Если мы взглянем на растительное царство, то Я этого царства пребывает в еще более высоком мире, чем тот, в котором находятся групповые Я животных; в духовном мире, или Девахане, пребывает Я растений, и, в сущности, их очень немного, этих Я растений; ибо все эти Я растений обнимают много, очень много отдельных растений, существующих здесь на Земле, - много родов их. И если бы мы стали искать место, где могли бы найти эти Я растений, найти пространственно, мы пришли бы к центру Земли. Все Я растений находятся вместе в центре Земли.
Это было бы примитивным представление о духе этих Я, если бы мы спросили: как же умещаются там все эти различные Я? В духовном все проникает друг друга. Кто этого не понимает, тот может прийти к взгляду, изложенному в одной книге, особенно рекомендуемой теперь теософам, - книге, хотя и говорящей о духовных мирах, но говорящей о них так, что в ней ставится вопрос: если бы на протяжении тысячи лет жило тридцать миллиардов людей, души которых должны были бы теперь находиться в окружности Земли, то этих душ должно было набраться там такое множество, что не хватило бы для всех места в окружности Земли. Это - благонамеренная книга, но зато она необычайно тривиальна ("Неведомые силы" Фламмариона).
В центре Земли должны мы искать Я растений, обо сама Земля, как планета, есть целый организм; и подобно тому как волосы на вашем организме, так и растения суть части на организме Земли; и растения, которые суть части на организме нашей Земли, суть сами по себе не независимые существа, а члены земного организма. Страдание и радость у растений есть страдание и радость организма Земли; нам надо только вспомнить, что было сказано несколько недель тому назад относительно страдания и радости в растительном мире. Кто способен наблюдать эти вещи, тот знает, что если поранить растение поскольку это касается его надземных частей, - то это поранение не связано с ощущением боли для нашего земного организма. Оно доставляет Земле чувство довольства. Это бывает похоже на то, как когда теленок сосет вымя матери, что также сопряжено с чувством наслаждения. Ибо те части растений, которые вырастают из земли, - хотя бы они были тверды, - эту вырастающую из земли зелень для земного организма можно сравнить с молоком организма животного; и когда осенью косец срезает косою стебли, это не отвлеченный только процесс для тех, кто умеет углублять теософские идеи до ощущений души; но взмах косы сопровождается дуновением наслаждения, проходящим по ниве, и вся косьба хлеба заливает поле чувствами радости.
Так научаемся мы чувствовать вместе с организмом Земли, как умеем мы чувствовать на груди друга. И знакомимся с болью Земли, когда, вырывая растение с корнем, мы знаем, что Земля ощущает боль. Для Земли это боль когда мы вырываем растение с корнем. Уже было сказано, что на это нельзя возразить, будто при некоторых условиях для самого растения лучше, когда его пересаживают с корнем, чем когда срывают цветок. Эти условия не имеют в данном случае никакого значения. Если человек начинает седеть и, чтобы быть красивее, вырвет первые седые волосы, это все же причинит ему боль.
Так научаемся мы чувствовать вместе с окружающей природой, и природа делается для нас все более душую и духом. И когда мы входим в каменоломню и видим, как там каменотес обтесывает камни, то и это не остается для нас чем-то отвлеченным, если мы углубим теософские идеи до чувств души. Мы видим тогда не только то, как от скалы отлетают осколки, - и даже когда взрывают скалу, то и это не остается для нас чем-то отвлеченным. Но мы научаемся чувствовать вместе с природой то, что чувствует там, вне нас, одушевленная, одухотворенная природа. И когда мы стоим перед стаканом воды, и бросаем в воду щепотку соли или кусочек сахара, и видим, как соль или сахар растворяются, то и это сопровождается известным чувством; здесь также есть душа; и если мы хотим узнать, какая душа заключена здесь, то не должны применять обычных аналогий. Ибо легко можно подумать, что когда каменотес отбивает камни, то причиняет природе боль; но происходит как раз обратное. То, что в царстве камня называется раздроблением, доставляет природе величайшую радость, чувство внутреннего довольства; чувство внутреннего довольства бывает и тогда, когда мы растворяем в воде кусочек сахара или соли. При этом воду пронизывает чувство довольства растворяющихся миниральных тел. - Иначе бывает в других случаях.
