- Убеждена, что они вовсе не плохие дети!

Через день ее супруг, развернув утреннюю газету, оторопел, увидев на первой странице фотографию M-м Катр. Разумеется, это не было ее настоящим именем, ее прозвали так, потому что она занимала комнату под этим номером.

Она стояла в своей остроконечной шляпке и медвежьей шубке с торчащими из-под нее длинными ногами в коридоре, перед дверью, распахнутую перед ней жандармом.

И подпись:

"Первая жена аптекаря из Риома дала показания вчера вечером".

Это никому не пришло в голову. Хотя она и написала в карточке "M-м Мартэн". Мало ли на свете Мартэнов! Да и его тоже редко называли в газетах по фамилии, а чаще просто Аптекарем из Риома

Человек с черной бородкой, державшим аптеку, самую бойкую в городе, прямо напротив Дворца Правосудия, человек, замуровавший шестерых или семерых женщин - поиски еще не были окончены - в подвале своего загородного дома...

Это была она, его первая, его законная жена, у которой хватило ума, а также, видимо, мужества и решимости, бежать от него, после четырех лет замужества, вместе с двумя детьми, бежать, пока еще не было поздно.

- Жан-Клод! Жан-Жак! - кричала Раймонда на лестнице.- Перестаньте шуметь!... Я все расскажу вашей матери, когда она вернется...

И M-м Бенуа на минуту задержала дыхание, не сводя глаз с двери, где с минуты на минуту должны были появиться сыновья... сыновья... этого...

- Господи боже мой!... - всплеснула она, наконец, руками.

Сабль-Долон, январь 1945 г.