- В аэропорту "Шереметьево"?! Запросто. У меня там приятель...
- И это несмотря на все звания и причиндалы...
- Как два пальца обмочить... - Скубилин посетовал: - Но что говорить об этом, если поезд ушел?!
Козлов помолчал.
- Пока не ушел. На днях она прилетает... Авгурова летит самостоятельно через Кипр. - Козлов поднял зеленые в самой глубине глазниц зрачки. - Рейс "Ларнака - Шереметьево".. - Он назвал число и номер рейса. Тон его ничего не выражал.
Глава третья.
МЕНТЫ. ИГУМНОВ, ЦУКАНОВ
С Арбата, от Романиди, Игумнова опять привез Бакланов. На патрульной машине.
Бакланов проехал вдоль перрона к уже знакомому новомосковскому поезду. Эту ночь им снова предстояло провести здесь. Завтра, с окончанием съезда, все возобновлялось. Только теперь это уже были не встречи, а проводы.
У состава их встретил Цуканов.
- Муса приехал. Хочет с тобой говорить. А там его кореша тусуются...
Игумнов взглянул вдоль платформы.
У перронного табло, в конце состава, виднелась кучка молодых кавказцев.
Игумнов разглядел центрового. Это был все тот же катала Джон, от которого он схлопотал по челюсти при задержании на Арбате вблизи киноотеатра "Художественный".
Джон тоже узнал ментов, показал на них приятелям.
Судя по всему, принудительный привод и обещание следовательши возбудить против Мусы и Эдика уголовное дело не поубавили им спеси.
Команда в виду ее могочисленности, настроена была агрессивно. Изгумнов узнал охранника, которого он видел у "Аленького цветочка":
" Таймасхан... Метр с кепкой!"
Охранник и теперь что-то держал на плече - то ли зонт, то ли трубу.
- Как насчет ключей Джабарова... Что-нибудь удалось?
- В мастерской? Да, вот копия наряда на установку двери повышенной прочности, квитанция...
Игумнов быстро просмотрел бумаги.
- Годится. Качан тут?
- Нет, - Цуканов его на вокзале не видел.
- Попробуй разыскать. Пусть едет к эксперту насчет исследования пули. Пусть достанет его хоть из-под земли. Не мог же баллист загулять надолго!
Цуканов качнул головой:
- Я его знаю. Этот может.
- Что еще?
- Муса в кабинете с младшим инспектором... А часть этих... - он показал на платформу. - ходят по залам...
- Никола здесь?
- Да он звонил.
- Надо его срочно убрать, пока они здесь.
С Мусой разговаривали в кабинете.
Кавказец был горд собой.
- На очной ставке я этого таксиста чуть не прибил, гада... - Муса вертанул неохватными плечами под курткой.
Игумнов уже знал об этом от следовательши. Она только что звонила. Разговор получился довольно откровенным.
Ее тоже пытались достать в связи с жалобой на имя Съезда, но она, похоже, сумела отбиться.Следовательша поблагодарила Игумнова за помощь. И все же особого удовлетворения Игумнов в ее голосе не услышал.
- Меня не отпустило. Тут надо что-то по-весомее. Помните, вы сказали? - Она боялась прямо говорить об этом.
Игумнов понял:
- Сверхсрочник - муж убитой?
- Да.
Теперь и до нее дошло: серийный убийца выйдет на свободу, если не предпринять срочные и не совсем законные шаги. Очная ставка с мужем одной из жертв была крайней мерой. Запас ненависти к убийце у сверхсрочника был чудовищный
- арестованный мог не выдержать. А, если бы конвой не доглядел, сверхсрочник мог воздействовать и физически...
"Спецназ..."
- Я постараюсь.
Надо было все взвесить. Но сейчас было не до этого. Начинался разъезд делегатов. К тому же обсуждать подробности он не мог.
- Между прочим у меня здесь Муса...
- Прощаюсь...
Муса приехал, чтобы самому рассказать Игумнову о выполненном им гражданском долге.
- "Ты же, говорю, падла, был тогда вместе с твоим кентом, который рассказал про кольцо! Ты за рулем сидел! Забыл?"
- А что он?
- "Ничего не знаю..."
