Потом я набрал номер Вилены.
- Вилена, это Виктор. Пожалуйста, приготовьте три любые картины вашего мужа. Я заберу их сегодня и обязуюсь вернуть в целости и сохранности через два-три дня.
- Хорошо. Виктор, я больше не заходила в мастерскую, но слышала там странные звуки. Как будто бы громкие голоса, и что-то упало...
- Когда Вы их слышали?
- Примерно час назад.
- Почему же Вы мне не позвонили!? Я сейчас приеду, и мы посмотрим вместе, хорошо?
- Я жду Вас.
Наспех одевшись, я выбежал из дома, поймал первую попавшуюся машину и поехал в Лермонтовский переулок.
4. Рисунки с темной стороны.
В мастерской все было перевернуто. Мольберт отброшен к стене, метров на десять от того места, где стоял раньше. На полу лежали обрывки бумаги, какие-то карандашные эскизы... Они были хаотически разбросаны повсюду вокруг того места, где вчера стоял мольберт. Повсюду, кроме стерильного пятна. Похоже было, что бумаги выпали из рабочей папки художника. Но где же тогда эта папка? Я подошел к рисункам. Карандашные линии. Обрывки, обрывки... Два рисунка были почти целыми, хотя и сильно смятыми: не хватало всего нескольких фрагментов. Я распрямил их и дополнил теми кусочками, которые обнаружил неподалеку, приклеив их канцелярским клеем. Очень похожие пейзажи. Отличие всего лишь в нескольких деталях. И ниже уровня почвы на обоих изображены геологические пласты. Странно. Ведь Кобринский художник, а не геолог.
- Вилена, это его рисунки?
- Да, я узнаю его руку.
- Видите, пейзаж изображен с геологическими пластами? Как Вы думаете, зачем он нарисовал их?
- Не знаю. Он никогда раньше не рисовал таких пейзажей.
Я перевернул лист. На нем с обратной стороны была надпись: "Анакин. Компания "ТиД". Найди. Покажи рисунки. Евгений".
- Это его почерк! - прошептала Вилена.
Оставшиеся обрывки через полчаса сложились в еще один целостный рисунок: это был карандашный портрет Вилены. Когда все кусочки были разглажены и наклеены, а на это потребовался еще час, я понял, почему Михаил назвал Кобринского гениальным художником. Взгляд рестраврированного портрета был полон жизни, тоски и... любви. Никакие слова не могли бы передать это смешение эмоций. Я почувствовал, что на моих глазах выступили слезы и посмотрел в другом направлении. Но впечатление от присутствия портрета в комнате не исчезло. Вся мастерская художника оказалась заполнена эманациями любви и тоски.
- Он жив, - сказал я. - Он дал понять, что жив. Это самое главное. Теперь мы попробуем вытащить его оттуда. Где бы он ни находился.
Звонок телефона разрушил трагическую атмосферу, установившуюся в мастерской. Это был Михаил. Он привез оборудование для видеонаблюдения. В течение часа мы установили его и опробовали. Два монитора расположили в квартире Вилены. Вся видеоинформация записывалась на кассеты. Но у меня возникло ощущение, что то, ради чего я захотел вчера установить видеонаблюдение, уже случилось. Надо было ставить камеры рано утром!
Я взял с собой три картины, выбранные Виленой. Одна из них была лунным пейзажем, не вошедшим в серию из тринадцати картин, выставленных сейчас в Нью-Йорке. Другая была портретом старой женщины, а третья - морским пейзажем. Это была приманка для барона Амьена. Кроме того, я взял два пейзажа с геологическими пластами, на одном из которых сзади была записка. Со всем этим богатством мы на машине Михаила поехали ко мне домой, где я оставил картины. А сам, с двумя пейзажами, свернутыми в трубочку, отправился в компанию "ТиД". Я начал с магазина "Компьютеры" на Большой Арнаутской. Зашел внутрь и некоторое время постоял, впитывая в себя атмосферу этого места. Множество покупателей. Да, в магазинах "ТиД", как я слышал, их всегда много. Множество техники. Где только она не стоит: окружает посетителя магазина со всех сторон. Справа огромный отдел дисков, слева - ноутбуки, телефоны, факсы, карманные компьютеры, принтеры... Есть в этом всем какая-то особенность. Но пока я не мог уловить ее своим голографическим чутьем.
- Скажите, пожалуйста, - я поймал взгляд продавца, высокого кудрявого молодого человека. - У вас в фирме работает человек, имя или фамилия которого Анакин?
- Анакин? Может быть, Аникин? Это директор магазина "Все для офиса!".
- Наверное, просто нечеткий почерк. Спасибо.
За прилавком находилась дверь, на которой снаружи на проволочных держателях были закреплены клавиатуры. В тот момент, когда я сказал "спасибо", эта дверь открылась, и из нее вышел улыбающийся человек в очках. Он закрыл эту самую дверь и прошел мимо меня к выходу. Наши глаза на мгновение встретились, и я почувствовал какой-то внутренний импульс.
- Кто это был? - спросил я у кудрявого продавца.
- Наш генеральный директор. Валерий Антонович.
- Спасибо.
- Вы по какому-то делу? Может быть, я позвоню Аникину, и узнаю, на месте ли он?
- Нет, спасибо. Я сам к нему зайду. У меня для него личное сообщение.
- Что ж, всего хорошего, - сказал продавец и занялся очередным покупателем.
Выходя из магазина, я обратил внимание на наклеечку "Интернет-магазин tid.com.ua". Я еще не обзавелся домашним компьютером, и интернета у меня не было. Я подумал, что настало время купить компьютер в магазине "Все для офиса!". У Аникина лично. Я посмотрел на часы. Половина пятого. В шесть у меня встреча с Еленой, девушкой, работавшей переводчиком у барона Амьена. Время еще есть. Недолго думая, я направился во "Все для офиса!". Почему-то я не сомневался, что застану директора магазина на месте. Магазин встретил меня еще большим количеством покупателей, суетой и ошеломляющим ассортиментом товаров. Я спросил у пробегавшего мимо продавца, как найти Аникина.
К моему большому удивлению, директор сидел за той самой черной железной дверью, которая, как я думал, ведет в подвальное складское помещение. Ожидая, пока мне ее откроют, я заметил, что на полу перед дверью действительно есть белое пятно. Ребята в длинных плащах появлялись именно отсюда. Любопытно, какого рода трудности возникли у них с этой компанией. И чего они вообще хотят?
Дверь открылась. Я повернул направо, прошел несколько отсеков, в которых сидели работники, погруженные в какую-то свою деятельность. Аникин встретил меня улыбкой, внимательным взглядом и крепким рукопожатием.
