- Что, - не понял Добрыня.
- У тебя все лицо в крови!
- То не кровь,- сказал богатырь.- То слезы ее злые!
13. ИЛЬЯ МУРОМЕЦ
Муромец ехал вдоль берега, а рядом в воде плыла щука.
- Недалеко теперь уже, батюшка! - слегка задыхаясь говорила богатырю щука.- Повернем во-о-о-н за тот мысок, а там и кораблик Симеона виден будет!
При этом щука не забывала перехватывать больших белобрюхих лягушек, что в изобилии прыгали в воду из-под копыт богатырского коня.
Открылась заводь. На поверхности ее плавали широкие зеленые листы кувшинок. На одном из листов сидела печальная лягушка с маленькой золотой короной на голове. Заметив Муромца, лягушка начала размахивать большой красной стрелой, которую она держала в передней лапе.
Щука вздохнула.
- Царевна-лягушка,- объяснила она богатырю.- Пустил кто-то на прошлой неделе стрелу, вот и дожидается теперь своего суженого!
Заметив, что богатырь проезжает мимо, лягушка поскучнела, сунула стрелу под лист кувшинки и сама спряталась в цветок.
За поворотом открылся широкий плес. Рядом с песчаной косой стоял Летучий Корабль. На мачте болтался под ветром флаг, украшенный большим красным кругом.
Тощий, долговязый и лысый человек смотрел от корабля из-под руки на приближающегося путника.
- Здравствуй, Симеон! - радостро вскричала щука,- С рывалкой не помочь? Я мигом - только сеть расставляй!
- На уху и так хватит,- рассудительно сказал лысый человек.
- Чего зря рыбу переводить? Разве что окуньков бы с десяточек. Или щучку какую, вроде тебя, старая!
- Все бы тебе шутить! - укоризненно сказала щука.- А я к тебе человека по делу привела!
Илья принялся расспрашивать Симеона о дороге к Поклон-горе.
- Поклон-гора...- раздумчиво сказал корабельщик.- И название знакомое, а в списках моих не значится...
Пока богатырь разговаривал с корабельщиком, а щука блаженствовала на мелководье, из зарослей камыша вылез волосатый и бугристый от мышц водяной, спустился к стоящему у отмели кораблю и принялся возиться у его руля, проделывая непонятные манипуляции.
- Да что гадать-то,- сказал Симеон.- Корабль на ходу. Летим, Илья Иванович! И мир посмотришь, и искомое найдешь. Должна по моим рассуждениям Поклон-гора быть приметною. Путников на земле много, подскажет кто-нибудь нам дорогу. Летим? Или ровеешь от родимой земли оторваться?
- Летим! - решительно согласился Муромец.- Русского витязя ничто испугать не может!
- Вот и складненько,- высунула Из воды свое рыло щука. - Богатырям путь неблизкий, а мне к Емеле пора.
- Бросила бы ты его! - с сердцем сказал Муромец.- Ведь ты из него приживальщика вырастила!
- Пропадет он без меня,- сказала щука.- А я уж к нему и привыкла!
Выплыла щука на быстрину и принялась глядеть, как богатырь коня на корабль заводит.
Плавно распустились белые паруса, надулись от ветра, и Летучий Корабль медленно и величаво поднялся в воздух.
- Спаси вас бог, касатики,- прошептала щука и, ударив хвостом ушла на глубину.
Щука не видела, как от уже высоко поднявшегося корабля отделилась и камнем понеслась к воде неуклюжая мохнатая фигурка, ударилась больно о воду и застыла на поверхности волосатым островком.
И на Летучем Корабле никто не заметил случившегося.
14. АЛЕША ПОПОВИЧ
Коротка сказка, да долог путь богатырский.
Расставшись с колдуном, ехал Попович по земле русской среди дубрав зеленых, степей широких да гор высоких. Встречались ему путники да калики прохожие, но никто не мог указать богатырю дороги к Поклон-горе.
В странствиях и узнал Попович, что обрел он дар случайный да благодатный. С глотком похлебки змеиной стал он понимать языки птиц и зверей, и гадов лесных и степных, и трав, и рыб бессловесных. Аи да похлебку сварил колдун!
Вечерами у костра беседовал богатырь со своим четвероногим другом.
Был тот еще жеребенком украден из конюшни далекого степного богатыря и пять лет денно и нощно провел в услужении у злобного колдуна. Подрядился Болош перед Кащеем Бессмертным погубить богатыря русского, да понадеялся на двух своих злых и коварных жеребцов, отпустил Поповича в целости и тайну похлебки змеиной не сохранил. К Кащею же идти боится - у злой силы всем неудачам один ответ - смерть! Вот и рыщет Болош волком лесным по следам богатырским, выжидая удачливый час для нападения. Стрелы простые да меч богатырский ему не страшны.
Опасна ему лишь стрела, изготовленная из ростка терпи-дерева, что пробивается из земли за час до дождя с градом. Знал бы Болош, что Попович такой стрелы не имеет, напал бы давно на витязя. Но знает колдун, что тайна эта коню ведома, боится колдун, что с подсказки коня Попович такой стрелою уже завладел.
Клянет себе Болош, что не распознал в батраке своем богатыря русского, иначе давно закрыл бы Попович свои ясные очи.
Ясным днем, когда солнце уже близилось к победью, выехал Попович в чистое поле. Видит богатырь - у леса близкого деревущка стоит, вокруг поля засеяны, в чистом поле старец стоит, посох в руках держит.
Катится к старцу от горизонта черная точка. Приблизилась - стала всадником на сизом коне. Закричал всадник старцу: - А ну, пропусти!
- Не пущу! - твердо отвечает тот.
Вскрикнул всадник отчаянно, повернул коня и исчез.
Видит Попович - близится от горизонта белая точка. Стала ближе обернулась всадником на белом коне. Закричал всадник звонко и весело:
- Старец, пусти!
Убрал старец посох, обернулся всадник белой тучею и пролился над полем чистым дождем с градом.
Потемнела земля, а у ног коня богатырского зазеленел длинный стебель, вытягиваясь в одночасье к небу.
Топнул богатырский конь, ударил копытом.
- Гляди, Алеша, вот оно - терпи-дерево!
Изладил богатырь из длинного побега стрелу с каленым стальным наконечником, приладил оперение из гусиного пера, покрасил его в красный цвет, чтобы стрела приметней была, и вложил ту стрелу в колчан.
Веселее стал мир после дождя. Въехал Попович в лес, дождем омытый, а на старом высохшем от времени дубе стрекочут двеболтливые сороки:
- Гляди, кума, богатырь!
- Тоже видать на Поклон-гору идет!
- Вот глупый.
- Да не он, кума, глупый, а Кашей хитрый. Обманул проклятый богатырей. На погибель свою одни едут. Даже если меч-кладенец раздобудут, не спасутся тем мечом от Кащея.