Муса не догадывался, каким образом и от кого менты смогли узнать о том их разговоре с таксистами.
Меньше всего он подозревал в этом своего приятеля.
Между тем именно Эдик рассказал о кольце в камере, где в это время находился человек Игумнова - Никола, который сейчас тоже находился поблизости - на вокзале.
- Я говорю: "Девок душить! Благодари Аллаха, что я на воле об этом не знал, когда встретились!.. Я бы самого тебя тогда удушил!"
Игумнов помалкивал.
Минутой раньше или позже Муса должен был обратить внимание на пепельницу у него под рукой. Плоская чаша- грубая подделка под хрусталь бросалась в глаза. Игумнов держал в ней скрепки, милицейскую бужетерию.
- У нас бы на Кавказе такого бы давно кончили...
Муса внезапно замолчал - пепельница на столе, наконец, привлекла его внимание.
Поверх скрепок, затупленных лезвий, металлических форменных пуговиц лежали соединенные металлическим кольцом фирменные ключи.
Катала даже подался вперед.
- Можно? - Муса протянул руку к ключам. - Откуда они у тебя, начальник?
- Коллекционирую.
- Нет, серьезно!
Кавказец и не пытался скрыть заинтересованность.
- Приходилось видеть? - Игумнов не спускал с него глаз.
Муса поколебался:
- Они от квартиры Джабарова... - Он перегнулся, полновесный живот атлета налег на край стола.
- Ты знаешь его замки?
- Я сам заказывал. И дверь, и замки.
- Сколько было ключей к замкам помнишь?
- Три пары...
В квитанции заказа, переданной Игумнову Цукановым, тоже значилось: " импортный замок с тремя парами ключей..."
Теперь это было не только предположением.
" Все фирменные ключи на месте..."
Одна пара ключей была у Люськи, вторая - у Романиди. Третьи лежали тут, в пепельнице.
Джабаров и при желании не мог теперь попасть назад в квартиру.
Самым разумным было предположить:
" Кто-то взял фирменные ключи у мафиози, сдал его квартиру и передал ключи квартиранту - Георгию Романиди..."
Сделать это могли только те, кто твердо знал, что хозяину "Аленького цветочка" ключи уже не нужны. Вокруг кафе действовала все та же опасная группа, которая дала о себе знать выстрелом на перроне...
- Этого мужика ты видел? - Игумнов достал из стола фотографию Волока.
Муса узнал его:
- Видел в кафе...
Их прервал зуммер из дежурной части - звонил Картузов.
- Как дела? Все воюешь?
Оба вели себя так, будто не было никакого рапорта Игумнова и все шло заведенными порядком.
Это был знак ему - Игумнову.
Руководство закрывает глаза. Руки для любых проверок у него развязаны. Ответственность за все неприятности, которые могут последовать, с этой минуты ложится на него персонально.
- Про утреннее построение у тебя знают? - Картузов уже заканчивал.
- Все предупреждены.
Делегатов съезда, которые съезжались в Москву в течение несколько дней, провожали по-быстрому.
- Отпусти своих спать по-раньше. И сам отдохни. Это... - Картузов поискал сравнение. - Наша с тобой Ночь перед Рождеством...
СМЕРДОВ
- Жди меня тут!
Смердов оставил машину с водителем в переулке, у трамвайных путей, направился к проходной фабрике. Он предпочел во всем разобраться сам лично.
С настоящим Анчиполовским, за которого выдавал себя задержанный, было ясно:
" Постоянный обитатель дурдома в Столбовой. Путь ему на волю заказан..."
Но кто и зачем ловко воспользовался его данными?
Действительно ли телохранители Джабарова, которые были прописаны в доме, предприняли собственное расследование...
Тут было над чем поломать голову.
Заместитель начальника 33-его ни о чем не спросил вахтера, на ходу показал красные корочки удостоверения, прошел во двор.
За проходной его тоже встретило громкое ритмичное уханье производства. Но Смердов не думал о нем.
" Предположим, лже-Анчиполовский действительно узнал про строительный домик от джабаровских телохранителей... Но кому тогда звонил задержанный из дежурки?! Кто вызволил задержанного?! "
