Ковалевский подумал немного и надавил на педаль газа.

- Папа, ты осень быстло едес, - произнес Анатолий Сергеевич.

- Нормально я еду, - заверил его Сергей.

Стрелка на спидометре плавно приближалась к отметке сто сорок километров в час. Благо, дорога была ровной - без выбоин и, столь любимых отечественными градостроителями, колодцев канализации посреди трассы.

На такой скорости Ковалевскому казалось, что он не едет, а летит. Он затаил дыхание, в то время как кровь кипела, каждую секунду получая лошадиные дозы адреналина. Головная боль усилилась. Спасти его могла таблетка анальгина, но в автомобильной аптечке вместо лекарств и бинтов находился базовый набор радиолюбителя - паяльник с оловом и канифолью, отвертки, комплект резисторов, конденсаторов и транзисторов.

Полцарства за таблетку анальгина!

Дорога поворачивала. Ковалевский немного сбавил скорость и прошел поворот, только слегка почувствовав занос.

Сразу за поворотом обочина дороги ныряла под откос. Ковалевский бросил туда взгляд и стремительно надавил на тормоз. Завизжали колодки, трущиеся о вращающийся барабан диска. Автомобиль с заблокированными колесами повезло по асфальту, шины прочертили длинный дымящийся след. Сила инерции придавила к рулю Ковалевского, который гордился тем, что никогда не надевал ремень безопасности. Зато Анатолий Сергеевич визжал от восторга.

Автомобиль остановился у обочины. Сергей устало выдохнул. Ковалевский-младший воскликнул:

- Давай снова так!

- Нет, - отрезал Сергей. - Сиди здесь!

Он вылез из машины и обнаружил, что не может идти. От перенесенного стресса Ковалевский почти не чувствовал ног. Несколько секунд Сергей стоял, держась за крышу салона, потом подошел к краю дороги, откуда был виден склон.

Внизу крутого склона, уткнувшись носом в землю, лежал "кадиллак", на задней табличке которого вместо номерного знака было написано: "Искорка исполнит только одно желание". Автомобиль казался покинутым. Что произошло?

Сергей поднял ногу, чтобы начать спуск, как из машины раздался требовательный голос сына:

- Папа, я хосю с тобой!

Сергею пришлось вернуться.

- Толя, подожди меня немного! Я сейчас приду!

- Нет, я хосю с тобой!

- Ты должен сидеть в машине!

- Тогда я сказу маме, сто ты курил в масине!

Ковалевский замер с раскрытым ртом, осознав, что сейчас подвергся шантажу со стороны собственного сына. Светка ругала Сергея на чем свет стоит, когда тот курил в салоне в присутствии маленького Толика. "Еще раз такое повторится! - срываясь на крик, говорила она. - И сына ты больше не увидишь!"

Сергей откинул спинку водительского кресла, снял с сына ремень безопасности и помог ему выбраться из машины. Затем поднял Анатолия Сергеевича на руки, и начал осторожный спуск по склону.

- Папа, а посему масинка упаа? - вертя головой, спросил сын.

- Слишком быстро ехала, - ответил Ковалевский, сосредоточенно пробираясь вниз по склону так, не упасть.

- Мы тозе быстуо ехаи!

Ковалевский промолчал, игнорируя очевидную аналогию, прослеженную сыном. Они приблизились к багажнику "кадиллака". Спуск закончился, и Сергей поставил сына на землю. Разгибаясь, Ковалевский обратил внимание на разорванные задние покрышки автомобиля.

- Черт возьми! - пробормотал он.

- Папа, а сто это такое? - спросил сын.

Сергей обернулся к нему.

Рядом с машиной лежала металлическая лента, на каждом сегменте которой был смонтирован невысокий, но острый шип.

- Не трогай это! - воскликнул Сергей и вдруг из машины раздалось жалобное:

- Помогите!

Он кинулся к салону. В машине находился пожилой человек в узких прямоугольных очках. Его карие глаза с мольбой смотрели на Ковалевского.

- Вытащите меня из машины! - прошептал человек. - Кажется, у меня сломана нога.

Сергей попытался открыть водительскую дверь, но её перекосило. Тогда он обошел автомобиль и принялся вытаскивать человека со стороны пассажира. Сын пытался помогать отцу по мере возможностей, но увидев Анатолия Сергеевича рядом, Ковалевский заорал на него. Сын испуганно отскочил.

Кричать на сына - не самый лучший из воспитательных методов. Но сейчас Ковалевскому вспомнились сразу несколько эпизодов из фильмов, где попавшие в аварию автомашины вспыхивали и взрывались. Судьба оставляла героям несколько секунд или несколько минут, чтобы спастись. Но то, что автомобили в итоге обязательно взрывались, Ковалевский знал как закон Ома.

Поэтому Сергей кричал на сына, увидев его рядом с автомобилем. Поэтому торопился, вытаскивая из салона человека в узких прямоугольных очках.

Когда они оказались на безопасном расстоянии, Сергей опустил человека на большой валун. Сын с интересом разглядывал нового знакомого. "Кадиллак" пока не взорвался.

- Как вы себя чувствуете?

- Зверски болит нога, - ответил человек.

- Я вызову "скорую помощь", - сказал Сергей и уже достал телефон, чтобы набрать номер службы экстренного вызова. Человек поднял руку, останавливая Ковалевского. Тот замер с поднятым над кнопкой телефона пальцем.

- Подождите, - произнес человек и дрожащей рукой полез в карман. Через секунду он вытащил на свет проржавевшую железную табличку.

- Возьмите, - сказал он, протягивая её Сергею. - Возможно, я уже не выживу...

- Да бросьте! У вас всего лишь сломана нога!

- Держите! Я приказываю вам! - сжав зубы от боли, произнес человек. Сергей взял в руки странный кусок металла. От прикосновения на ладони осталась ржавчина. Но ещё более странными оказались сквозные крестообразные вырезы в пластине. Их было четыре, и все отличались друг от друга размерами и формой. Сверху стояла едва различимая надпись на латыни.

- Я профессор из университета, - говорил человек. - По специальности археолог. На раскопках одного из средневековых городов я наткнулся на эту пластину.

Ковалевский недоверчиво посмотрел на человека в прямоугольных очках.

- Один старик рассказал мне, - продолжал профессор, - что с помощью пластины можно найти сокровища Корбэйна.

От произнесенного имени Ковалевский вздрогнул. Человек, не заметив этого, продолжал рассказ: