К их громким скандалам в доме уже привыкли.
Во время домашних сцен жена предпочитала зрелищность.
" Зачем это ей?" - Он не мог ответить на этот вопрос. Другие и он сам тоже предпочитали, чтобы никто не знал о происходящих время от времени в семье неурядицах.
Тут было все наоборот. Борька молча прикрывал то дверь, чтобы жена с криком не выбежала на лестничную площадку, то окно - чтобы она не аппелировала к старухам у подъезда.
Жена была невротичка и присутствие посторонних ее подстегивало. Впрочем, и Веркин муж, по ее рассказам, был тот еще хлюст.
" Тут сейчас такое начнется..."
- Позвонить ее мужу, Борис?!
- У них же маленький ребенок! - Качан посмотрел с укором.
- Поэтому я и считаю: лучше миром. Согласен?
Качан был согласен.
- Конечно, миром лучше.
- Ну вот. Давно бы так. Сечас все зависит от тебя...
Качан не поднял головы.
"Пропал ты, Борька... Потому что всегда сначала делаешь, потом думаешь! И все, с кем ты общаешься, все такие! Выпьете стакан - и уже нет удержу!"
В первый раз с Веркой тоже все получилось по пьянке.
Офицер, ехавший из ГДР, поставил чемодан в ячейку, попросил дежурную и опера в штатском, случайно оказавшегося в автоматической камере хранения посмотреть за вещами: все дорогое, ценное. Взять под персональную отвественность...
Офицер расплатился ящиком коньяка. Первую бутылку тут и
распили всей сменой...
Козлов поспешил закрепить позицию.
- Значит было дело?
- Какое? - спросил Качан.
- С Веркой...
Качан отвел взгляд.
- Давай по-хорошему, Качан... Я ведь, в сущности, не об этом хотел с тобой говорить. О важных для государства вещах.
- Я не против...
- Для этого мы должны верить друг другу. Понимаешь?
Козлов посмотрел на часы.
- Сам видишь, все известно. Давай... Я ведь не могу долго с тобой заниматься... Кончится терпение- сам знаешь, что будет...
Качан промолчал.
- Тогда так, Борис. Сейчас Динка наберет телефон веркиного мужа и все ему расскажет. Ты этого хочешь? Последний раз спрашиваю...
Качан не ответил.
- Дина! - крикнул Рыжий. - Горячкина!
Механик вошла. Маленькая, плоскогрудая, ноги - палки. В глазах любопытство.
- Я дам команду - и ты позвонишь веркиному мужу. Скажешь, как все было в последнюю ночь. Поняла?
- Поняла! - Уродка ждала продолжения.
- Там, в коридоре, телефон.
- Я видела.
- Иди. А потом положишь трубку и позвонишь его жене. Номер телефона есть?
- Я записала.
- Ну все. Я крикну - дам команду.
Она послушно вышла.
Козлов смягчил тон.
- Не вынуждай, Качан. Давай... Все будет хорошо. Не мне это нужно. В конце концов, одно дело делаем для страны. Ведь правда?
- Ну!
- Мне не признание твое нужно. Пойми! Мы, мужики, всегда поймем друг друга. Я сказал: нужно взаимное доверие. Тогда и я смогу быть с тобой откровенным. Давай на словах. Писать не будем. Было дело?
Качан не ответил.
- Было или нет?
- Нет.
Козлова передернуло.
- Вся Страна на вахту встала! Все, как один человек. Съезд Коммунистической Партии! Такое событий! А они... Гнать вас надо отсюда всех! Сраной метлой! Чтобы духу не было!
Качан пожал плечами.
- Какая от вас борьба с преступностью! Да что я с тобой церемонюсь?! Валерия Александровна!
Из коридора появилась Веркина мать. Эта тоже ревела.
- Я здесь!
- Слышали, как веркин дружок себя ведет?!
- Простите уж ее, Александр Сергеевич! Я все слышала...- по лицу ее растекалась краска. - Ведь дура еще!
Козлов обернулся к Качану, ткнул пальцем.
- О себе не хочешь думать, о них подумай... Тебе жалко их? Ну? Говори! Приезжала она к тебе?
Тут и Верка подошла. Вместе с матерью громко зарыдали, как по покойнику.
- Да или нет? Последний раз спрашиваю! Горячкина!
