Берендеев Кирилл
ORBI IN SIBI1
Мужчина сделал шаг в мою сторону.
- Простите, - он отвел взгляд, глядя себе под ноги. Пальцы принялись нервно теребить пуговицу видавшего виды плаща. - Вы не могли бы мне помочь?
- Если смогу, конечно, - я остановился.
- Извините, - он явно не знал, как лучше сформулировать свою просьбу. - Я немного запутался, заплутал.
В его речи прорезался южный акцент. Он смутился и замолчал, отведя взгляд.
- Вам какой номер дома нужен? - спросил я, но мужчина перевел дыхание и покачал головой.
- Нет, мне бы выйти к метро.
Я пожал плечами.
- Нет ничего проще. Сам туда направляюсь, если угодно...
- Конечно, конечно.
- Тогда идемте. Нам туда.
Я махнул рукой вдоль бесконечной вереницы черемушкинских пятиэтажек. Мужчина кивнул, хотел что-то сказать, но не решился и послушно зашагал следом, точно выведенный на прогулку ребенок.
- Да, я совсем забыл представиться, - неожиданно произнес он. Нехорошо как-то. Меня зовут Нодар.
Я недоуменно взглянул на своего попутчика, но назвал собственное имя.
- Вы хорошо знаете этот район? - спросил он бесцветным голосом.
- Я здесь родился и прожил первые лет пятнадцать своей тогда еще несознательной жизни. Потом, волею обстоятельств, переехал.
Мужчина резко остановился, вынуждая сделать то же и меня.
- Далеко? - спросил он.
- Загнали меня в Строгино. Дальше от центра, неудобно стало добираться...
- Значит, вы один живете? - неожиданно спросил он.
- Как перст.
- И как следствие, наверное, хорошо знаете Москву?
- Разумеется, нет. Ту часть, где живу или работаю - да, хорошо, а больше почти нигде и не был, - я ответил довольно резко, сам не понимая, на что злюсь, и зашагал вперед. - Город слишком большой, сами знаете.
Мужчина согласно кивнул и поспешил за мной; когда Нодар догнал меня, было заметно, как он побледнел. Вернее, посерел, темная кожа лица стала пепельной.
Еще мгновение, он снова хотел о чем-то меня спросить, но вскрикнул и резко остановился. По инерции я сделал еще два шага, затем обернулся, взглянуть на причину новой заминки.
Мужчина стоял, раскинув руки, точно пытаясь обнять что-то огромное, видимое только ему одному. Тело его отклонилось назад, непостижимо, как он умудрялся сохранять равновесие в такой позе. Лицо сморщилось, скривилось.
Секунда, он откинулся назад, скорее, из-за боязни упасть. Пальцы его теребили воздух, он поводил руками, то отводя их назад, то вновь водя перед собой, пытаясь найти нечто, ускользавшее от моего взгляда. Он всхлипнул, отступил еще на шаг и резко подался вперед, пригнувшись, выставив вперед левое плечо. Его лицо было обращено ко мне; маска отчаяния и какой-то безысходной решимости застыла на нем.
Мужчина медленно сел на сухую траву, закрывая лицо рукавом мятого плаща.
- Всё, - прошептал он. - Разумеется, всё.
Я поспешил подать ему руку, но от моей помощи он отказался, поднявшись самостоятельно. И печально произнес, махнув рукой:
- Не могу.
- Что не можете? Вам плохо?
- Разумеется, как же еще. Я же выйти не могу из микрорайона этого. Как стена какая... Вот, смотрите.
Он вытянул вперед руку, а затем с размаху шлепнул ладонью по воздуху.
Наверное, я оказался единственным человеком на планете, кому довелось постичь в реальности, а не из китайской притчи, что означает хлопок одной рукой; увидеть сам процесс в действии.
Звук был такой, точно ударили в мягкую обивку дивана. Рука Нодара неожиданно замерла на полпути между нами. Подушечки пальцев сплющились, точно вжатые в стекло. Я помахал рукой перед ними, внизу, сверху. Никакого сопротивления не было. Тогда я вошел внутрь того невидимого барьера, к которому прижалась рука южанина, и попытался найти его таким же образом. И снова неудача.
Я осторожно коснулся указательным пальцем его прижатой к ничему ладони. Это невероятно, но мой палец ощутил лишь тепло чужого тела и ничего более, никакой преграды.
- Совершенно непонятно. Я просто не в силах поверить...
- А я?! - измученно вскрикнул он и устало прислонился к барьеру, стоявшему у него на пути. Находиться в таком положении человек явно не может, он давно должен был упасть и, тем не менее, по-прежнему оставался стоять.
- Бред какой-то, - пробормотал я, не в силах отвести взгляд от собеседника.- Абсурд.
- Вот именно. Между тем я второй день здесь кантуюсь.
- Второй... день?
- Именно. Никак не могу выйти из этого проклятого района. Стена, барьер, не знаю, как назвать - она всюду стоит, я вчера все обходил, проверял, не кончается ли он, нет ли прохода.
Сказанное не укладывалось в голове. Я тряхнул волосами, потер ладонью щеку.
- Как же вы перекантовались до сегодняшнего утра?
Он пожал плечами.
- Почти как на вокзале. В конце концов, мне не привыкать, до этого, как я в Москве женился, завел семью, полжизни провел в дороге, всю страну исколесил. Просто устроился на чердаке вон той "хрущевки". Там более-менее тепло и не дует. Хорошо замка при входе не оказалось. И бомжей, - подумав, добавил он и поежился.- Что-то холодает сегодня.
- Да, вчера было значительно теплее. Октябрь все же, вот и на завтра обещают замо... - я не договорил и пристально посмотрел на собеседника, представив, какого ему будет и дальше. - А вы подкапывать не пробовали? Или в высоту?
- И то и другое бесполезно. Я даже спускался в канализационный люк и уперся в барьер и там. Пробовал залезть, - разумеется, когда достаточно стемнело, - на дерево... да что говорить. Все испробовал.... - он помолчал и тихо добавил: - Знаете, если вы никуда не спешите, пойдемте в тепло. А то я начинаю потихоньку замерзать.
Вслед за Нодаром я прошел в первый подъезд пятиэтажки, чей чердак был использован им в качестве ночного места отдыха. Мы поднялись на пролет между первым и вторым этажами и устроились на подоконнике.
- Обидно, - наконец, сказал Нодар, - что ни один таксофон не работает, а у местных зимой снега не допросишься.
- Вы хотели позвонить жене?
Он кивнул и снова замолчал.
- Может быть, мне попробовать позвонить?
Вздрогнув, он посмотрел на меня. Потом снова уткнулся взглядом в пол, еще больше ссутулился, как-то весь подобрался: голова уехала в плечи, руки безвольно повисли вдоль тела; мятый темный плащ стал как будто на несколько размеров больше.
