Мятку растерялся. Его план не предусматривал победы ди Гриза, но ведь профессор еще не сдался! Оставалось ждать и надеяться.
Дьявол, дьявол, дьявол! - вскричал репродуктор голосом Франкенштурма, и тут же перед Джимом и Волкодавом появился сам профессор.
При одном взгляде на профессора возникала мысль о зомби. Один его глаз был большой и голубой, другой - маленький и коричневый, из углов рта торчали трубка и сигарета одновременно, руки были разной длины и обе левые. На профессоре был черный плащ, явно с чужого плеча, поскольку на плаще было изображение летучей мыши, а снизу стоял штамп "Second hand".
Откуда ты узнал, что моих зомби можно убить только миндальными пирожными? - загремел голос Франкенштурма. - Впрочем, неважно! Мне они не навредят, а другого оружия у тебя нет! Ха-ха-ха! - расхохотался профессор и наставил на Джима пистолет с широким дулом. - Даже будь ты и впрямь из стали, мой плазменный газоразрядный пистолет напряжением в десять миллионов мегаватт запросто расплавит тебя!
Ди Гриз меж тем не опускал пистолет и уже почти нажал на курок, когда Волкодав понял: Джим целится в глаз профессора и хочет его ослепить! Последним, отчаянным усилием Волкодав толкнул ди Гриза, но, падая, тот нажал на курок, и великолепное миндальное пирожное угодило профессору между ног.
Профессор буквально сложился пополам. Лежавший на полу ди Гриз извернулся, вскочил на ноги и моментально защелкнул наручники на запястьях Франкенштурма.
Именем Галактической лиги объявляю вас мужем и... То есть, тьфу... вы арестованы! - прокричал ди Гриз.
Обернувшись, он окинул взглядом поникшую фигуру Волкодава. Джим подошел и дружески хлопнул его по плечу:
Не унывай, друг! Все кончилось, и теперь твоя планета навсегда свободна от угрозы тирании!
Волкодаву оставалось лишь смотреть, как ди Гриз удаляется вместе с арестованным Франкенштурмом. Потом он подобрал пистолет, валявшийся на месте схватки, и нажал на кнопку, замаскированную под одну из медных бляшек на его поясе. Свет вокруг него на мгновение померк, а когда снова появился, Волкодав уже стоял посреди одного из помещений агентства. За пультом находился Хоб, рядом сидела Теххи в короткой юбочке и футболке с надписью "Айболит-66"; левая нога была соблазнительно закинута на правую, но Волкодав этого не заметил. Он был убит горем.
Я неудачник, - сказал он мрачно. - Я провалил задание, и теперь вы обязательно выгоните меня.
Да ты что! - Теххи вскочила и обняла Волкодава, притянув его к себе. - Ты все проделал просто блестяще!
Ты хорошо выполнил задание, - подтвердил Хоб. - Ни один редактор ни за что не напечатает подобную чушь.
Хоб хотел сказать еще что-то, но, окинув взглядом целующуюся пару, молча вышел из комнаты, поплотнее притворив дверь.
ГЛАВА IV. Понедельник начинается и не кончается, или та еще суета.
Волкодав и Теххи полулежали на низкой кушетке и целовались. В паузах между поцелуями Волкодав пытался что-то сказать:
Знаешь... (пауза)... Теххи... ... я хочу... (пауза)... тебе ска... (долгая пауза)... сказать, что...
Тут над кроватью противно заверещала сирена селектора. С трудом оторвав руку от восхитительной груди девушки, Волкодав дотянулся до кнопки ответа.
Контрольный пост вызывает агента Волкодава! Контрольный пост вызывает агента Волкодава! Форма срочности 1-А! Повторяю: форма срочности 1-А! Агент Волкодав, подтвердите прием! - мелодично проворковал селектор.
Твою м... э-э... извини, милая... вот черт! - в сердцах выругался Волкодав.
Спасибо, прием подтвержден, - невозмутимо откликнулся селектор и отключился.
Милая, прости, кажется, мне пора, - Волкодав с трудом оторвал от груди Теххи и вторую руку. - Я, наверное, пойду...
Иди, милый, - улыбнулась Теххи, - только не забудь застегнуть ширинку.
А, конечно-кон... Что?! - рука Волкодава судорожно дернулась, но застыла на полпути. - Ах, так это шутка! - облегченно вздохнул он.
Теххи заливисто расхохоталась. Волкодав вышел, прикрыв за собой дверь, но, пока он шел к контрольному посту, ее смех продолжал серебристо звенеть у него в ушах. Однако на контрольном посту было не до смеха. Хоб, Йон и Валькирия сидели у большого экрана и со скорбными лицами наблюдали за большим черным котом, ходившим вокруг зеленого дуба то туда, то сюда. Один конец толстой золотой цепи был прикреплен к дубу, другой котяра с трудом удерживал в передних лапах. Похоже было, что кот что-то говорил, но с такого расстояния до наблюдателей доносились только какие-то обрывки:
Мнэ... Полуэкт... полумнэ... мнэмяу... полумяу...
Дальше пошло нечто совсем уж невообразимое.
Ну, и чего вы такие печальные? - преувеличенно бодро поинтересовался Волкодав.
А иди ты!... - произнесла Валькирия, даже не прикоснувшись к кистеню, чем окончательно убедила Волкодава в серьезности ситуации.
Понимаешь, сынок... - Волкодав поморщился от громкого голоса Йона, хотя, учитывая Йонову манеру разговаривать, это следовало считать шепотом. - У нас тут сложная ситуация...
Ага, и, конечно, мне надлежит ее распутать? - Волкодав отчаянно цеплялся за последние остатки чувства юмора.
Вместо ответа Йон указал на экран:
Взгляни, сынок, вот один из наших лучших агентов.
Волкодав послушно посмотрел, но, за исключением кота, дуба и цепи, ничего больше не заметил.
Кот, что ли? - язвительно спросил он.
Зато никто не заподозрит, - пожал плечами Хоб.
Гоблин немного помолчал, задумчиво глядя на экран, после чего продолжил:
Первый вызов поступил вчера. Мы ожидали объяснения, но ничего не последовало; тогда мы начали волноваться, правда, не слишком сильно, ведь, согласно визуальным наблюдениям, все было в полном порядке! Но сегодня, взглянув на экран, мы... просто ужаснулись!
Все повторяется, - как во сне прошептала Валькирия. - Сегодня там точь-в-точь как вчера, а вчера - точная копия завтра...
Ну и что? - не понял Волкодав. - Что тут такого? Это уже было где-то - временная петля там и все такое... Я даже фильм об этом видел - не то "Тень хомяка" называется, не то "День курка"...
Представляю, каково это... - проговорила Валькирия, - каждый день один и тот же понедельник, и ты повторяешь в точности то же самое, что делал вчера, и позавчера, и год назад, и все как всегда, и ничего не меняется, но хуже всего - ты понимаешь, что происходит, но бессилен изменить даже самую мелкую деталь!... Совершенно беспросветное существование - ужас какой-то!
