Из авиачастей на подготовку в центр направлялись на одном самолете по два командира и два штурмана. Примерно через неделю они возвращались в свои полки. Но прежде чем приступить к самостоятельному выполнению боевых заданий ночью, эти экипажи провозились инструктором-летчиком или штурманом на цели, находившиеся недалеко от линии фронта и слабо прикрытые зенитной артиллерией. Так постепенно все экипажи включились в боевые действия ночью.
Переход на ночные боевые действия позволил нам заметно снизить боевые потери, причем эффективность бомбардировочных ударов нисколько не уменьшилась. Немцы тогда еще не имели радиолокационных средств обнаружения воздушных целей, истребительная авиация противника ночью в большинстве своем не могла осуществлять перехваты наших бомбардировщиков и в редких случаях атаковывала их.
В начале июля 1941 года Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение: в целях сохранения авиации Главного Командования и наиболее целесообразного ее применения постановку задач дальнебомбардировочной авиации возложить лично на начальника Генерального штаба.
В директиве Ставки, разосланной командующим фронтами 3 июля 1941 года, отмечалось, что часть авиации расходуется нецелесообразно. Объект может быть поражен 3-5 самолетами, а посылаются большие группы кораблей. Ставка категорически запретила производить вылет на бомбометание объектов и войск большими группами самолетов. Приказывалось: бомбометание одной цели производить одновременно силами не более звена, в крайнем случае эскадрильи{20}.
Такие приказания отдавались, разумеется, не от хорошей жизни - они вызывались большой нехваткой авиационной техники. Вместе с тем требовалось положить конец использованию дальних бомбардировщиков для выполнения тактических задач.
Одновременно Ставка Верховного Главнокомандования решила привести в порядок воздушно-десантные войска и использовать их на Западном фронте по прямому назначению. В качестве средства для выброски воздушных десантов предназначались 1-й и 3-й тяжелобомбардировочные авиаполки, они были переданы от нас в непосредственное подчинение командующему ВВС Западного фронта{21}.
Мне было жаль расставаться с этими закаленными в боях авиаполками, успешно выполнявшими боевые задания ночью, в сложных погодных условиях.
В начале Великой Отечественной войны корабли ТБ-3 имели самое разнообразное применение. Так, например, 1-й тяжелобомбардировочный авиаполк за первый месяц выполнил 361 ночной боевой вылет, средняя продолжительность каждого на них составила около трех часов. За это время было сброшено 316,5 тонны авиабомб, перевезено около 120 тонн грузов. По современным масштабам это, разумеется, немного, но следует учесть, что экипажи доставляли грузы в основном ночью, на малой высоте, когда корабли подвергались ружейно-пулеметному и зенитному обстрелу. Кроме того, летчики сбросили 15 тонн различных листовок с обращением к немецким солдатам, а также газеты и листовки, несущие слово правды родным советским людям, оказавшимся на временно оккупированной гитлеровцами территории, и это действовало зачастую сильнее, чем оружие.
В июле 1941 года чрезвычайно остро встала проблема снабжения частей, находившихся в окружении или в отрыве от войск фронта, боеприпасами, горючим, противотанковыми средствами, важными грузами. Военно-транспортной авиации тогда не существовало. Эскадрильи легких самолетов У-2, обладавших малой грузоподъемностью и ограниченным радиусом действия, этой задачи решить не могли. Не совсем пригодными для доставки военных грузов оказались и переданные из гражданской авиации подразделения кораблей Ли-2. Наши же ТБ-3 обладали большей грузоподъемностью. Боеприпасы, относительно крупногабаритные грузы размещались в бомбоотсеках, могли подвешиваться на наружные бомбодержатели. Так что работали тяжелые бомбардировщики и транспортниками.
За боевые успехи на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками 1-й тяжелобомбардировочный авиаполк, которым командовал полковник И. Ф. Филиппов, был награжден орденом Красного Знамени.
