- Ясно.
- Ты упомянул Шереметьево...
- Коржаков сдал двоих - Иса Раки Зария и Моди Ибрагима Бари.
Рэмбо прочитал:
- "Получено вознаграждение за конфискованный в Шереметьево с помощью фирмы груз кокаина... - Он поднял голову. - Приз довольно крупный. - Сто тысяч. В баксах. Я думаю, для начала разговора тем у тебя предостаточно...
Игумнов достал санаторную книжку
- Это, повидимому, пропуск в резиденцию. Он был у Коржакова...
- Да. Там все их бригада. В первом корпусе...Генерал Ткачук, его правая
рука - полковник Хохлов... Тут недалеко...
- Одинцовский район?
- Точно.
- Оттуда был анонимный звонок о том, что Коржакова похитили...
- Послать с тобой?
- Нет, нет. Тебе не надо ввязываться.
- Хорошо. Я позвоню попозже. Если от тебя ничего не будет, я беру людей
и еду к ним на п р о ц е д у р ы...
6.
Санаторий располагался в месте, известном как "Подмосковная Швейцария". Мягкие погодные условия, неповторимые по красоте живописные перелески...
Всероссийская здравница всего в часе езды от столицы.
Место паломничества многочисленных туристов...
Игумнов однажды приезжал сюда вместе с первой женой.
С обрыва открывался вид на российскую глубинку.
Сбоку по гребню вереницей тянулись храмы, заканчивавшиеся у стен
древнего монастыря. Осенью городок был полон гулом звонниц и за
пахами яблок, которые неслись из каждого сада...
Вдали виднелась станция Окружной железной дороги.
Пассажирский поезд тут ходил едва ли не два раза в сутки.
Санаторий был изестен далеко за пределами области.
Все доступные в условиях средней полосы виды лечения. Бальнеология, физиотерапия, спортивная медицина.
Господа офицеры брали в библиотеке журналы, ходили на
дискотеку, в кино. Пили по номерам "абсолют". Он был тогда внове. Как и
датский спирт...
Игумнов подъехал в полной темноте. Половина светильников вокруг не горела. Он припарковался подальше от ворот, у знаменитого монастыря. К санаторию прошел пешком.
В проходной не спали. Солдату с повязкой на рукаве Игумнов издалека махнул санаторной книжой.
- Закурить найдется? - спросил тот.
Игумнов зацепил из пачки несколько сигарет, молча рассыпал на стойке.
Толкнул дверь.
На аллеях не было ни души. Игумнов двинулся вдоль осевой.
Впереди сбоку виднелось центральное здание, в нем размещались клуб, столовые, библиотека...
Первый корпус санатория располагался неподалеку. Мрачный прямоугольник , ушедший по первый этаж в сугробы. В нескольких окнах на третьем - генеральском- этаже горел яркий свет. Тут попрежнему ложились спать уже под утро...
За сотню метров до корпуса неожиданно сотовый Игумнова подал признаки жизни. На мобильный позвонила Ксения.
- Привет, Игумнов! Как настроение?
Отличное... - Игумнов сошел с аллеи, остановился у большого закрытого подъезда то ли столовой, то ли клуба. - Ты где? На Островитянова?
- Да. Тут у них дискотека. Народ живет, веселится... Это ты, как монах...
Ксении беззастенчиво кокетничала. Игра была знакома каждому резиденту, работающему с женщинойагентом. Раскрепощенность, ни к чему не обязывающий обоих флирт, взаимная влюбленность приносили результаты. Наставление же по работе с агентурой, напротив, требовало полной
официальности отношений.
- Как там наши друзья? - Его интересовали нигерийцы, приезжавшие в Домодедово на разборку.
- Вернулись какието озабоченные. И снова уехали... А меня и еще одну девчонку оставили...
Послышался шум сливного бачка. Ксения звонила из студенческого
туалета в общежитии. Ее никто не слышал. Она находилась в самом пекле. Нигерийские наркодельцы постоянно проверялись. Им помогали в этом кадровые разведчики Ткачука, слежку за всеми подозрительными вели профессионалы.
В последнее время Игумнову все труднее становилось находить укромное место для встречи. Явочная квартира была неблизко, а надолго уезжать с
вокзала...
- В чем у них дело?
- Я спросила: "Куда вы? Девочки вас ждут?!""Нет, деловая встреча..."
Мне показалось у них неприятности и они поехали к комуто советоваться.
Да! Вот еще! Мосул исчез! С ними его не было!..
- Дождись их. Если Мосул не приедет, постарайся узнать, где он...
- Насчет этого мог и не напоминать... Обижаешь, начальник!
Ксения была авантюрного склада. Еще девчонкой в школе в сочинении
"Делать жизнь с кого"? написала, что хотела бы стать валютной проституткой. Сочинение прорабатывали на всех педагогических советах, совещаниях. Несколько строк ей посвятил знаменитый главред газеты "Первое сентября".
По мере взросления Ксения все больше склонялась к идеям свободного предпринимательства. Теперь она меньше стремилась в путаны, учила английский и, как могла, искала связи в мире бизнеса.
В интервью, которое Ксения разослала главам нескольких частных фирм
она без ложной скромности указала :
"Сильная личность, коммуникабельна, умею работать с людьми, активна и полна энергии, готова начать новые проекты..."
В качестве причины ухода с прежней работы Ксения назвала "отсутствие перспективы роста".
Приписка в конце интервью гласила:
"Уровень оплаты: не заинтересована в предложениях с оплатой ниже 500$ в месяц..."
Сейчас, в ожидании ответа на свои предложения, Ксения была абсолютно
свободна.
- Мне кажется, с Мосулом что-то произошло. Думаю: будут новости.
Готовь премию, Игумнов... - У нее было легкое настроение.
- Приня-то. Звони. Если не сможешь связаться со мной, поставь в известность дежурного. Или Цуканова. Оба в курсе.
- Поняла. Кстати, Игумнов! Не забыл, какое сегодня число?
- Ты насчет Витеньки?
- Сегодня его поминают. Они сейчас там, в проходной. На фабрике. Мне звонила его мать...
- Мне тоже.
- И как?
- До рассвета я вряд ли выберусь.
- Не стыдно, Игумнов!- Она снова громыхнула сливным бачком. - Если уж ты, мент, не помянешь, то кто?! Витька и живой был один, а теперь и мертвый один! Ты и ко мне тоже бы не пришел?!
В том, что она говорила, был обидный, но справедливый резон.
- Постараюсь. Посмотрим, как будет...
- Я тоже приеду.
От корпуса уже шел кто-то из часовых. Игумнов заставил себя собраться
