И он поднес трубку к динамику телевизора. Человек с безучастными глазами и опасной улыбкой на устах в третий раз произнес фразу на английском языке. В этот момент в кухне появилась мама.
? Что ты делаешь, Павлик? ? удивилась она.
Павлик только мельком посмотрел на неё и припал к трубке.
? Услышал? ? спросил он Юрика.
? "Бессмертие вместо волшебства".
? Ты правильно перевел?
? Полагаю, что да.
? Что она означает?
? Я не знаю...
? Что ты делаешь, Павлик? ? взвизгнула мама. ? Ты спятил?
? Юрик, встречаемся через пять минут! Я выхожу!
Павлик нажал кнопку разъединения и положил телефон в карман.
? Ты говорил с Прохоровым? ? спросила мама. В её интонациях намечалась угроза.
Стараясь не обращать внимания на фигуру мамы, маячащую в дверях кухни, Павлик изъял видеокассету из магнитофона.
? Куда ты собрался? ? продолжала допытываться она. ? Это был Прохоров? Ты с ним разговаривал?
Божедай наконец поднял на неё глаза. Мама испытанным приемом перегородила коридор.
? Мне нужно идти, мама, ? устало сказал Павлик. ? Пропусти меня!
? Куда тебе нужно идти, сопляк? К Прохорову?
? Мама... Мне действительно очень нужно... ? Павлик мельком посмотрел на часы. Уже начало восьмого! Он опаздывает на свидание с Юлей! Сколько она прождет его? Минуту? Десять? Павлик сомневался, что так долго.
? Я знаю, куда тебе действительно нужно. Вместе с Прохоровым на блядки!
? Господи! Мама! Как ты можешь такое говорить! ? Он попытался приблизиться к ней, но мама, положив увесистую ладонь на его грудь, остановила Павлика.
? Ты никуда не пойдешь. Я не пущу тебя. Я не позволю тебе опять нахлестаться водки и прийти в скотском состоянии, как первого сентября.
? Ты ничего не знаешь, мама!
? Я не знаю? ? задохнулась от возмущения Надежда Петровна. ? Я прожила не свете сорок шесть лет, из которых двадцать воспитывала тебя, неблагодарного! Я-то знаю, что к чему и кто чего стоит! Мне достаточно одного взгляда, одного звука, чтобы оценить человека! Твой Прохоров ? занюханный алкоголик!
? Не называй его так! Ты его совсем не знаешь! - попросил Павлик.
? Мне не нужно его знать! Я не хочу, чтобы мой сын водился с такими.
Павлик с болью посмотрел на мать.
- За что ты ударила Юрика? Он не мог нагрубить тебе. Он деликатный человек.
- Я заехала ему по морде, потому что так посчитала нужным! Он заслужил это своим поведением!
- Но каким поведением, мама? Что он сделал?
- Я знаю, что он поганец в душе. Я вижу это по его мерзким маленьким глазкам! Этого достаточно. Каким бы интеллигентом он не пытался казаться нацепив очки, на самом деле он занюханный алкаш!
Павлик сглотнул. Это был редкий случай, когда он собирался возразить маме.
? Юрик совсем не такой, как ты о нем думаешь... ? ответил Павлик, видя, как лицо матери искажает гнев. ? К тому же, я иду не к нему...
? Не ври! Я знаю, что ты идешь к нему! Ты только что разговаривал с ним по телефону!
? Мама, я опаздываю на свидание с девушкой!
Мама на миг замерла и ошеломленно посмотрела на Павлика, словно он сообщил ей не о предстоящем свидании, а о том, что срочно женится, так как его девушка беременна. В этот момент Божедай почему-то подумал, что мама выпустит его из кухни, в которой сделалось невыносимо душно.
? Ты идешь на свидание? ? переспросила мама. ? И договариваешься по поводу него с Прохоровым?
Павлик попытался шагнуть вперед, но мама оттолкнула его.
? Вы собрали деньги, вызвали на них накрашенную шлюху и собираетесь исполнить с ней свои мерзкие маленькие желания? Ты это называешь свиданием?!
Ничего более низкого Павлик ещё не слышал из уст матери. Глаза её горели, левая щека нервно подрагивала, рот исторгал мерзкие слова. Надежда Петровна находилась на грани истерики.
? Это разврат! ? возведя руки к потолку, воскликнула мама, напоминая типичного ортодоксального священника. ? Содом и Гоморра! - Она опустила очи на Павлика. - По-нынешнему это называется "групповой секс"! Да-да!
? Мама...
? Ни смей вякать! Ни слова! ? завизжала она. ? Ты не пойдешь никуда! Я тебя не пущу!
То, что произошло в следующее мгновение, перевернуло судьбу Павлика. Он снова попробовал сделать шаг вперед. Если бы он не предпринял этой попытки, то жизнь его осталась бы такой же серой, как была до этого. Павлик окончил бы институт, женился на первой встречной, которую одобрила бы мама, а может не женился бы вообще, продолжая обитать у родителей. Поступил бы на завод. И так, тягостно, день за днем утопая в мелких житейских проблемах, он дожил бы до старости, добившись на производстве должности среднего инженера. Возможно, ведущего инженера.
Но Павлик сделал шаг вперед. Один маленький шаг...
В приступе ярости мама оттолкнула его. Потом она очень долго жалела о своем поступке. Но время вспять не повернешь.
Павлик упал на линолеум кухни, обрушив стопку видеокассет, стоящих возле телевизора. Поднимаясь с пола, Павлик смотрел на горящие глаза мамы, на брызжущую с губ слюну и чувствовал, что все его страхи и боязнь вдруг отступили куда-то. В этот миг Павлик с удивлением ощутил холодное спокойствие. Внезапно, он понял - что происходит с мамой - и его страх перед ней исчез. Потому что мама сама испытывала страх...
Павлик поднялся с пола, пристально глядя в глаза матери, а она продолжала что-то кричать о грязном и развратном Прохорове. Мама открывала и закрывала рот, но не замечала, что наставляет совершенно другого человека. До того, как она толкнула Павлика, перед ней стоял беспомощный наивный ребенок. Сейчас на неё смотрел человек, который внезапно ощутил, что мысли взрослых для него уже не являются загадкой.
- Ты не поняла, что сделала, мама, - произнес он, не сводя глаз с её лица.
- Я сделала то, что считала нужным! Я огражу тебя от грязной улицы и грязных приятелей...
- Ты не можешь мне приказывать, мама, - произнес Павлик. Мама в шоке уставилась на него. - И ты не имеешь права судить о том, кого не знаешь. Ты не имеешь права судить о Юрии и Сергее! Это самые лучшие друзья, которые могут быть на свете!
- Я их прекрасно знаю... я...
- Не перебивай меня, мама! - вдруг жестко оборвал её Павлик. - Ты не можешь знать, что такое друзья, потому что у тебя самой их никогда не было!
