Наконец-то на нашей улице настал праздник!

Я развернул чистый боевой листок и задумался. Надо было успеть написать что-то волнующее и торжественное к утреннему построению однополчан.

...Война кончилась, но служба в армии продолжалась. Онемеченная Померания согласно послевоенному урегулированию передавалась Польше. Польские власти попросили воздушных разведчиков помочь им в составлении топографических карт новых земель. В течение месяца вместе с другими экипажами Сугрин делал по три вылета в день, фотографируя территорию Померании.

"Четверка" работала великолепно. Мы успевали лишь заправлять ее бензином, и она снова улетала на север, к Балтийскому морю. За один месяц моторы отработали полный моторесурс, положено было их менять, но они "тянули" как новенькие. Ведь еще в ходе войны практика показала, что конструкторы-моторостроители перестраховались, занизили моторесурс двигателей бомбардировщика.

В один прекрасный день, когда Сугрин и Романов вернулись с такого мирного полета, им сообщили радостную новость о присвоении звания Героя Советского Союза. Теперь в полку было девять Героев!

Мне и моим фронтовым товарищам и помощникам - сержанту Григорьеву и ефрейтору Федотову - было особенно радостно. Из этой великолепной девятки Героев шестеро - Мелах, Ящук, Попов, Голубничий, Сугрин и Романов - были нашими командирами, много летали на наших четырех "пешках".

Да, нам было чем гордиться. В золотом блеске геройских звездочек лучших из лучших питомцев третьей эскадрильи отражался и наш нелегкий технарский труд.

ВЕЧНОЕ ВЕЧНО...

Прошли годы... Десятилетия...

В последний раз, когда я был в авиационной части, она переживала очередной этап перевооружения. Как обычно, разведчики одними из первых в ВВС получали самый быстроходный по тем временам, самый высотный и мощно вооруженный летательный аппарат. Страдные дни настали для всех - для летчиков, которым предстояло "переучиваться", для механиков, которым также надо было осваивать новую технику.

Так уж устроена авиация, связанная с постоянным поиском, самоусовершенствованием и творчеством. Нет смысла подробно описывать машину, которой оснащался тогда полк. Пройдет время, и разведчики получат более совершенную модель. Скажу только, что новая машина могла подниматься высоко-высоко и мчаться в несколько раз быстрее звука. До предела оснащена была автоматикой и электроникой.

В отличие от нашего красавца - фронтового Пе-2 - этот аппарат выглядел весьма необычно. Он походил на почти бескрылую толстую сигару с двумя длинными ящиками по бокам - мощнейшими реактивными двигателями. С первого взгляда было видно, что этот современный летательный аппарат - грозное оружие.

Техника и дальше будет развиваться гигантскими шагами. Как знать, возможно, что в недалеком будущем воздушные разведчики будут помогать сторожить покой и труд советских людей, забравшись все выше.

Ни облачность, ни темнота, ни маскировка не скроют от зоркого глаза современных фотоустановок телевизионных, инфракрасных и других приборов объекты воздушной разведки. Да, техника далеко ушла вперед. А люди?

Дни, проведенные в полку, убедили, что черты характера, воспитываемые у нынешнего поколения разведчиков, те же, какие прививались нашим ребятам в годы войны. Удивительно, полк состоял из таких же красивых и статных парней, какие воевали в годы Великой Отечественной! И так же отважных.

Они выбрали великолепную военную профессию. Их миссия - как и всех советских воинов - служить делу мира. Пока недруги угрожают нашим границам, воздушные разведчики остаются верными стражами Родины. Мне думается, что нужда в них не отпадет долго-долго. Ведь даже в условиях всеобщего разоружения, к которому рано или поздно придет человечество, потребуются контролеры над этим разоружением. И недаром в песне поется: "Мне сверху видно все - ты так и знай!"

В полковом штабе хранилась составленная ветеранами довольно подробная история боевого пути полка. Комната боевой славы была украшена портретами фронтовиков - героев воздушной разведки. Новое пополнение, а оно не однажды менялось за последние годы, училось стойкости и мужеству, перенимало опыт у прославленных ветеранов, изучая историю полка, разглядывая боевые реликвии. Мы были еще нужны, мы считали своим долгом помочь вырастить новое поколение воздушных разведчиков.

Вечное - вечно! Когда-то, до войны, герои гражданской, большевики-революционеры, свергавшие царя и бравшие штурмом Зимний дворец, вдохновляли нас на подвиги, передавали нам эстафету мужества и преданности Родине. Теперь эту миссию выполняем мы.

Так получилось, что основной костяк фронтовиков-ветеранов, отслужив свое в военной авиации, обосновался в Калинине, поблизости от памятных мест сражений первых лет войны. Дом полковника в отставке Юрия Павловича Дерябичева, продолжавшего работать в гражданской авиации, и его супруги-фронтовички, Лилии Васильевны, стал для нас родным.

После 9 мая 1945 года минули десятилетия. В течение этого времени многие боевые летчики-разведчики продолжали служить, обучались в военных академиях, становились командирами авиачастей. Герой Советского Союза В. П. Соколов служил в Главном штабе ВВС. Разведчик-ночник В. Г. Кокорев вырос до генерал-майора авиации. Расставшись с авиацией, Ефим Мелах работал инженером в Одессе. Виктор Петров - учителем в Богородске, мой помощник, механик Владимир Майстров был директором подмосковного опытного животноводческого совхоза... Словом, все приобрели самые разные профессии, посвятили им свои лучшие зрелые годы. Но удивительно, когда мы встречаемся, говорим лишь о событиях тех запавших навечно в сердца четырех лет войны.

- Да, сколько было совершено дел после войны, - сказал как-то Юрий Павлович. - Сложнейших, рискованных и самых обыденных. А встретишь однополчан - все разговоры о войне. Отчего так происходит?

Да, наши воспоминания были как бы встречей с юностью, дерзкими мечтами, первой любовью, если хотите, с мальчишеским ухарством и неосознанностью цены жизни. Мы поражались нашей смелости, граничившей с безрассудством, самоотреченности и готовности идти на самопожертвование. Наверное, только на войне могут в полную силу проявиться эти качества. Фронтовые воспоминания вновь и вновь вызывали у нас чувство необыкновенной радости и подъема.