Как я и предполагал, в Чепанихе Борисов зашел в дом в отсутствие хозяйки с целью поживиться: ему нужно было менять место, где он скрывался, и в дорогу он собирался захватить самые необходимые продукты. В дом он проник через окно в подвале, но в тот момент, когда искал деньги, вернулась хозяйка дома. Спрятавшись в чулане, он подождал, когда старушка войдет в сенцы, и когда она взялась за ручку двери, чтобы войти в дом, ударил ее несколько раз обухом топора по голове.

В Новопоселенном ситуация складывалась почти аналогично. Орудие преступления он оставил в сенцах за ковром, прибитым к стене, а поскольку очень торопился, забыл в доме свой бушлат, который, когда рылся в вещах, забросил под стол. Эти убийства были совершены им сразу после освобождения из мест лишения свободы, и на бушлате с внутренней стороны имелись его номер, номер колонии и даже его фамилия. Впоследствии следователь, делавший осмотр места происшествия, признался мне, что видел бушлат под столом, на нем лежала собака потерпевшей, но не обратил на это внимания. При повторном осмотре дома топор действительно был обнаружен за ковром, а бушлат к тому времени уже выбросили.

Завершив это дело, я с горечью думал о непрофессионализме в среде правоохранительных органов. Ведь убийства в Чепанихе не только можно, но и нужно было избежать, Борисов давно должен был находиться в изоляции: найти его по бушлату не составило бы труда. Обидно было и то, что практически всех, кто упустил убийцу год назад, поощрили приказом. Этим приказом мне просто плюнули в душу, потому что и моя фамилия значилась рядом с ними. Не поощрять, а наказывать надо за такую работу, которая стоит другим людям жизни.

Удмуртия занимает одно из первых мест по самоубийствам. Кроме того, люди гибнут от несчастных случаев, умирают естественной смертью, и, наконец, совершаются убийства. Как старший следователь, я почти ежедневно, а иногда и два раза в день, выезжал на осмотры трупов для установления причин смерти. Глядя на умерших, я думал о том, как часто мы не ценим жизнь, какими порой мелкими заботами пронизан наш быт, как мы отравляем жизнь друг другу и окружающим нас людям, вместо того, чтобы радоваться ей и делать добро. Как незаметно порой проходит жизнь за повседневной суетой: делаешь что-то во имя завтрашнего дня, а он, по сути, сегодняшний, дни сливаются в единый поток, и в один из дней приходит смерть, она всегда приходит неожиданно, поэтому каждую минуту нужно быть готовым принять ее, а для этого не нужно творить зла... - если ты своим добрым словом помог кому-то, если ты своим добрым поступком выручил кого-то из беды, если ты любишь ближних и любят тебя, умирать не страшно. Потому что в жизни ты достиг высшей ее цели - любви. Глядя на лица, которые уже никогда не улыбнутся, я проникался сознанием вечности вселенной и суетности нашей жизни.

Меня давно мучает мысль о том, что человек не является совершенным существом. Природа, развив его до определенной точки, оставляет его затем либо для дальнейшего развития собственными его усилиями и средствами, либо для жизни и смерти таким, каким он родился, либо вырождения и утраты всякой способности к развитию.

Чудо природы - разум - ни что иное, как великолепный материал для самосовершенствования. Как, когда, при каких условиях оно превращается в орудие зла и убийства? Как происходит вырождение и утрата всякой способности к развитию? Почему человек может стать зверем?

Непостижимая загадка эта не дает мне покоя. Сколько смертей я видел, сколько убийц и насильников прошло передо мной!

Двадцать третьего декабря 1989 года некто Широбоков вместе с сожительницей Фонаревой гостил у родственников в с. Бабино Завьяловского района. Пили без разбору и не останавливаясь. Около 23-х часов Широбоков и Фонарева пошли домой. По дороге возникла ссора на почве ревности, и ревнивец стал наносить своей подруге побои кулаками по лицу и телу. Фонарева вырвалась и побежала. У Широбокова был с собой нож, он догнал сожительницу и несколько раз ударил ее ножом в спину. Затем он затащил истекающую кровью женщину в нежилое помещение и дважды изнасиловал. "После чего ввел руку во влагалище и вырвал внутренние органы. От полученных телесных повреждений потерпевшая скончалась на месте происшествия".

Первого июня 1989 года некто Захаров, пьяный, пришел в дом своей матери в деревне Большая Венья Завьяловского района. Взяв со стола нож, он подошел к престарелой матери и потребовал, чтобы она разделась и легла на кровать. В силу возраста она не могла сопротивляться, и Захаров изнасиловал ее. Следствие установило, что он повторил свои действия 19 января и 6 февраля 1990 года. Бедная женщина, опасаясь за свою жизнь, никому не сообщала о бесчинствах сына, и только случай помог раскрыть эти страшные преступления.

Как мог злодей Борисов хладнокровно бить обухом по голове беспомощных женщин? Как мог животное Широбоков столь искушенно издеваться над своей жертвой? Как мог зверь Захаров посягнуть на самое святое, что есть у человека - собственную мать?

Расследуя и анализируя эти мрачные дела, даже краткое описание которых невозможно читать без содрогания и омерзения, я разочаровался в человечестве.

КОМПРОМАТ

В отношениях с коллегами из Завьяловской прокуратуры я решил придерживаться нейтралитета. Однако и здесь, в Удмуртии, процветало беззаконие, и действовали только неписаные законы стаи, я не мог этого не видеть. Может быть, масштабы были меньше, чем в Татарии.

На территории района угнали машину. Как выяснилось, в угоне участвовал и сын высокопоставленного прокурора, по кличке "Головастик". Когда следователь милиции вызвала его по повестке, раздался звонок из прокуратуры республики. Районный прокурор получил нагоняй и задание разобраться с теми, кто потревожил сынка большого начальника. Следователь была наказана, а материал, касающийся "Головастика", выделили из уголовного дела и направили в Октябрьский РОВД Ижевска, по месту жительства угонщика. Там, надо полагать, этот материал и похоронили. Шалун даже испугаться не успел.

Первое время прокурор района не раз давал мне материалы, касающиеся службы БХСС. Проверяя их, я убеждался, что в большинстве из них нет состава преступления, о чем, естественно, и говорил прокурору и сотрудникам БХСС. Но этим последним нужны были все те же пресловутые показатели, а прокурору нужна была водка, которую инспектора могли купить без талонов. Поскольку интересы совпадали, прокурор подписывал им отказные материалы по статье 10 УПК РСФСР, то есть с признанием вины тех лиц, которые фигурировали в документах. Сотрудникам БХСС это шло в зачет, и все были довольны.