На реке показался пароход. Он вошел в протоку в тот момент, когда батальон, завершив атаку и отступление, развернулся и выстроился на берегу. С парохода сошли первые пассажиры. На их лицах читались испуг и смятение.

- Генерал Биллоу, - заметил один из офицеров, - похоже, они прибыли с дурными вестями.

Посовещавшись с офицерами, генерал сказал:

- На сегодня довольно. Все могут отдыхать.

Барабаны дали сигнал отбоя. Офицеры спешились, ополченцы поспешили к пассажирам. Первые же слова прибывших вызвали всеобщее замешательство, потом послышался глухой рокот и выкрики: "Долой тирана!" Затем люди замолчали, внимательно и почтительно глядя на высокого мужчину в коричневом камзоле, к которому направился генерал Биллоу. Незнакомец прошептал на ухо генералу несколько слов, и лицо того помрачнело. Но тут к генералу подошел капитан линейных войск.

- Капитан Перси, - представился молодой человек.

- Генерал Биллоу.

Капитан вручил ему запечатанную сургучом депешу.

- Джентльмены, - сказал генерал, пробежав глазами депешу, главнокомандующий приказывает нам выступать, не дожидаясь подкрепления с того берега. Капитан Перси, он назначает вас комендантом лагеря, вам поручено обучать прибывающих сюда ополченцев.

Он отвернулся и начал о чем-то совещаться с офицерами.

- Выполнение первого пункта приказа зависит от мнения наших сограждан, - вновь обратился он к капитану. - О нашем решении вам сообщат завтра утром. Принимайте командование лагерем, в вашем распоряжении три сотни ружей и пять тысяч патронов. Все это собственность наших граждан.

- Генерал Биллоу! - побледнев, воскликнул молодой человек. - Я вас правильно понял? Вы намерены обсуждать приказ главнокомандующего в тот момент, когда неприятель уже в двадцати милях от столицы?

- Надеюсь, капитан Перси впредь будет придерживаться субординации в отношении старших по званию офицеров, избранных в соответствии с нашими законами.

- Действие которых приостановлено, - язвительно парировал капитан.

- За что тот, кто сделал это, понесет должное наказание, - уверенно заявил генерал.

Тем временем к берегу подплыла лодка с двенадцатью пассажирами довольно странного вида. Генерал сделал знак капитану Перси, и тот направился встречать прибывших. Заметив офицера, гребцы вновь налегли на весла и быстро ввели лодку в протоку. Там они все же причалили к берегу, один из незнакомцев подошел к капитану и с поклоном передал ему какую-то бумагу. После чего все они двинулись в сторону городка.

Капитан недоуменно глядел то в бумагу, то на эту диковинную процессию. Затем он вернулся к генералу.

- Что там происходит? - спросил тот.

- Прочтите, генерал, - капитан протянул ему бумагу. - Я едва поверил своим собственным глазам. Охранная грамота для Армана, Марко и прочих жителей Накогдочеса, выданная мексиканскими властями и подписанная главнокомандующим.

- Какова цель их прибытия?

- Тот тип заявил, что обо всем осведомлен сам главнокомандующий, пожав плечами, сказал капитан. - Весьма подозрительный сброд!

- А вот и мистер Биллоу! Как тут у вас дела? Рад видеть вас, мистер Биллоу, - послышался грубоватый голос сквайра Коупленда, только что высадившегося на берег вместе со своими спутниками. - Позвольте представиться, майор Коупленд собственной персоной. Мой батальон прибудет завтра.

- Добро пожаловать, майор.

- А этих двоих можете считать моей свитой. Первый вам хорошо знаком. Дик Глум, наш констебль. А второй... гм... даже не знаю, с чего и начать...

- В таком случае, я помогу вам, - вмешался Джеймс. - Я - англичанин, мичман с фрегата "Доннерер", в силу стечения обстоятельств оказавшийся вдали от своих соотечественников. Покорнейше прошу о скорейшем расследовании моего дела.

Генерал пробежал глазами врученный ему сквайром протокол допроса, бегло глянул на бойкого юношу и отдал протокол капитану Перси.

- Капитан, это дело по вашей части. Поступайте, как сочтете необходимым.

Капитан тоже прочитал протокол и подозвал вестового.