Словом, два тяжелобомбардировочных авиаполка у нас забрали. И вдруг приятный сюрприз - в состав авиакорпуса прибыл 4-й дальнебомбардировочный авиационный полк под командованием майора Г. Ф. Щеголеватых. Новый авиаполк, вооруженный самолетами Ил-4, я передал в состав 42-й дальнебомбардировочной авиадивизии.
А вскоре получил телеграмму, из которой понял, что уже назначен и командующий ВВС Западного направления. В телеграмме было сказано:
"Задачи на 15 июля корпусу полковника Скрипко:
1. Бомбить матчасть самолетов противника на аэродроме Витебск и площадку Сава по дороге на Оршу.
2. Уничтожить переправы через Днепр на участке Шклов, Копысь.
3. Скопление мотомехчастей противника в районе Любиничи, в лесу восточнее Шилов, 15 км.
4. Уничтожать мотомехчасти противника на дороге в направлении Красные Горки, имея в виду, что на Красный со стороны Гусино и Смоленск наступают наши части.
5. Иметь в виду действовать в направлении Демидов, Велиж... 14.7.1941 г. 21.00
Командующий ВВС Западного направления полковник Науменко" .
Итак, все по-прежнему: задач много, а истребители для прикрытия не выделяются. Впрочем, командующий ВВС Западного направления их фактически не имел. В боевых действиях к тому времени участвовала главным образом 43-я истребительная авиадивизия, усиленная 41-м истребительным авиаполком, вернувшимся на фронт во второй половине июля на полученных на заводах самолетах.
Не лучше обстояло дело и с фронтовой бомбардировочной авиацией. В ВВС Западного фронта насчитывалось всего лишь 57 бомбардировщиков. Кроме того, в ВВС общевойсковых армий находилось в общей сложности 93 бомбардировщика и 103 самолета-истребителя.
Во время напряженных боев в междуречье Березина - Днепр и с началом Смоленской операции основу авиационной группировки составляли 12-я и 13-я бомбардировочные, вновь прибывшая 47-я смешанная авиадивизии и 3-й дальнебомбардировочный авиакорпус ГК. Затем наши совместные усилия были подкреплены 23-й смешанной авиадивизией.
С середины июля часть авиаполков нашего корпуса, вооруженных самолетами Ил-4, я переключил на ночные боевые действия. Меня, естественно, беспокоил вопрос: как будут проходить первые ночные вылеты? Положение осложнялось тем, что аэродромы были слабо оснащены даже такими элементарными радиотехническими средствами обеспечения полетов, как приводные радиостанции и пеленгаторы. Хотелось знать, как организовано управление боевыми действиями в частях, как справляется летный состав с бомбардировкой в ночных условиях.
Чтобы выяснить эти вопросы, решил слетать на У-2 на один из ближайших аэродромов. Прибыл туда как раз к тому времени, когда экипажи возвращались с задания. Поговорил с командирами полков и эскадрилий, с летчиками и штурманами, выслушал их объективные доклады и предложения, направленные на лучшую организацию ночных боевых действий. Радовало, что экипажи летали уверенно, цели поражали точно, не испытывая атак противника. Ночь служила надежным укрытием и защитой. Резко снизились потери в самолетах. Все это подтверждало, что курс, взятый на организацию ночных боевых действий, оказался правильным.
С чувством большого удовлетворения я вылетел обратно на свой КП. В воздухе спокойно, ночь безлунная, но звездная, внизу сплошная темень - летел над брянскими лесами. А мысли невольно все возвращались к боевой действительности. Вспоминались многие замечательные летчики, штурманы, погибшие в воздушных боях. Мы ежедневно теряли десятки экипажей только потому, что летали днем без сопровождения истребителей. Очевидно, использование дальних бомбардировщиков преимущественно ночью будет наиболее правильным решением, думал я. Беседы с летчиками, их первый ночной вылет без потерь еще более укрепили меня в этом.
К рассвету прибыл на КП. Там уже ждала новая задача: нашему корпусу приказано нанести ряд бомбардировочных ударов по различным целям в дневных условиях.
