… Того, прежнего… Вы понимаете?.. Я хочу еще раз все начать сначала… Теперь это зависит только от вас… Аппаратура спрятана надежно. Привести ее в действие может и ребенок, так она проста…

— Я это сделаю, — прервал узника 101-й. — Но только после вашей смерти.

— Согласен.

— А сейчас — к делу. Наше время кончилось.

— Я надеюсь на вас, — тихо сказал узник. — Может быть, теперь все будет иначе. Ведь прошло пятьдесят лет…

Задержавшись еще на пять минут. 101-й вышел из камеры.

На другой день узник был найден мертвым. Причину смерти установить не удалось. Немедленно прибывший в тюрьму Инспектор Великой Директории опечатал все бумаги узника.

На кратком следствии, проведенном Инспектором, выяснилось, что накануне 101-й задержался на беседе с узником сверх положенного по инструкции времени.

В восемь утра ему приносили завтрак.

В девять он выходил на прогулку.

С одиннадцати до двух читал.

В два обедал.

До четырех отдыхал.

Вечером просматривал почту.

Ужинал в восемь.

И ровно в десять ложился спать.

Ничто не могло помешать этому распорядку.

Дом, в котором он жил, был единственной тюрьмой на всей планете.

А 101-й был ее единственным узником.

Он был молод и весел…