"Срочнослужащие в значительной части выбыли из строя, а наскоро обученные, набранные из населения новобранцы не могли в последующих боях развить ту же силу сопротивления и тот же порыв вперед, которым обладали японцы в первую кампанию. Мы осязательно чувствовали это в период боев на позициях впереди Мукдена, и особенно стоя на Сыпингайских позициях. В то время, когда наши охотничьи команды и находящиеся на передовых позициях части войск все смелее нападали на японцев, с их стороны мы не замечали прежней предприимчивости, отваги и даже бдительности. Южный темперамент сковался утомлением войною. Целых шесть месяцев японцы дают время нам укрепляться и усиливаться без попытки атаковать нас, прижать к р. Сунгари, нанести решительное поражение".
Был еще один фактор, который свидетельствовал об изменении духа, самого лица японской армии. В ходе различных стычек перед Сыпингайскими позициями начало расти число пленных японцев. Они уже не проявляли прежнего воинственного фанатизма и приверженности самурайскому духу. Куропаткин писал:
"Многие из пленных откровенно признавались, что тяготятся войною. Во многих письмах с родины, находимых нами у убитых и пленных, тоже ясно сказывалось утомление войною: сообщалось о тяжелых налогах, о дороговизне предметов первой необходимости, об отсутствии заработков. Против расположения 1-го Сибирского корпуса однажды в плен сдалась японская рота полного состава, чего ранее не было".
Упадок духа среди японской армии и населения страны Восходящего Солнца отмечали и иностранные военные наблюдатели. Англичанин Б.В. Норригаард свидетельствовал в своих мемуарах, что с весны 1905 года в патриотическом настроении населения Японских островов произошел надлом. По его словам, новобранцы открыто говорили о своем желании скорее завершить войну. Речь шла о резервистах, поставленных под ружье в округах Иокогама, Кобе и Осака. Тот же Норригаард пишет о случае, когда один из пехотных полков, укомплектованный новобранцами из этих центральных округов страны, отказался идти в атаку и вышел из подчинения своих командиров.
Российская империя, обладавшая гораздо большими материальными, финансовыми и людскими ресурсами, находилась в более выгодном положении и могла без большого напряжения сил и средств продолжать войну в Маньчжурии. Военные ресурсы России были громадны, и это было общепризнанным фактом. Однако гибель 2-й Тихоокеанской эскадры вице-адмирала З.П. Рождественского в морском сражении у Цусимы перечеркнула все планы правительства императора Николая II выиграть войну. К тому же ему предстояла нешуточная борьба с нараставшей революционной стихией в стране. Начиналась новая волна аграрных беспорядков, волнений и забастовок, участились террористические акты революционеров.
Россия не была побеждена на полях Маньчжурии. Русская армия могла и, что самое главное, готова была бороться дальше с противником. Но... от русско-японской войны официальный Санкт-Петербург "устал" более, чем русская армия, сражавшаяся на Дальнем Востоке. В императорском окружении заговорили вслух о желательности заключения преждевременного мира. С русской армией, стоявшей на Сыпингайской позиции в ожидании начала большой наступательной операции, правящие круги России посоветоваться "позабыли".
24 мая в Царском Селе состоялось заседание Особого совещания во главе с российским монархом. Оно высказалось за прекращение русско-японской войны. Император Николай II на следующий день приказал известить посла США, а через него американского президента Теодора Рузвельта, что Россия готова начать с Японией мирные переговоры.
Главой полномочной делегации России был назначен председатель Совета Министров С.Ю. Витте. Японскую делегацию возглавил министр иностранных дел Ютаро Комара. Мирные переговоры начались в американском городе Портсмуте. Вторыми лицами в составе делегаций были чрезвычайные и полномочные послы договаривающихся государств в США барон Роман Розен и кавалер Императорского ордена Священного Сокровища 1-й степени Г. Тахакира Когоро.
Русский глава делегации С.Ю. Витте, прибыв на американскую землю, заявил корреспондентам, что Россия не побеждена в войне, что из русских земель японцы заняли только остров Сахалин. Русские никогда никому военных контрибуций не платили, и разговор может идти только о передаче аренды Квантунского полуострова. Заявляя так, председатель Совета Министров Российской империи опирался на более чем полумиллионную русскую армию с двумя тысячами орудий, стоявшую в полной боевой готовности на Сыпингайских позициях.
Дипломатический торг продолжался около двух недель. Посредничество американцев в мирных переговорах было вовсе не бескорыстным. США, как великая тихоокеанская держава, не скрывавшая симпатий к Японии, были теперь обеспокоены ее военными успехами особенно на море. В расчеты Вашингтона совсем не входило чрезмерное усиление страны Восходящего Солнца - в Белом доме смотрели далеко вперед. Великобритания тоже не желала дальнейшего усиления Японии и стала постепенно закрывать для нее свой "денежный мешок".
Портсмутский мирный договор был подписан 23 августа (5 сентября) 1905 года. По нему Россия признавала за Японией преобладающие интересы в Корее, уступала ей права на аренду Квантунского полуострова с Порт-Артуром и Дальним, передавала без оплаты южную ветку Южно-Маньчжурской железной дороги со всем имуществом. Россия передавала Японии южную часть острова Сахалин (Карафуто) до 50-й параллели. Стороны обязывались взаимно не возводить на Сахалине никаких военных укреплений и обеспечивать безопасность морского плавания в проливах Лаперуза и Татарском.
В ходе переговоров японской стороне первоначально пришлось отказаться от требований передачи ей всего Сахалина. И этот вопрос был снят с повестки дня. Однако затягивание переговоров в Портсмуте одинаково тревожило и Токио, и Санкт-Петербург. Во время аудиенции американского посла в России Майера у императора Николая II последний неожиданно для собеседника заметил ("как бы про себя"), что готов ускорить подписание мирного договора уступкой японцам южной части острова Сахалин.
Подробности конфиденциального разговора в Зимнем дворце российского монарха и посла США стали известны в Токио. Японской делегации в Портсмуте была послана телеграмма с приказанием отсрочить последнее заседание делегаций двух сторон на один день. После продолжительного совещания премьер-министр Кацура и вице-министр послали японской делегации новые инструкции. На возобновившихся через день мирных переговорах японская делегация сделала следующее заявление:
"Императорское правительство решило в знак своего миролюбия отказаться от требований на весь Сахалин и делает последнюю уступку, удовлетворяясь южной половиной острова".
По свидетельству очевидцев, эта сцена на мирной конференции в Портсмуте выглядела так:
"Абсолютное молчание продолжалось несколько секунд. Витте по обыкновению мял бумагу, которая лежала перед ним. Розен курил папиросу. Японцы имели загадочный вид. Затем Комура спокойным голосом сказал, что японское правительство, стремясь к восстановлению мира и к успешному окончанию переговоров, согласно на русское предложение о разделении Сахалина на две части без денежного вознаграждения. Витте заявил, что предложение японцев приемлемо и что линия демаркации на Сахалине будет проходить по 50-му градусу северной широты".
Пункт о военной контрибуции российской стороной был решительно снят. Япония требовала 1200 миллионов иен контрибуции, несмотря на то что война стоила ей 2 миллиарда иен. Япония сократила свои требования, приняв во внимание расстроенные финансы России. По особому соглашению Россия заплатила лишь за содержание на Японских островах русских военнопленных, которые после подписания мирного договора сторонами возвращались на родину, равно как и японские военнопленные.
Требование Токио о выплате военной контрибуции не встретило поддержки у президента США Вудро Вильсона. В итоге война оказалась крайне розорительной для японской экономики, чего нельзя было сказать о материальных затратах России.
