Намеренное сокрытие своего подлинного лица за покровом тайны подобно оглушительному эффекту полной осознанности в обычной жизни — если он достигнут. На мой взгляд, это приводит к личностному вырождению из-за чрезмерного увеличения дистанции между другими и собой, когда такой разрыв ничем не вызван — ни осмысленностью и величиной проделанной работы, ни подтверждением её истинности людьми и временем, но одним только нестерпимым желанием соответствовать возвышенному образу «гуру».
Встречается, хотя и редко, такой вариант, когда человек, обладая бессмысленным, маниакальным упорством, долгие годы «занимается» йогой в таком виде, как он её однажды понял, безбожно насилуя свою природу. Располагая к тому же несокрушимым здоровьем, такой человек со временем накапливает своеобразную темную силу, в нём появляется способность подчинять своей воле людей определённой психологической «конфигурации».
Собственно манипулирование людьми — это и есть единственная страсть личностей подобного склада, иногда принимающая весьма опасные для окружающих формы. Для таких субъектов тайна необходима, как воздух. Их сознание как бы изначально является продуктом полной диссоциации, оно напрочь лишено нормальных человеческих эмоций и заполнено переживанием собственной значимости. Отличительные черты «учителей» подобного сорта — холодное высокомерие и полная бесчеловечность.
Несмотря ни на какие свои достижения в йоге, мы всегда должны возвращаться после практики к нормальному человеческому состоянию, разжимая стиснутый кулак ощущения своей мощи, хотя бы на какое-то время, потому что даже великим нельзя быть постоянно. Никого не минует боль этого мира, без которой нет и радости. Если ты хотя бы минимально не подвержен несовершенству — значит ты мертв.
Многие слышали о просветлённых, но возникает вопрос: где же они среди нас? В этом плане Россия пока слабо контактирует с Востоком, предпочитая обходиться отечественным проповедниками и юродивыми. К тому же те, кто стремится к нам из-за рубежа, представляют далеко не лучшие возможные образцы «духовного совершенствования» — достаточно вспомнить хотя бы «Аум Синрикё». Настоящих просветлённых не шибко носит по миру, их ценят и охраняют там, где они есть, им незачем — по выражению Отцов церкви — выставлять себя на «безвременных сходбищах».
Случилось так, что в девяносто третьем году московский Центр «Классическая йога» принимал случайно оказавшуюся в Москве просветлённую жрицу храма Кали из южной Индии. Как выяснилось позже, её приезду содействовала в финансовом плане небольшая группа американцев, они жаждали увидеть экзотическую столицу бывшей российской империи, одновременно сохраняя рядом с собой совершенно неординарную личность, какой несомненно была Амритананда Майи.
На организованной нами встрече с ней зал средних размеров оказался почти полным. Собралась самая разношёрстная публика в возрасте примерно от пятнадцати до семидесяти лет: гул, болтовня, жвачки, смех — всё как обычно. На сцену неторопливо вышла круглолицая и темнокожая плотная женщина в алом сари, по виду лет тридцати, в сопровождении группы американцев, которые тут же расселись со свойственной им непринуждённостью, а также два переводчика — один с малаяли на английский, второй — с английского на русский. Завязался абсолютно пустой, спонтанный разговор, вопросы — никакие, в основном ожидание перевода, бесконечные уточнения, смех и бестолковщина. Амритананда белозубо и заразительно смеялась, однако американцы поглядывали на публику с непонятным ожиданием.
И где-то минут через двадцать зал ошалело примолк. Явно что-то происходило, но никто не мог сообразить, что именно. Некоторые женщины начали всхлипывать, доносились и подавленные рыдания. Мужчины выглядели растерянными.
Дело в том, что всем — я подчёркиваю: одновременно всем, кто находился в зале! — на душе вдруг стало беспричинно легко, причём настолько, словно это был лучший день твоей жизни. Было совершенно непонятным, откуда взялось это ощущение, и народ выглядел полностью деморализованным. Некоторые покидали зал с такой поспешностью, словно за ними гнался сам чёрт.
На самом деле в происходящем не было ничего удивительного, просто эта женщина самореализовалась, и никакого значения не имел тот факт, что она оставалась абсолютно неграмотным и необразованным — с нашей точки зрения — человеком. Просветления Амритананда достигла посредством бхакти, и влияние необычного качества её психики «накрыло» всю собранную в одном месте разношёрстную аудиторию. Почти у всех этот эффект ощущался затем не менее трёх суток, люди особо чувствительные испытывали его на протяжении недели.
И никакой необычной атрибутики! Ни жгучей внешности, ни огненного взора, ни словесного водопада, ни завораживающих пассов. Когда сила присутствует — она в рекламе не нуждается.
При личном общении с Айенгаром разновидность моих переживаний была иной. Если от Амритананды исходила сильнейшая волна покоя — вплоть до торможения, то рядом с Айенгаром волосы подымались дыбом, как от шаровой молнии. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы ощутить и в нём человека силы, но совершенно иного качества.
Те, кто достигли самореализации, либо миновали существенные её этапы, особо не распространяются о своём опыте. В этом и нет острой необходимости, вполне достаточно свидетельств, оставленных просветлёнными за тысячи лет в различных культурах и традициях, а также передачи живого опыта, которая касается очень немногих. То, что личность реализована, ощущается окружающими без слов, за исключением случая, когда достигшие сознательно не дают этой своей особенности проявляться в каких-то ситуациях. К возможности влияния на окружение такие люди более чем равнодушны, поскольку оно — лишь своеобразные издержки пути.
У них свои задачи: Айенгар несёт свою йогу людям Запада, Амритананда благословляет паломников, передавая им частички своей силы, Свами Рама демонстрирует реальные эффекты и следствия просветлённости, сам, безусловно, ими никогда не пользуясь.
Отцы христианской Церкви получали Божью благодать, будучи разбросанными во времени и пространстве. Сам этот факт при таких условиях (все они были, понятно, личностями самой разной психосоматической организации) говорит о том, что либо Отцы обладали весьма специфическими качествами, либо пользовались единым универсальным методом. Определяющим в «умном делании» был тот момент, что благодать, безусловно, приходит от Бога, но всегда не без участия самого человека. Вот это «не без участия» и является личным вкладом каждого подвижника в развитие технологии Иисусовой молитвы, которая во все времена в своём ядре оставалась единой (см. Главу: «Йога и христианский мистицизм»).
Интересно то, что сегодня, при беспримерной активности русской Православной церкви, сколько-нибудь глубоких отечественных церковных исследований по «умному деланию» не видно, притом что церковь располагает в этом направлении огромными возможностями. Видимо, нет для неё выгоды в том, что непредвзятое изучение — сто против одного! — подтвердит единую суть технологии и христианских мистиков, и йогов Индии, и суфиев, и многих других мистических традиций древности (как раз об этом идёт речь в недавно вышедшей книге Е.А. Торчинова «Религии мира. Опыт запредельного»). Может быть потому светский исследователь С. Хоружий особо отмечает в своей работе «К феноменологии аскезы»: «Для русского религиозного сознания типична ревниво-охранительная реакция, установка создания неприкосновенности сакральной (священной) сферы, недвижной и неизменной, ограждённой от малейшей попытки вторжения извне» (с.188). Церковь превратила догмат веры в абсолютную систему отсчёта, а это всегда является признаком стагнации и вырождения.
Не исключена возможность (когда-то отчасти осуществлённая Рамакришной) того, что православный верующий, непредвзято практикующий йогу, великолепно зная Библию при визуализации в какой-либо из медитативных техник йоги, будет иметь дело целиком с христианской символикой.
