ое впечатление? Когда ему понадобились деньги, он избавился от куклы, предложив ее мне. Он верно рассчитал: разве я смог бы от нее отказаться?

А потом началось ужасное. Я предложил Зандеру создать проект уникальной куклы, не зная того, что он уже во власти безумной идеи. Он твердил, что ключ к совершенству - это движение. Его любимая фраза: "Движение - все!" Но мне это ни о чем не говорило, по

ка я не понял настоящего смысла этих слов. Он не пожелал вернуться на фабрику, и работал по договору. Он был владельцем "ноу-хау" серебристых ампул, которые вводились в материал куклы. Они действовали, как затравка, формируя движения кукольного туловищ

а. Но не головы... Боже! Как я мог не задуматься над этим?! Он не остановится, он пойдет дальше...

Грасс очнулся и схватился за голову:

- Он пойдет дальше! Следующая кукла будет с лицом!

- Но этим он немедленно разоблачит себя, - возразил Юнг.

- Вы не понимаете его! Ему уже все равно! Такой уникальной возможности он не упустит! Это будет его победа: он создаст ту самую, не получившуюся раньше куклу... Чего мы ждем?!

- Вертолетов.

Глубочайшая тишина разлилась на многие километры вокруг. Маг ощутил звук, настолько далекий, что его невозможно было услышать. Так тяжелая капля, падая, рвет паутину. Звук повторился еще и еще... Это часы на ратуше пробили двенадцать. Сутки кончились. -==Глава 25==

Курт очнулся от холода. Он открыл глаза, но тут же снова плотно сжал веки. Сумеречный свет показался слишком резким. Сознание возвращалось к нему. И медленно, как длинный свиток, начала разворачиваться панорама происходящего. Оказалось, что он не может п

ошевелиться. Попытался было двинуть рукой, но суставы пронзила боль. Он был смят и спрессован самым жутким образом. Внезапно до него дошло: секунду назад, когда он приоткрыл глаза, над ним что-то нависло. Он успел это заметить, но не успел осознать. Прес

с! Пресс несется на него сверху, чтобы смять и уничтожить вместе с машиной! Да, он находился в багажнике машины, теперь это было ясно. Он в ужасе распахнул глаза... Над раскрытым багажником склонилось лицо. Боже, что это было за лицо... Седые космы свиса

ли из-под бесформенных полей бывшей шляпы. Глаза без цвета и без жизни равнодушно смотрели сверху, словно две сквозные дырочки в небо. Снежинка упала Курту в глаз. Он опять зажмурился. Лицо исчезло. Превозмогая боль, Курт выпрямил руки, оперся ими о края

багажника и, осторожно расправляя затекшее тело, выбрался наружу. Перед ним раскинулись черно-белые руины. Они тянулись, сколько хватало глаз, и исчезали за рваной линией горизонта. Он обернулся и увидел то же самое... Солнце еще не взошло, но часть не

ба уже светлела белым полукругом. "Восток", - подумал Курт и только теперь по-настоящему испугался. Он пошарил в карманах, в багажнике, в салоне, но телефона не было. Тут он стукнул себя кулаком по лбу:

- Тьфу! Совсем забыл! Искать бесполезно.

Он отыскал глазами удаляющуюся фигуру с клюкой и в лохмотьях и бросился за ней следом. Под ногами заскрипел иней и тонкий слой выпавшего за ночь снега.

- Подожди! Эй!

Фигура и не думала останавливаться.

- Постой! - кричал Курт, с каждым словом пуская в замерзший воздух клубы пара. Он настиг фигуру, перегнал ее и заглянул в лицо. Нет. Этого человека он не знал. Более того, он не рискнул бы определить, мужчина это или женщина.

- Послушай, где это я? - спросил он.

- На свалке, - проскрипела фигура и попыталась обойти его стороной. Пусти, я спешу.

Но Курт не отставал:

- Что тут произошло? - приплясывая от холода, он зашагал рядом.

- Не знаю, не видела. Тебе лучше знать, зачем тебя на свалку выкинули. Скажи спасибо, что багажник открыла.

- А зачем ты открывала-то?

- Думала, там что-нибудь полезное. А там ты.

Внезапно старуха насторожилась и подняла голову к небу. Тут и Курт услыхал далекий нарастающий гул.

