- Хорошо живут эти люди... - пробормотал он.

И указывая на двух белобрысых ребятишек, игравших на палубе, добавил:

- Особенно вот они...

Мегрэ заглянул ему в глаза со свойственной ему серьезностью, предчувствуя, что сейчас должно последовать что-то еще.

- У всех жизнь нелегкая... - продолжал клошар.

- Как и смерть...

- Единственно, что невозможно, это судить о них.

Они понимали друг друга.

- Спасибо, - прошептал комиссар, который наконец-то узнал правду.

- Не за что... Я ведь ничего и не сказал...

И добавил как фламандец:

- Не так ли?

Он и впрямь ничего не раскрыл. Он отказывался выносить суждение. Свидетельствовать он не стал бы.

И тем не менее во время обеда Мегрэ как бы между прочим сказал жене:

- Ты ещё помнишь о клошаре и о барже?

- Да. Что-нибудь новенькое появилось?

- Я тогда не ошибся.

- Значит, арестовал все же его?

Он покачал головой.

- Нет! И если он не проявит какую-нибудь неосторожность, что сильно бы меня удивило, его никогда так и не задержат.

- Тубиб заговорил?

- В известном смысле, да...

Намного более глазами, чем словами. Но они оба прекрасно разобрались во всем, и Мегрэ улыбнулся при воспоминании о некоем сообщничестве, на мгновение установившемся между ними под мостом Мари.

Ноланд, 4.V.1962 г.