На вокзале - слава Богу- было тихо. В здании Линейного Управления тоже
не чувствовалось тревоги. В изоля-торе временного содержания ни одного за
держанного - пустые камеры...
И тем не менее происходившее в Домодедове, какимто образом было связано с отъездами и Цуканова со Штирлицем, и Игумнова, и Качана...
Кто-то тяжело протопал в коридоре.
- Товарищ майор!
Это был помощник.
- Из Домодедова звонят! У них перестрелка...
Первый звонок о разборке на станции поступил в милицию еще в начале третьего. У телефона была торгашка одной из коммерческих палаток.
- Можете срочно подъехать?.. Тут такое творится!..
- Что творится-то?! Кто звонит?
Она не назвала себя.
- Подъезжайте, увидите...- Торгашка бросила трубку.
Тем не менее домодедовские оперативные группы выехали быстро.
Ничего криминального не обнаружили. На всякий случай прочесали прилегающий район. Между дел подобрали всех, кто имел несчастье попасть на глаза. Вернулись.
И тогда снова позвонили:
- Убивают! Срочно... - снова звонила женщина, но уже другая . По мобильнику.
Пришлось ехать во второй раз. К этому времени разборка на переходном
мосту уже закончилась. Свидетели попрятались. Ни одной припаркованной иномарки. Гнетущие признаки недавно совершенного тут преступления...
"И прихожу то слишком рано, то слишком поздно прихожу..."- писал
поэт. Правда, по другому поводу...
Кровь обнаружили сразу. Недалеко от лестницы, ведущей на переходной мост со стороны площади. Мазки вели со ступеней. Кто-то раненный покинул поле сражения отсюда, со стороны площади. Внизу виднелись отметины протекторов. Там стояли машины...
Стараясь не оставить следов оперативная группа поднялась наверх.
Несколько стреляных гильз бросились сразу в глаза. Они были разбросаны на смерзшемся снегу настила вокруг большого кровавого пятна.
Другой участник разборки был серьезно ранен именно здесь.
В него стреляли почти в упор. Картина случившегося поддавалась расшифровке. Раненый упал на колени - на обледеневшем покрытии остались отпечатки окровавленных ладоней. Потом ему помогли подняться. Судя по формам капель, он не мог двигаться самостоятельно. Сообщники унесли его на руках ко второй лестнице - по другую сторону путей, к маневровому парку. Где-то там стояла машина...
Кинолог с собакой рванул вниз. За ним потопали оперативники. Внизу ждала их привычная страшная жатва. Не исключено, что братки еще издалека заметили круговерть огня над кабинами приближавшихся к станции милицейских "газонов".
Труп оставили, забросали снегом ...
- Привет! Слышал уже что у нас?
Домодедовский дежурный заговорил с коллегой на вокзале в Москве как об уже решенном, про труп умолчал, чтобы не пугать:
- Подсылай свою оперативную группу...
- Сейчас?
Майордежурный любил прикинуться фраером. Так было веселее. Перебросил леденец во рту.
- Конечно!
- Это запросто...
- Сможешь?!
Домодедовец ожидал всего, кроме согласия. Подумав, он заподозрил, что отказ последует в завуалированной форме.
- У тебя как с транспортом?
Но он и тут ошибся.
- Нормально. Машина тут.
- Вот и хорошо. - Домодедовец успокоился. -Давай...
Майор спросил небрежно:
- А че там ?
- Разборка. На мосту над путями...
- Постой...- Майор вроде бы даже подосадовал. - "На мосту над путями..."Мы ведь мосты не обслуживаем!..
- Ты не понял! Переходной мост над железной дорогой! Над Главными путями!
- Я все понял! В черте города мы обслуживаем только рельсы и шпалы... Майор принялся компостировать мозги. - У вас ведь город, помоему...
- Полвека с лишним!
- Ну вот! Есть бумага о разограничении территории. Начальство подписало.
Домодедовский дежурный задумался. Москвич, похоже, говорил дело. Про бумагу о разграничении территории обслуживания он действительно слышал краем уха. На всякий случай спросил:
- У тебя нет ее под рукой?
- Надо поискать. А чего там на мосту? Чегонибудь серьезное?
Домодедовец быстро попрощался.
- Пока точно не знаю. Мое дело поставить в известность...
Майор перекатил конфетку во рту. Он уже знал от кого надо ждать самую точную информацию...
Заместитель Игумнова Цуканов и перемогавшийся в ожидании назначения подполковник по прозвищу "Штирлиц"пригнали на привокзальную площадь в Домодедово довольно быстро - по почти пустому в этот глухой час ночи скоростняку.
У станции Цуканов сразу заметил сотрудников домодедовской милиции в штатском, они перекрыли подход к пешеходному мосту. Тут же поблизости толпились нивесть откудато появившиеся в такое позднее время зеваки.
Для начала Цуканов сразу освободился от своего спутника, которому откровенно не доверял. Штирлиц прямым ходом отправлялся к монтерам пути. Работяги могли многое рассказать о событиях этой ночи, если бы захотели.
- Перепишите всех, кто работал в ночную смену...
Предварительный инструктаж подполковника он произвел еще в дороге, теперь только напомнил:
- И не забудьте насчет милицейских патрулей... - В качестве чужого
подполковник был для всех только на "вы".
- Я понял, - Штирлиц - типичный внешне сотрудник Комитета Глубокого Бурения - поджарый, вроде неловкий, с мелкими чертами лица и отличной пластикой собранного мускулистого тела, поправил воротник куртки. Внимательно взглянул на Цуканова. - Что-нибудь еще?
Он постоянно напрашивался на поручения.
Это настораживало.
Не меньше чем тянувшийся за Штирлицем скандальный шлейф - слухи о принадлежность к таинственным спецслужбам, обрывки недвусмысленных разговоров.
"Кто его знает, чем они там занимались у себя? Если засекали мобильник Джохара Дудаева - черт с ним... А если закладывали гексаген или подрывали собственные блокпосты под видом вахабитов?!"
- Я буду там... - Цуканов кивнул на мост.
- Там вроде оцепление...
Зам только махнул рукой,
- Закончите с монтерами - возвращайтесь сюда...
"Выканье"давалось Цуканову с трудом. Нормальные люди все были друг с другом на "ты". Если, конечно, человека не собирались арестовывать. Тогда закон обязывал соблюдение ненужного этикета...
