- Извините, - ответил Юрик, лишь отчасти думая о лабораторной по ТАУ. - У меня случились личные проблемы.
- Во время учебы личных проблем не существует. Все твои проблемы должны быть связаны с университетом и изучением предмета. Личные проблемы должны отходить на второй план.
Юрик кивнул, прекрасно зная философию Мальвинина.
- Где ваши приятели? - продолжал допрос Николай Григорьевич. - Где Божедай? Где Ковалевский? Из вашей неразлучной троицы только вы один явились на занятие, да и то опоздали на него!
Юрик молчал. Ему нечего было сказать Мальвинину. Разве сможет преподаватель понять то, что произошло с ними вчера? Разве объяснишь отсутствие Павлика тем, что студента забросило в мир черных звезд!
- Я готов понести любое наказание, - упрямо произнес Юрик.
- В этом нет надобности. Ты сам наказал себя. Прошло сорок минут письменного опроса. У тебя осталось столько же на ответы. Вот список заданий.
Мальвинин протянул ксерокопию. Юрик краем глаза заметил, что список заданий состоит не менее, чем из сорока пунктов.
- Можно пользоваться лекциями, учебниками, - продолжал преподаватель. - После перемены вместо программирования снова будет ТАУ. Можно закончить работу на перемене, а сдать - на следующем занятии. На нем мы разберем правильные ответы и уровень понимания тематических разделов.
Юрик опустился на свое место. Теперь уже внимательно он поглядел на вопросы и понял, что не успеет ответить на все, даже если бы у него были учебник или лекции. Но сегодня он не захватил учебник, а тетрадь с лекциями пуста.
Юрик попытался попросить у кого-нибудь учебник, но никто из соседей делиться не хотел. Источники необходимы каждому, хотя времени заглядывать в них не было совсем. "Пары" едва хватало, чтобы письменно ответить на все вопросы.
Отчаявшись добиться помощи, Юрик раскрыл пустую тетрадь и уставился в вопросник, думая о фильме "Искра". Он многое узнал за утро, но ничто из этой информации не могло спасти Павлика.
Во время перемены студенты остались в лаборатории, продолжая строчить ответы. Однако Юрик обещал зайти к Аренштейну. Он поднялся со своего места, единственный из группы, и поплелся к выходу. Мальвинин удивленно вылупился, но что ему до Мальвинина!
Лева Аренштейн ждал.
- Успел на лабораторную? - поинтересовался он.
- Ага, - безразлично ответил Юрик.
- Хорошо, - сказал Аренштейн. - Пойдем к Мальвинину в кабинет. В этой тесной комнатушке чертеж и не развернешь как следует.
Лева подхватил под мышку скрученный лист ватмана и отправился по коридору, Юрик молча поплелся за ним. В кабинете Мальвинина, где раньше обитал Аренштейн, никого не было. Марина отсутствовала, а Николай Григорьевич остался в лабораторной комнате.
Лева раскинул чертеж на широком столе преподавателя и начал что-то говорить, но Юрик не слышал его, продолжая думать о фильме. Лева говорил, спрашивал мнение Прохорова и сам отвечал.
Юрик смотрел на чертеж и ничего не понимал в нем. Он мимолетом глянул на часы. Через пару минут перемена закончится. Нужно возвращаться.
Какая-то мысль, какой-то крохотный вспыхнувший лучик в голове заставил Юрика повернуть голову в направлении стеллажа с книгами. "Сознание человека" Томберга находилась на месте. К ней давно никто не прикасался, корешок покрывал едва заметный слой пыли, но на нем остались следы от пальцев Юрика, когда он вчера вытаскивал книгу.
Нахально отвернувшись от чертежа Аренштейна, Юрик протянул руку и вытащил книгу. Мятое письмо находилось за ней, на своем месте.
Лева удивленно прервал речь.
- Что ты делаешь? - спросил он, когда Юрик просунул руку между книгами и вытащил письмо.
- Юра!
Юрик ничего не слышал. В его руках оказался загадочный конверт, который он уже два раза пытался посмотреть в начале семестра.
Одного взгляда оказалось достаточно. Юрику даже не понадобилось вскрывать письмо. Все написано на конверте. Адресат - Марина Мальвинина, страна, город, улица, дом, квартира... Отправитель - Мальвинин Н.Г.
ВСЕ БЫЛО НАПИСАНО НА КОНВЕРТЕ!
Юрик покрылся потом, потому что отгадка всегда находилась под носом.
Место отправления - Юниверсал Сити, Голливуд, Лос-Анджелес.
Глава 4.
Юрик вернулся в лабораторию одновременно со звонком. Мальвинин подозрительно поглядывал на Прохорова, но тот, не подняв глаз, сел на свое место.
- Я думаю, вам хватило времени, чтобы ответить на вопросы, - произнес Мальвинин. - Сдайте листки с ответами.
Студенты шумно начали подниматься и подходить к преподавателю, на столе Николая Григорьевича выросла стопка исписанных листков. Юрик быстро черкнул на листке единственное слово и подошел к столу Мальвинина последним. Его листок оказался сверху и Николай Григорьевич первым взял его в руки. Пронзительно глядя на преподавателя, Юрик остался возле его стола.
- Что же ты, Прохоров? - спросил Николай Григорьевич, глядя на Юрика и нащупывая на столе очки. - Можешь присесть.
Юрик не двинулся с места.
Мальвинин нацепил на нос очки и только сейчас обнаружил, что на листке написано лишь одно слово.
Искра
Юрик увидел как руки Мальвинина задрожали, лицо исказило волнение, и понял, что попал в самую точку. Неловким движением Мальвинин смахнул очки с носа и поднял глаза. Прохоров молча глядел в ответ на своего преподавателя.
В лаборатории повисла неловкая пауза. Группа МА-31 напряженно ждала реакции Мальвинина на письменные ответы, но Мальвинин внезапно произнес то, чего от него никто не ожидал.
- Прошу прощения, - сказал он, продолжая смотреть на Прохорова. Занятие сегодня отменяется. Прошу ещё раз меня извинить.
В лаборатории воцарилось молчание.
- Разбор ответов тоже отменяется? - задал вопрос отличник Федин, и со всех сторон донеслось обращенное к нему недовольное пшиканье.
- Ваши ответы мы разберем на следующем занятии. А сейчас - до свидания.
Кто-то вскочил, подхватив сумку, и бросился к дверям. Вскоре шумной гурьбой студенты высыпали из помещения, в котором остались сидящий за столом преподавателя Мальвинин и стоящий возле него с напряженным лицом Юрий Прохоров.
- Кассета у вас? - дрожащим голосом произнес Мальвинин.
