Тем временем Христос побежал проведать сестренку. Даная сидела, прислонившись спиной к скале. Она была бледна и все еще дрожала от страха.
- Ну, сестренка, - сказал Христос, - пойдем я провожу тебя до дома, там тебе сразу станет лучше. Кто бы мог подумать, какие приключения нас здесь ожидают.
- Неужели это обезьяна? - дрожащим голосом спросила девочка - По-моему, на шимпанзе не похожа.
- Это орангутанг, - вмешался в разговор доктор, - настоящие лесной человек, именно так это название переводится с малайского. Мы держали его в клетке, в лаборатории, а Джим оттуда удрал. Но мы не знали, что он здесь прячется.
- Хотя понимали, что он опасен, поэтому я вас и предупреждал, - добавил садовник - Но я не мог рассказать вам, в чем дело. Хорошо еще, что мы вовремя подоспели - он, кажется, совершенно взбесился, после того как Спирос сделал ему операцию.
- Как, он и этой обезьяне сделал операцию? Интересно, какую?
Однако их разговор был внезапно прерван. На вершине скалы показался Спирос. Волосы его растрепались, с одежды стекала вода, а лицо было искажено гневом.
- Яннис, как ты посмел? - крикнул он, едва завидев Янниса - Я же запретил тебе вмешиваться. А ты не только вмешался, но еще и осмелился поднять на меня руку.
Не успел доктор ответить, как Спирос закричал на садовника.
- А ты, Костас! Когда я что-то вам говорю, это означает, что вы должны беспрекословно повиноваться, понятно?
- Но, хозяин, - испуганно возразил садовник, - ведь дети были в опасности. Если бы мы вовремя не подоспели на помощь, он и убить их мог!
- Ерунда, - взорвался Спирос, все больше выходя из себя, - Джим просто шутил Он бы их не тронул! А я так хотел понаблюдать за его поведением в воде. Вы мне испортили эксперимент!
- Не могу с тобой согласиться, - спокойно сказал молодой доктор. - Мы потеряли контроль над ситуацией. После операции характер Джима переменился, он стал ужасно агрессивным, и ты это знаешь не хуже нас. Это были уже не шутки. Он хотел похитить девочку, это точно. Не знаю, что было у него на уме, но это было опасно. И он бы, не моргнув глазом, убил Христоса, который пытался ему помешать. Ты был готов принести ребятишек в жертву - а ведь это дети твоего старого друга - только ради того, чтобы посмотреть, как ведет себя в воде земноводный орангутанг. Да ты рехнулся, братец!
- Вон! - закричал Спирос. - Я тебя увольняю. И тебя, Костас, тоже. С этого момента вы у меня не служите. Выплачу вам выходное пособие в пятикратном размере, и вы немедленно уберетесь отсюда. Чтобы глаза мои вас больше не видели!
Не удостоив Спироса ответом, Яннис повернулся, чтобы уйти. Садовник последовал за ним. Христос помог Данае подняться. Ноги у девочки подкашивались, но она все-таки встала.
Спирос растерянно смотрел на них. Было видно, какие усилия он прилагает, чтобы овладеть собой.
- А вы, ребята, куда? - спросил Спирос, и голос его дрогнул - было заметно, что он нервничает - Я вас не прогонял.
- Мне жаль, Спирос, - с достоинством ответил Христос, - но ты, наверное, понимаешь, что после всего этого мы не можем больше оставаться в твоем доме. Раз какая-то обезьяна тебе дороже, чем наша жизнь, мы вынуждены уехать.
- Ребята, постойте, - сказал Спирос и провел рукой по лбу, как будто хотел навести порядок у себя в голове - Мне надо вам объяснить, и тогда, может быть, вы поймете. В двух словах я расскажу, что происходит. Я показал вам обезьяну в аквариуме, но не сказал, какую цель преследует этот эксперимент. Вы же знаете, я мечтаю помочь людям заселить море и уже сделал несколько шагов в этом направлении. Но пока человек зависит от техники, он не сможет освоиться в водной стихии. Мне пришла в голову важная мысль: люди, как и все млекопитающие, произошли от амфибий. В процессе эволюции все сухопутные животные утратили бронхи. Чтобы свободно чувствовать себя в воде, человек должен снова превратиться в амфибию. Все эти опыты со змеями и тюленями я провел, чтобы проследить, как живой организм реагирует на возвращение того или иного органа, который он утратил в процессе эволюции. Поставив целую серию экспериментов, я попытался пересадить бронхи той обезьянке, которую вы видели. Операция прошла успешно. Обезьянка не только научилась дышать в воде, но страшно полюбила водную стихию. Следующим шагом был Джим, человекообразная обезьяна. А если и здесь все пойдет хорошо, то я испробую на человеке.
- Мы знаем, что у тебя светлая голова и прекрасные руки, - сказал Яннис, он остановился, поджидая детей - Если твои опыты удадутся, это явится новой вехой в истории человечества, и, возможно, следующие поколения людей будут тебе благодарны. Но все равно тебе нет оправдания. Твое поведение преступно. Исследовательский запал заставляет тебя забывать о здравом смысле. Образумься, пока не поздно, ведь ты мечтаешь осчастливить человечество, а вместо этого можешь стать причиной его гибели. Пошли, ребята.
ВСТРЕЧА
Прошло несколько месяцев после неудачного путешествия. Брат и сестра решили не рассказывать родителям о том, что произошло на острове.
- Ты же знаешь, как они расстроятся, - сказал Христос Данае. - Ведь они в Спиросе души не чают. Если мы расскажем, что случилось и как вел себя при этом Спирос, они будут страшно разочарованы. Не стоит их огорчать. А если Спирос опять пригласит нас куда-нибудь, найдем какой-нибудь предлог и откажемся.
Спирос, однако, не показывался, вероятно, он избегал встреч с ребятами, не зная, как оправдать перед ними свое поведение.
Антонису страшно не нравилось молчание Спироса, но он предпочитал не затрагивать эту тему в разговорах с Кирьякосом, зная, что и тот не одобряет поведения их бывшего пациента.
Но однажды, когда Антонис, усталый после ночной смены в операционной, ждал, пока ему подадут машину из гаража, он заметил рядом с собой шикарно одетого господина.
Антонису показалось, что где-то он уже встречался с этим человеком. Незнакомец поднял руку и вытер пот на лбу, и тогда Антониса осенило.
- Спирос? - произнес он. - Ты? Целый час стоишь рядом со мной, а я тебя не узнаю.
Господин обернулся. Это был действительно Спирос, но какой-то незнакомый. Казалось, он стал выше ростом и как-то надулся. Даже черты его лица погрубели и стали резче.