- Отведите этого человека в караульное помещение и установите вооруженную охрану.

Сквайр равнодушно выслушал распоряжение капитана, а затем спросил генерала:

- Что с вами, генерал? Вы чем-то расстроены?

- Да, и на то есть веские причины. Скоро вы обо всем узнаете. Вы прибыли очень кстати.

- Дурные вести с юга? Кое-что дошло и до меня. Да, нелегко будет образумить его. Но с моими ребятами у него ничего не выйдет, уж больно они своенравные. Знали бы вы, что они вчера мне устроили. Сижу я себе за завтраком, и вдруг ко мне вваливается целая толпа. Уверяют меня, будто изловили шпиона, этого самого англичанина. Поначалу я решил пропустить их выдумки мимо ушей. Но за обедом он вдруг кое-что сболтнул про Токеа, а когда моя старуха упомянула красавицу Розу, покраснел точно рак.

- Дорогой майор, эти сведения заслуживают особого внимания. Но их нет в протоколе допроса, - укоризненно заметил генерал.

- Не такой же он дурак, чтобы писать про это!

Офицеры удивленно уставились на Коупленда.

- У меня и без него забот было по горло. Вот я и велел составить протокол.

- Сквайр, - сказал генерал, - на мой взгляд, вы весьма легкомысленно отнеслись к своим обязанностям. Где это видано, чтобы шпион составлял протокол собственного допроса?

- Вы правы, тут я дал маху, - почесал затылок Коупленд.

Тем временем подозрительные мексиканцы почти подошли к большому, добротного вида дому, на котором красовалась вывеска "Гостиница". Было заметно, что они очень торопились, но поскольку некоторые из них с трудом передвигали ноги, их успели нагнать офицеры и вестовой с Джеймсом. Заметив главаря мексиканцев, Джеймс впился в него глазами. Тот быстро отвернулся. Англичанин хотел было кинуться к нему, но его грубо ухватил за плечо вестовой.

- Послушай! - воскликнул мичман. - Я знаю этого человека!

- Ну и что с того?

- Пусти же меня! Это пират!

- А ну успокойся, не то я переломаю тебе все кости! Этот малый заявляет, будто тот мексиканец - пират, - объяснил вестовой подоспевшим к ним офицерам.

- Выполняйте приказ, - сухо бросил генерал, не удостоив юношу даже взглядом.

Джеймс побледнел. Вестовой подтолкнул его:

- Ступай!

- Ну, а вы что скажете? - обратился генерал к мексиканцам.

Вперед вышел человек с черной повязкой на лице - на него указал англичанин - и с достоинством поклонился генералу.

- Если я не ошибаюсь, вы офицеры доблестной добровольной армии, направляющейся на юг. Мы будем счастливы присоединиться к вам, ибо все мы полны решимости внести свою лепту в героическую борьбу вашей родины, дающей прибежище всем, преследуемым тиранией. Любой из нас готов пожертвовать жизнью во имя свободы, величайшего блага на земле!

- Не слишком ли легко вы готовы пожертвовать жизнью? - сухо спросил генерал. - Похоже, вы не особенно дорожите ею.

- Только сердце труса остается холодным, когда речь идет о борьбе за свободу!

- Было бы куда лучше, если бы вы воспылали такой же любовью к своей родине. О нашей мы позаботимся сами. Думаю, Мексика более нуждается в ваших горящих отвагой сердцах.

- Мы слишком горды, чтобы прислуживать святошам. Лишь в вашей стране храбростью и отвагой можно заслужить почет и уважение.

- Но все вы ранены!

- Пустяки! Банда индейцев дорого поплатилась за эти раны.

- А как быть вот с этим? - спросил полковник Паркер, хватая за шиворот одного из мексиканцев. - Он, верно, тоже мечтает внести свою лепту в нашу борьбу?

Полковник сдернул с головы мексиканца шапку и прикрывающий лицо платок.

- Ба, да это же наш Помпи, - захихикал слуга-негр, стоявший неподалеку. - Он удрал от маса Паркера.

- Помпи - мексиканец! Помпи не знает маса Паркера! - завопил негр.

- В таком случае тебе придется со мной познакомиться. Вестовой, уведите его! И не забудьте надеть на него кандалы и ошейник.