В ворота усадьбы въезжает воз с сеном. Подводчик знакомый.
- Куда, Арсений Ксенофонтович, сено складывать?
- Вон туда, в сарай...
Сена на возу - козе на три дня, но возу цены нет! Под сеном лежит ящик с бемским стеклом и плотная пачка листов железа марки РПЗ.
А кому нужно, все знают... Приехала таинственная подвода из соседнего села. Подводчик - прокуратуре человек известный: работал на станции кладовщиком и привлекался за кражу... Вечером при обыске нашли у него в старом хлеву под мусором четыре тонны железа, дюжину ящиков стекла, шесть центнеров гвоздей, полтора центнера красок.
- Откуда у вас столько строительных материалов? - бесстрастно интересуется следователь.
- Не мое это!.. Ей-богу, не мое, только на хранение принял! - показывает хозяин склада.
- Кто же вам столько добра доверил?
- Кто?.. Человек один...
- Забыли кто?.. Бросьте голову морочить, - дело ясное: материалы со склада комбината.
Укрыватель краденого облизывает пересохшие губы и, с трудом выталкивая слова, сознается.
- Мне Дыходымов пять тысяч дал, чтобы я сохранил... Машины, прежде чем на объекты ехать, ко мне заезжали... У меня усадьба крайняя, заметить трудно было.
- Грузовик с железом 17 августа 1957 года у вас разгружался?
- У меня. Скользит по бумаге ко всему привыкшее перо следователя... Нависает грозовая туча над головой Арсения Дыходымова.
На следующий день навсегда закрылись широкие ворота буранского склада Н-ского комбината. Навсегда осталась недостроенной веранда с шатром и шпилем! Ругательски ругая неоплатного должника-заказчика, разошлись по домам члены дикой строительной артели. Один из плотников вознамерился было увести с собой беспризорного Бокса, но сильный пес сорвался с привязи и всю ночь провыл под окном дома предварительного заключения.
4.
В самый день ареста Дыходымова по комнатам рабочих общежитий мостоотряда ходила комиссия по проверке хода соревнования за лучшую комнату.
Кандидатами на дорожку оказались комнаты № 3 и № 6 в общежитии девушек-штукатуров. В обеих комнатах уютно и чисто, обе имеют право на приз, в пору нарядную китайскую дорожку пополам резать.
Но на такое решение никто не согласен, и весы начинают клониться в пользу комнаты № 3. Нет никаких оснований отбирать у нее давно заслуженную награду.
Вокруг дорожки разгораются страсти. Больше всех кипятится Вера Музыченко.
- Комиссия должна учесть украшение комнаты, - говорит она. - Вы только посмотрите, сколько у нас картин и открыток!
- Картины и у нас есть. И открытки есть, только мы их решили на стены не приколачивать, чтобы штукатурку не портить. Кроме того, у нас Василий Теркин есть! - отвечает комната № 6.
Под тяжестью Василия Теркина весы слегка отклоняются в другую сторону.
- Зато у нас цветов больше! Цветы ухода требуют, а вашего Теркина ни поливать, ни пересаживать не надо. Пыль с него стереть легче легкого.
Стрелка весов опять наклоняется в сторону комнаты № 3.
Зоя шепчет что-то подругам: наступило время для решительного удара.
- Вы чего шепчетесь? Если заметили что, говорите вслух.
- И скажем! Вы мебель не бережете: посмотрите, у вас ножки стола, стульев и низ шкафа грязью испачканы. Полы моете, а мебель половой тряпкой пачкаете.
- Это у всех так! - волнуется Вера Музыченко. - У вас еще хуже!
- Неправда! Пусть комиссия посмотрит. Члены комиссии переходят в комнату № 6, и здесь их подстерегает неожиданность: ножки столов и стульев начисто отскоблены и даже покрыты лаком...
- Это вы только вчера или третьего дня сделали, нарочно для комиссии! кипятится Вера. - Это нечестно, не по-товарищески делать что-нибудь потихоньку! Если бы вы сказали нам, что чистите мебель, мы тоже сделали бы...
- Но ведь додумались мы...
- Да, но зачем вы сделали потихоньку? Стрелка снова показывает в пользу комнаты № 6, хотя в словах Веры есть какая-то доля правды. Хороший опыт не следовало засекречивать.
- Вы тоже засекречиваете, только то... что вам неприятно! - говорит Зоя. В ее руках появляется неизвестно откуда взявшаяся длинная штукатурная дранка. Мы настаиваем, чтобы комиссия проверила чистоту в обоих комнатах под шкафами.
Дранка шеборшит под шкафом. Там ничего не оказывается.
- Теперь мы хотим, чтобы комиссия проверила под шкафом и в третьей комнате.
- Я протестую! - почему-то очень волнуется Вера Музыченко. Этого никогда раньше не делалось!
- Должно делаться! Если комиссия обыскала нас, она обязана обыскать и вас.
Это справедливо. Комиссия возвращается в комнату № 3, и дранка приносит из-под шкафа неожиданный улов: клочья пыли, скорлупу кедровых орешков, бумажки от конфет, сломанную пуговицу, зажим для волос, пряжку от пояса и испорченные канцелярские кнопки.
Дружный хохот всех присутствующих выводит из себя Веру Музыченко, и она пробует остановить ход событий, опорочив противную сторону.
- Это они нам нарочно подсунули! Клевета очевидна. Даже Верины подруги по комнате восстают против такого утверждения.
- Как тебе, Вера, не стыдно! Нужно сознаться честно: мы виноваты. А бумажки - от "барбарисок". Это твои любимые конфеты.
Стрелка весов больше не хочет качаться: комиссия единогласно признает победу комнаты № 6. Конечно, ее жильцы и не думали ничего подбрасывать под чужой шкаф, секрет Зои заключался в том, что она успела ловко выведать слабые места соперниц.
Но в последний момент, когда все сложилось так удачно, Зоя делает большую ошибку, проявляя суетливое нетерпение: она хватает дорожку и тащит ее из комнаты.
Это выводит из себя Веру Музыченко. Она хватает другой конец дорожки. Обе что есть силы тянут ее в разные стороны.
- Пусти дорожку! - требует Вера.
- Ты сама пусти! Слышала, что решила комиссия?
- А я говорю - отпусти!
- Не отпущу!
Для того чтобы тянуть дорожку, достаточно одной руки. Другой Вера хватает Зою за волосы. Зоя, разумеется, не остается в долгу... И это происходит в присутствии всех членов комиссии и десятка любопытных. Вот вам и культура быта!
- Как вам не стыдно, девушки!
- Бросьте дорожку! Бросьте сейчас же обе! Вера и Зоя одновременно опускают руки, но сделанного не поправишь: у обеих растрепаны прически. При этом Вера больше походит на пострадавшую. Ее сложенная из кос прическа вся растрепана, Зоиной же "поповой бороде" ничего не сделалось.