- Сюда! - сказала старуха и потянула Курта за рукав. Они нырнули в грандиозное скопище ржавых машин. Некоторое время им пришлось пригнувшись пробираться сквозь распахнутые дверцы, огибать пустые каркасы. Гул скоро перерос в рев и в светлеющем небе низко

низко, над самым кладбищем машин пролетел вертолет. За ним летел второй.

- Не тебя ли ищут? - равнодушно поинтересовалась старуха.

- Не думаю. Я не та фигура.

- Ну, идем скорее! - старуха ускорила шаги.

- Куда мы идем?

- В шесть часов колбасник Краузе вывозит нереализованные колбасы! Надо спешить!

- Да не нужны мне твои колбасы! Как мне отсюда выбраться?

Старуха не ответила и снова подняла голову:

- Заметили нас, что ли? Ныряй, давай, в машину!

- Тебе-то чего бояться? - удивился Курт.

- Я предпочитаю никому на глаза не попадаться. С внешним миром давно дела не имею.

Они спрятались в помятом микроавтобусе. Вертолеты пронеслись совсем низко.

- Полиция, - прочитал Курт.

- Нет, парень, ты здесь не просто так оказался. Пойдем здесь.

Она потянула его за руку. Среди ржавых, припорошенных снегом руин пролегла узкая тропинка.

- Этот ход знают только наши люди, сообщила старуха. - Так мы здорово срежем путь.

Они шли минут десять. Небо слегка посветлело, ожидая скорого явления солнца. Стало теплее. Снег начал таять. Иней исчез. Свалка приобретала все более отвратительный вид. Поредели брошенные машины. Вдоль тропинки потянулись черные горы хлама. Курт отмахи

вался от какого-то тряпья, развевающегося на ветру, и тут же хватался за что попало, потому что ноги то и дело соскальзывали в жирную грязь. Наконец тропинка снова приблизилась к дороге. Вдруг он остановился и удивленно произнес:

-- Агата!

- Что такое? - забеспокоилась старуха и тоже взглянула на дорогу. Увидев появившуюся из-за поворота женщину, она с силой толкнула Курта к высоченной мокрой куче.

- Спрячься!

Курт уперся носом в какую-то гниль.

- Ты что! Это же Агата, кухарка мусорщика.

- Тише! - зашипела старуха. - Порядочные люди в такое время на свалку не ходят!

- А вот и он...

Курт помрачнел. Из-за бесформенных гор грязи, протянувшихся по ту сторону дороги, вышел Зандер - мусорщик Липового бульвара. Курт молчал, припоминая их вчерашнюю встречу, в результате которой он оказался в багажнике.

- Ах, вот это кто... - старуха понимающе закивала головой. - Бергский кукольник.

Мусорщик вышел на дорогу, поднял голову и прислушался. Потом быстро пересек дорогу. Женщина последовала за ним. Она была немолода и очень легко, по-летнему одета.

- Они идут на нашу тропинку, - не на шутку испугалась старуха. Ныряй сюда!

Курт поспешил за ней, проваливаясь по щиколотку в слежавшиеся отбросы. Оставляя за собой мокрые черные следы, они обошли целый горный хребет из тухлых овощей и теперь притаились, наблюдая за тропинкой. Далеко в небе опять загудели вертолеты. Мусорщик п

обежал по тропинке. Агата за ним. Курт с изумлением отметил, что она очень быстро бегает. Вот она перегнала мусорщика и помчалась дальше. Гул пропеллера приблизился настолько, что у Курта заложило уши. Однако он, потеряв всякую бдительность, по пояс высу

нулся из своего укрытия и следил за Агатой, пока она не спрыгнула вслед за мусорщиком в какой-то ров. Вертолет пронесся, задев брюхом гнилые арбузы.

- Не терпится тебе пулю получить? - старуха тычком заставила его пригнуть голову.

- От кого?

- От него.

- А почему он Бергский? - запоздало удивился Курт.

- Потому что это свалка города Берга.

- А не Кляйна?

- У Кляйна не может быть такой большой свалки. Кляйнская свалка - это один лишь юго-восточный сектор.

- Слушай, а ты-то почему от него прячешься?

- От него на всякий случай все прячутся. Наши люди хорошо знают его художества.

- Какие художества? - спросил Курт и испуганно взглянул на нищенку..

- Он делает живых кукол.