Вспомним давно прошедшие времена Земли, те времена, когда она была огненно-жидким телом и когда все металлы и минералы в нашей Земле были растворены. Такой Земля не могла бы остаться; ибо она должна была стать ареной, на которой мы живем, твердой ареной, на которой мы можем двигаться. Металлы и минералы должны были затвердеть из жидкой стихии; твердыми должны были они стать, должны были стянуться воедино. То, что было растворено в жидкой стихии, должно было сплотиться воедино, кристаллизоваться; процесс, сходный с тем, который происходит в стакане воды, где вы растворили соль. Остудите воду, и тогда вы увидите кристаллы соли, выделившиеся из воды как твердые тела. - Если вы проследите сопровождающие это чувства, то это будут чувства боли в кажущемся мертвом царстве камней. Всякое видимое разрушение и раздробление этого царства камней является для Земли наслаждением; всякое уплотнение, всякое затвердение, всякая кристализация сопровождается болью, и с болью произошло образование всех камней, всех твердых минералов земного шара, по которому мы ступаем. Более или менее так произошло и при затвердении окружности нашей Земли.
Если мы обратимся к будущему нашего земного развития, то мы должны его себе представить таким образом, что все твердое будет делаться все более и более жидким, будет растворяться. Земля будет проходить через превращение в то, что мы называем "астральной землей", пока материя Земли не сделается все более и более тонкой; так что в первую половину нашего процесса образования земли мы должны рассматривать минеральные составные части как нечто, с болью и страданием, слагающееся в твердую арену для нашего обитания; к концу же земного становления пронизывается все более чувством блаженного довольства, - и вся Земля окунется в чувство довольства, когда она превратится в небесную планету, которая будет пребывать в мире астрально.
Когда посвященные говорят об этих вещах, они высказывают всегда в своих положениях глубокие тайны. Они высказывают такие тайны, что утверждения их нужно даже понимать многообразно, ибо в них заключено много смысла. Павел, который был посвященным, произносил такие положения, в которых всегда заключен многократный смысл. Чем дальше мы сами продвинемся в понимании космоса или духовных миров, тем все глубже покажутся нам подобные изречения Павла. Павел знал, что отвердение земных тел сопровождалось болью и что они воздыхают о своем растворении, о том, чтобы стать более духовными, небесными. "Вся тварь совокупно стенает, ожидая усыновления" (Рим.8: 22,23). Эти страдания, при которых твердые минералы преобразовались в то, на чем мы стоим и ходим, - их разумеет посвященный Павел в этих глубоких словах. Пока теософия остается для нас только системой мышления, до тех пор мы не понимаем ее правильно. Но в том и состоит ее особенность, что идеи ее превращаются в чувства и что мы становимся другими людьми, когда шаг за шагом - все, что мы видим вне нас - научаемся чувствовать и ощущать! - Это разумели те, которые действительно кое-что знали из христианского эзотерического учения. Вплоть до 18 века можете вы проследить христианских писателей, у которых еще было ощущение ко всему живому в природе, ко всей радости и страданию. Поэтому и говорят они нам в своих писаниях такие слова, которые теперь для людей являются просто словами, - или, самое большее, аллегориями и образами, - между тем как их нужно понимать как действительность: "Вы не должны только думать о природе, вы должны ее ощущать, и знать ее вкус, и чувствовать ее!".
Это и разумели они: чтобы, когда косец срезает стебли, мы испытывали вкус, ощущали чувства, которые проходят по ниве. И когда мы видим, как рабочий в каменоломне отбивает камни, то чтобы мы вместе с природой ощущали довольство; и когда мы видим, что там, где река впадает в море, отлагается земля, то чтобы научились ощущать, как вместе с отлагающейся землею отлагается там в то же время и чувство боли.