- Я здесь! - Та тоже уже стояла в дверях.
- Ну же, Борис!
- Я ничего не знаю.
- Иди, звони, Дина!
Веркина мать взвыла. Динка скрылась за дверью. На письменном столе, где стоял телефон, зазвенели разной продолжительности звоночки. Аппарат был параллельный.
Качан поднялся, молча пошел к дверям.
Веркина мать вытерла слезы. Когда Качан проходил рядом, шепнула:
- Если б моя дура стояла на своем, ни в жизнь ему ничего не доказать...
- Алло! - Пискнула Горячкина.
В последнюю секунду Козлов не выдержал, ударил по кнопке на аппарате. Тренькнул короткий звонок.
Муж Верки на другом конце провода уже ничего не слышал.
Абоненты разъединились.
- Все! Идите. Пусть будет Верке уроком... - Комитетчик махнул рукой.
Азарт Козлова прошел. Дочь с матерью подхватились.
- Спасибо!
Динка замерла у дверного косяка, невидная дурнушка с худым бледным угрястым лицом. Смотрела без злорадства, но и без сочувствия.
Причастность к государственным секретам давно уже провела невидимую границу между нею и другими вокзальными.
"Мы - глаза и уши государевы..." - говаривал Козлов.
Динка была рядовым исполнителем его указаний. Личные симпатии и антипатии исполнителю не полагались.
- Вы здесь еще побудете? - Веркина мать - женщина бывалая -знала, как в таких случаях себя вести, на радостях решила сбегать в магазин за бутылкой. - Я быстро.
Она не имела понятия о комитетчиках.
Эти не были похожи на ментов.
Отбор в КГБ велся куда тщательнее. Материальное содержание, подготовка, обеспечение несравнимо выше. Да и контроль серьезнее...
Бутылкой тут было не прельстить.
Дежурная - укороченный контрабас, обтянутый черной форменной шинелью - сразу возникла откуда-то сбоку, замерла с деревянным лицом. Наблюдала.Она была подставлена и регулярно отчитывалась Наверх.
Козлов стукнул кулаком по столу. В запавших глубоко глазницах вспыхнул недобрый огонек:
- Этого еще не хватало! Ну-ка, отсюда, пока не передумал! Быстро. И никому ни слова. Иначе я вас всех разгоню.
Комитетчик оглянулся, крикнул дежурной:
- Проводите их, пожалуйста!
Форменная шинель прошаркала к выходу на перрон, открыла дверь. Женщины убрались молча.
Козлов подошел к окну, отогнул штору.
Под Жуковом мостом, вдалеке, маячили вагоны грузового поезда. Близко, на перроне, несколько человек бежали к отправлявшейся с восьмого пути электричке.
Верка с матерью шли, не глядя по сторонам. Позади плелась опозоренная Динка.
- Закройте за мной...
Козлов вышел через вторую дверь - на привокзальную площадь. Снаружи здесь не было никакой вывески. Обычная дверь. Кроме сотрудников госбезопасности дверью никто не пользовался. Даже вокзальные не догадывались, что за ней...
С вербовкой Качана вышла осечка...
.
КОЗЛОВ, СКУБИЛИН
Машина ждала Козлова по другую сторону площади, между домов, поблизости от ресторана "Эльбрус" - не обращающая на себя внимания серая неприметная "Волга" с заурядным номерным знаком.
- Прямо, по Кольцу... - Козлов сел сзади.
"Волга" влилась поток транспорта, правившего в сторону Таганки. Большая часть машин выглядела так же заурядно, ничем не выделяясь. В них могли оказаться коллеги, а может и представители Службы собственной безопасности КГБ, время от времени тайно проверявшие своих сотрудников.
Козлов снова мысленно подвел итог.
Привлечение Качана к негласному сотрудничеству сорвалось.
Присутствие обеих женщин, не говоря уже о Динке, сыграло негативную роль - он этого не учел - Качан устыдился выглядеть слабым в глазах Верки и ее матери.
Впрочем, особыми последствиями это не грозило.
С начальником розыска вокзала у них давно была глухая молчаливая вражда. Игумнов ничего не мог ему сделать - они действовали в разных весовых категориях. Зато он, Козлов, при удобном случае мог ему навредить и опасно.
" Слух про Верку и Качана все равно пойдет..."
